пред очи начальства. С завистью смотрел на взлетающие самолёты эскадрильи. А ведь красиво, чёрт побери! Техники с ружейниками всю ночь не спали, но смогли заделать все пробоины и подготовить машины к новому боевому дню.

Пообщались с полковником Науменко в целом очень даже не плохо, хотя, по началу, он и высказался в том смысле, что если собрать вместе лучших лётчиков, то и результат будет заведомо отличный. И был очень удивлён, когда я сказал, что лётчики в эскадрилье самые обычные из обычных строевых частей. Просто летаем мы не по шаблону и используем новые тактические приёмы. В итоге перед тем, как улететь, командующий авиацией фронта передал благодарность всему личному составу эскадрильи и пообещал отметить нас в докладе в Москву.

Глава 6

В небе Подмосковья

Чуда не произошло. Да и не могла, при всём своём желании, одна единственная эскадрилья, переломить ход войны. Хотя и потрепали мы 2-ой воздушный флот Люфтваффе изрядно. Начавшееся 8-го августа наступление 30-ой и 19-ой армий под командованием генералов В.А. Хоменко и И.С. Конева а направление на Духовщину завязло в обороне немцев. Прорвав передний край они так и не смогли выйти в оперативную глубину.

Сверху нам хорошо было видно, насколько упорные бои идут по всей линии соприкосновения. Очень помогла нашим наземным войскам поддержка с воздуха. Полковник Ерёмин прислушался к моему совету и активно использовал уже не такие эффективные как истребители И-153 «чайка» и И-15бис в качестве лёгких штурмовиков. Ну а нам всё же пришлось выступать как их прикрытие от атак немецких истребителей. Потери, конечно, «чайки» и «супер чато»[28] несли большие, но и шороху наводили не мало, уничтожая технику и артиллерию противника и поливая пулемётным огнём скопления пехоты немцев.

Не забывали мы и об свободной охоте. Как смеялись наши лётчики, летали проветриться в свободное от работы время. Во всяком случае старались, чтобы одно звено этим занималось. Почти из каждого вылета возвращались с парой-тройкой побед. Так и «развеивались» ежедневно сменяя друг друга, а после полётов, как бы не были уставшими, почти все дружно шли на устроенное неподалёку стрельбище, где с удовольствием стреляли по полюбившимся всем тарелочкам. Где они их нашли остаётся загадкой. На мои осторожные расспросы только хитро улыбались, однако из столовой жалоб на нехватку посуды не поступало. Ну а патронами для ружей запаслись ещё в Раменском. Увы, но такое времяпрепровождение прошло мимо меня. В каждую свободную минуту я систематизировал на бумаге процесс подготовки, описывал и рисовал новые тактические схемы. Это мне Ерёмин посоветовал сделать.

В середине августа со свободной охоты вернулось звено старшего лейтенанта Гуладзе. Стоило лишь винтам остановиться, как Дункан выскочил из кабины, сбросил с себя парашют и, с силой швырнув на землю шлемофон едва не начал топтать его ногами, громко выкрикивая русские и грузинские ругательства и грозя кулаком в сторону заката. Наконец смачно плюнув в ту сторону, он поднял с выгоревшей на солнце травы шлемофон, стряхнул с него пыль и пошёл в сторону наших землянок. Я как раз только умылся и вытираясь полотенцем смотрел на весь этот цирк.

— Зураб, ты чего такой нервный?

— Ай, прэдставляешь, командыр, лэтим и тут навстрэчу нэмцы. Восэм. Мэссэры. Как на параде, — Гуладзе, рассказывая, активно жестикулировал, — Ну мы обрадовалыс, на них довернули, а они, эти шакалы, в вираж и удралы. Лэтим дальше, опять нэмцы. Лаптёжники и тоже восэм «мэссеров». Нас увидэли и тоже удралы. Ну как тут работать, а?! Никого не сбили, зря бэнзин сожгли. Прышлось на пэрэдовой расстрелять миномётную батарэю у нэмцев и по окопам из пулэмётов пройтись, — его расстройству не было границ.

На следующий день я сам стал свидетелем странного поведения немцев. Мы пристроились к идущим на штурмовку Ил-2, надеясь использовать их в качестве приманки. Ну не могли немцы не клюнуть на такую лакомую добычу, как не прикрытый с хвоста одноместный штурмовик. И они клюнули, но потом что-то явно пошло не так. Я успел срезать одного с дальней дистанции, как целый штаффель «мессеров» резко развернулся и дал дёру.

— Э, куда?! — только и успел я проорать в эфире до того, как немцы скрылись в утренней дымке.

Ещё через день стала ясна причина такого поведения немцев. Сбитый над нашей территорией и попавший в руки красноармейцев немецкий лётчик рассказал, что им было приказано всячески избегать боя с самолётами с красными оконечностями крыльев, что на них летают какие-то особенные лётчики из личного полка Сталина, встреча с которыми в воздухе означает верную смерть. По данным радиоперехвата, которыми с нами поделился командующий ВВС фронта полковник Науменко, немецкие авианаводчики уже начали орать; «Achtung! Rote Flugel im Himmel!» (Внимание! В небе Красные крылья!).

17 августа собрав ударный кулак командование фронта предприняло новое наступление. За несколько дней боёв наши части смогли продвинуться лишь на пару километров, а местами и того меньше. В конечном итоге бились лбом об оборону противника, неся при этом не малые потери, аж до 10 сентября, когда Ставка отдала приказ о переходе к обороне. Безусловно самым положительным результатом всех действий войск фронта стало освобождение 6 сентября города Ельня. А в ночь с 18 на 19 сентября советские войска оставили Киев.

Мы вынуждены были изменить тактику. Теперь мы занимались сопровождением штурмовиков и бомбардировщиков, пытаясь спрятаться среди них. Часто это получалось и, выскочив как чёрт из табакерки, мы уничтожали пытавшихся атаковать наших подопечных. Дошло до того, что немцы стали с опаской приближаться к любым краснозвёздным самолётам. Однако выход они нашли. Отправляли в атаку пару, а остальные наблюдали со стороны. Естественно позволить обижать своих мы не могли и сбивали этих либо храбрецов, либо невезучих, которым выпал такой жребий. А вот остальные ретировались, видя, что им здесь не рады.

Как бы там ни было, но к концу сентября на счету эскадрильи было 102 сбитых самолёта противника. После вышедшего 19 августа Приказа № 0299 «О порядке награждения летного состава ВВС РККА за хорошую боевую работу и о мерах борьбы со скрытым дезертирством среди военных летчиков» оказалось, что четверо лётчиков эскадрильи выполнили норму на звание Героя Советского Союза, а уж ордена заработали все без исключения. Да ещё и смеялись, что теперь денежной награды за сбитые (1000 рублей за каждый сбитый, плюс выплаты за количество боевых вылетов), точно хватит и на коньяк и тарелок закупить побольше. Свой личный счёт я довёл до сорока семи сбитых.

Все отчёты о боевой