Атака была отбита. Стая, громко каркая, подалась на поиски более доброй охоты. Четыре тушки отъевшихся за лето ворон рядком лежали перед входом в логово, откуда ещё опасливо, но уже с большим любопытством выглядывала мордочка щенка. Криста снова и снова объясняла Жульке, как опасны эти когти и клювы, способные пробить не то что голову зазевавшимся малышам, а и рубероид на крыше, а сама исходила слюной в предвкушении долгожданного пира. Ведь свежего мяса Криста не ела уже несколько дней, да и вообще не наедалась вдоволь со времени бегства от хозяев.

Жулька, собачка пока маленькая и предпочитающая любому мясу мамкино молочко, лакомство лишь чуть-чуть пригубила. Но инцидент научил её не только тому, что без нужды не следует ссориться с воронами, а тем более охотиться на них, особенно стайных, но и что небесных чудищ можно есть. Вкус, правда, паршивенький, но всё же…

С этого момента Криста стала строго следить, чтобы щенушка в дневное время всегда оставалась в норе. То ли проявлялись черты характера кане корсо, то ли суровый быт собачьего семейства быстро научил щенка борьбе за выживание, а только кроха её ненаглядная оказалась покладистой и послушной.

Выходы в свет происходили только на излете дня. К счастью, осенние сумерки ложились всё раньше и раньше. Воронье больше не налетало, и вскоре подрастающая Жулька без боязни смогла ходить с матерью на ночной промысел.

И вот чем всё закончилось!..

Дружок, как и ты, все животные в отличие от людей наделены очень тонкой интуицией. Смертельную опасность, откуда бы она ни исходила, они чувствуют бессознательно. И подчиняются своему внутреннему зову. Многие люди жизнью обязаны собакам или кошкам, выбегающим из закрытых помещений во время землетрясений за несколько секунд до толчка. Хозяева — за ними, а за спиной уже рушатся стены, из которых провидение погнало братьев наших меньших. Внимательно наблюдая за четвероногими питомцами, практически каждый собачник или кошатник сталкивается с проявлениями этого феноменального чутья. И начинает верить, что этими существами напрямую управляет Бог. В отличие от людей, замороченных церковной мудростью и без конца сверяющихся, той ли дорогой, да той ли церковью указанной, они идут от рождения к смерти, животные повинуются высшей воле безусловно — так, как того и требует от людей Святое писание. Быть может, живи человечество, подобно животным, по Божескому зову, а не по церковному, мир Земли был бы совсем иным.

Не потому ли, завидуя как раз этой безусловности, человек всем, кроме себя, живым существам, отказал в присутствии души, хотя буквально в первых словах Библии упомянуто, что в виде животных создал Бог не просто живые существа, а живые души.

…И вот теперь одна из этих по человеческим понятиям неодушевлённых тварей Божиих стояла посреди разрывающей сердце тишины на помойке мизерного поселения, и впору ей было бы начать молиться о спасении души, если бы собаки были устроены так, как люди. Наконец, оцепеневшая по мамкиной команде Жулька поняла, что ждать отбоя не от кого, и начала пробираться между ящиков и баков на освещённую луной сторону. Тут-то она и увидела бездыханное залитое кровью тело матери. Присутствие смерти, дыхание небытия, так явственно почудившееся ей, оказалось правдой. Жулька ещё не поняла, жаль ей мамки или нет — невыносимая тоска по потерянному родному существу подкатит к осиротевшему кутёнку позже, — но интуицией ощутила небывалое вселенское одиночество. Взрослые собаки, потеряв любимого хозяина, нередко от такого вот убийственного одиночества перестают есть и пить, и очень быстро уходят за ним вслед. У малышей горе от потери близких компенсируется жаждой жизни, приходящей от Бога, и тем их спасающей. Но пока Жульку заполнял лишь страх перед вселенной, с которой она осталась один на один. Она села рядом с умершей Кристой, и, подняв мордочку к луне, тоненько и обреченно не то завыла, подлаивая, не то залаяла, подвывая и поскуливая.

В домах лесхоза, конечно же, слышали выстрел, как до этого видели расфуфыренных господ в джипе, вертящих в руках навороченное оружие. Но покуда набравшийся Витькин сын, трясясь в своем углу от похмельного нервяка, не раззвонил об ужасах, случившихся на мусорке с ним и пришлыми, щенячий голосок никто не связывал с очередным явлением «баскервиля». Только у людей, неравнодушных к животным, эти стенания рождали сердечную боль и сострадание. В лесхозе такие были — немного, но все же, как и везде, они были. Первой душераздирающий плач явно маленького существа достал Тамару Ивановну, одиноко живущую пожилую женщину, переехавшую в лесхоз из города, которую здесь чаще называли тётей Томой.

Тётя Тома походила по комнате, пошла на кухню поставить чайник, приготовила ужин коту и переделала другие разные дела в надежде, что громкое щенячье горе пройдет, и терзающий душу плач прекратится. Но малыш всё скулил и скулил в ночи. «С голоду, наверное» — подумала тётя Тома и принялась собираться в спасательную экспедицию. У неё в холодильнике всегда были припасены кусочки для бездомных собак и кошек, которые щедро раздавались всем окрестным хвостатым. И сейчас, собрав кулёк косточек и налив в плошку вчерашней каши, тётя Тома побрела на жалобный вой.

— Опять на мусорке не слава Богу — подумала она, вспомнив почему-то о недавней собачьей трагедии при участии некоего «баскервиля». Тамара Ивановна, как глубокий знаток собак, никаких привидений в голову не брала. Она была твёрдо уверена, что местная стая, которую она хорошо знала и с которой дружила, что-то не поделила с какой-то большой пришлой собакой. Но так как Кристы в лесхозе днём никто не видел, тетя Тома так и решила для себя, что с собаками расправился какой-то заезжий гастролёр.

Каковы же были её ужас и печаль, когда, подойдя к мусорке, она почти сразу же наткнулась на распростёртую мёртвую суку. Так вот в кого недавно тут стреляли! Приглядевшись, старушка разобрала, что застрелена была очень мощная и красивая девочка, причем кормящая мама — или недавно кормившая. Это была явно породистая собака, правда, Тамара Ивановна не бралась на вскидку определить её породу (ничего удивительного, в России к тому моменту кане корсо были штучным товаром). Убить такую прекрасную и явно дорогую собаку кто попало не мог, тут определённо была какая-то история. «Завтра всё прояснится» — решила спасительница, с горечью вглядываясь в останки благородного животного.

При её приближении на мусорке наступила тишина, так как Жулька испугалась, замолчала и замерла. Решив, что писки сами собой закончились, Тамара Ивановна сходила домой, принесла мешок из-под сахара, не без труда затолкала в него прах Кристы и плотно завязала — чтобы такое красивое тело поутру не стало быстрой добычей хулиганистых мальчишек, птиц и крыс.

Потом из последних сил взгромоздила его на край бака, перевалила внутрь и забросала валявшимися вокруг пакетами.

И только когда уже собралась окончательно уходить, среди горы кульков обозначилось какое-то шевеление.

— На крыс не похоже, эти придут, когда совсем тихо станет. Может, как раз плакса где-то тут притаилась — подумала тётя Тома. Недаром она хорошо знала собачьи повадки! Когда шевеление усилилось, старушка попробовала ласково звать «Куть-куть-куть»…