– А вы хотите этого? – спросил Ксавье, повернувшись к ней, когда они остановились на светофоре.

– Даже не знаю, – честно ответила Шанталь. – Я давно уже перестала думать об этом, просто поняла, что мне суждено быть одной. Это не то, чего бы я хотела, но я смирилась. Надежда встретить принца на белом коне растаяла как туман, осталась только моя работа да еще встречи с детьми, когда это удается. Все они живут полной жизнью, так что я не хочу навязываться им или связывать их своим присутствием.

– И тут появляюсь я, – сказал Ксавье, улыбнувшись, и она рассмеялась. – Я начинаю подумывать о том, что же вы загадали отпуская фонарик в полет той ночью, что так околдовала нас.

Он тоже не ожидал встретить ее на Белом ужине, так что их, похоже, бросила друг к другу судьба, совершив неожиданное знакомство, и тот, кто свыше сближал их, совершенно не обращал внимания на возраст.

Шанталь покраснела, когда он вспомнил про эти фонарики.

– Ага! Значит, я прав. Очевидно, вашим желанием был именно я.

– Не будьте смешным.

Шанталь отмела его предположение, но он был ближе к истине, чем думал. Она тогда пожелала кого-нибудь, кого могла бы полюбить, с кем разделила бы свою жизнь. В то время такое желание казалось ей глупым, но она посчитала, что может попытаться, а если оно и не сбудется, то ничего страшного не произойдет. И тут действительно появился он. Вообще-то он стоял рядом с ней, когда она загадывала свое желание, но она вовсе не имела в виду конкретно его.

– Бойтесь своих желаний! – снова подначил ее Ксавье.

Они покатили по чудесной корсиканской сельской местности, с ее строгим ландшафтом и разбросанными по нему летними домиками для отдыха. Дорога заняла примерно час, они миновали множество садов и ферм, увидели в отдалении море и наконец остановились у большого крепкого старого дома, к которому, судя по всему, несколько раз пристраивали новые помещения, а сам дом требовал свежей покраски. По близлежащему выгону бродили лошади, которые, по словам Ксавье, принадлежали соседу. Место это было чудесным и идеальным для отдыха.

Они вошли в дом через заднюю дверь и обнаружили там Матье и его жену Анник сидящими за кухонным столом. По причине жаркой погоды они были одеты в короткие шорты. Дети где-то носились на улице, и родители наслаждались спокойными минутами, прежде чем отправиться на пляж. Время стояло послеобеденное, на столе красовались остатки обильного французского обеда. Матье тут же вскочил из-за стола с широкой гостеприимной улыбкой на лице, заключил в объятия брата и пожал руку Шанталь, когда они были представлены друг другу. Матье выглядел лет на десять старше своего брата и был ближе к возрасту Шанталь, Анник, казалось, лет под пятьдесят. Матье в молодые годы был джазовым музыкантом, а с возрастом стал заниматься недвижимостью и теперь процветал, а Анник зарабатывала переводами для различных издательств.

Дом их был просторным и гостеприимным, здесь хотелось остаться сразу и навсегда. Ксавье предупредил Шанталь, что в доме в изобилии будут присутствовать друзья детей, поскольку Матье и Анник обожали шум и веселье. Они тут же пригласили Ксавье и Шанталь разделить с ними остатки трапезы. Гости помогли хозяевам справиться с холодной курицей и средиземноморским салатом, хлебом и сыром, запив все это сухим вином. Отдых начался.

– Я собираюсь на рыбалку. Хотите, отправимся вместе? – предложил Матье.

– Пока нет, – ответил Ксавье. – Я сначала хочу показать Шанталь окрестности.

– Вам приходилось раньше бывать на Корсике? – спросил ее Матье, пока Анник собирала со стола и мыла посуду, судя по количеству которой, сегодня они накормили за этим длинным обеденным столом не менее дюжины человек.

– Да, только очень давно, – улыбнулась Шанталь. – Я приезжала сюда с детьми, когда они были маленькими. Мы зафрахтовали небольшое парусное суденышко и прекрасно провели время.

– А вы умеете управлять парусами?

Она кивнула, а Ксавье застонал:

– Не следовало говорить об этом моему брату: теперь он будет гонять вас по своей яхте целыми днями. Матье обычно использует гостей как рабов на галерах. За каждый час, проведенный на его посудине, вы пять часов будете драить палубу.

– Это старая деревянная яхта сороковых годов, – с гордостью произнес Матье, – с палубами из тика. Мы часто ходим на ней.

При этих словах Анник закатила глаза, и все дружно расхохотались.

После обеда Анник проводила гостей в их комнаты. Она отвела им соседние комнаты, поскольку Ксавье предупредил, что Шанталь хотела бы иметь отдельную спальню, а хозяйка дома не знала, какие между ними отношения, и не стала спрашивать. Ее деверь и раньше приезжал к ним в гости с женщинами – любовницами и просто подругами. Ни Матье, ни Анник не выразили никакого удивления, что Шанталь старше Ксавье, просто с радостью приняли ее в свое общество. Анник сказала, что ей приходилось видеть ее фильмы и они ей очень понравились.

Они разместили свои вещи по отведенным комнатам. Ксавье уступил ей большую спальню с лучшим видом, а затем, уже во второй половине дня, провез ее на «пежо» по всем окрестностям. К тому времени, когда они вернулись домой, было уже шесть часов вечера, его племянница и племянник вернулись с пляжа вместе со своими друзьями. Все они представляли собой живую сплоченную группу, будучи немного моложе, чем дети Шанталь. Их дочери исполнилось девятнадцать, а сыну двадцать два года. Дочь училась в Лилле, чтобы стать адвокатом, как ее дядя, а сын проходил медицинскую интернатуру в Гренобле.

О таком расслабляющем семейном отдыхе большинство людей только мечтают. Было много подтруниваний и шуток, разговоров запросто с родителями, молодежь беззлобно подначивала своего дядю, который отвечал им в том же духе. Вся атмосфера в доме заставила Шанталь скучать по собственным детям, о чем она ни слова не сказала Ксавье.

За большим столом в кухне все собрались на общий ужин, который помогали готовить все, в том числе и Шанталь. Когда все уселись за столом, оказалось, что за ним около двадцати едоков, включая соседского сына.

– Вам здесь хорошо? – шепотом спросил ее Ксавье посреди ужина.

Он видел, что ей все нравится, но хотел знать это наверняка, понимая, что его семья временами может просто ошеломить неподготовленного человека.

– Мне очень хорошо, – призналась она, склонившись к нему. – Именно такой я и представляю себе семью.

Да, такую семью ей хотелось, когда ее дети были моложе, но потом все они разлетелись из гнезда, и ее мечты пошли прахом. Они появлялись дома на Рождество, но не задерживались надолго, и даже Эрик был слишком втянут в свои художественные поиски в Берлине, чтобы часто ее навещать. Она завидовала Матье и Анник, потому что все члены их семьи были постоянно рядом с ними, и, даже став студентами, дети оставались летом дома. Когда ее собственные дети были гораздо моложе, Шанталь тоже проводила с ними все лето. Она снимала домики в Нормандии, Бретани и на юге Франции, на Лазурном берегу, но теперь в этом не было смысла, потому что никто из ее детей не приехал бы к ней, а жить в одиночестве в летнем домике она не хотела.