– Мне минут десять бежать, Римма!

– Можно я оставлю Никитку в манежике?

– Да, я скоро буду. Потом обязательно позвоните и расскажите, что у вас случилось!

Бросив сапоги, Лиза выскочила из магазина и побежала домой, прямо через Сентрал-парк, пытаясь не думать о возможных несчастных случаях, которые могут произойти с малышом, пока он один.

С Никиткой все было хорошо. Римма не забыла закрыть двери во все комнаты и пристегнуть Никитку к манежу. Там Лиза его и нашла – мальчик не успел даже соскучиться и расплакаться.

Волнение за сына отступило, и Лиза начала переживать, что Римма долго не звонит. Но Римма так и не позвонила, она пришла. В десять вечера. Лицо женщины было опухшим, волосы всклочены, на руках ссадины и кровь, пятна крови на блузке. Лиза вздрогнула от видения: сильные мужские руки держат Римму за волосы и ударяют о стол раз, другой, третий…

– Господи, Римма! Что случилось?

– Марта, простите, что я к вам в таком виде… Мне больше некуда идти. Я только приведу себя в порядок и уеду. Можно?

– Что за вопросы? Проходите, скорее!

Оказалось, что ее сыну перекрыли продажи уже давно и какое-то время он прозябал на те деньги, которые умудрился заработать. Но время шло, а доходов не было. Постепенно он начал выносить из дома ценные вещи, которых у Риммы было немного, но все же. Золото, гаджеты, скромные накопления – все кануло в жерло зависимости, и вот наступил момент, когда ничего ценного уже не осталось, только стены и мебель. За старую мебель никто не давал и цента, парень влез в долги. К нему пришли наркокредиторы. Римма подоспела, когда ее сыну ломали вторую ногу, ее зацепили и несколько раз приложили лицом к столу – все, как видела Лиза в своем «видении». Когда они ушли, Римма вызвала полицию и «Скорую» для сына, сама от медицинской помощи отказалась, на вопросы полицейских ответила всю правду, забыв про предупреждение «никаких копов» – в такие угрозы верят только те, кто смотрит американские сериалы, в настоящей жизни все всегда всё рассказывают полиции. Когда ее дом опустел, Римма не смогла заставить себя остаться в разгромленной квартире. Она вызвала такси и уехала к Лизе.

– Мне просто нужно передохнуть, – сказала она. – Я не в силах пока туда вернуться… Сниму номер в отеле, но я не могу туда заявиться в таком виде…

Естественно, ни в какой отель Лиза ее не отпустила. Разместила у себя, в маленькой комнатке, что раньше служила чуланом. Там как раз вместилась раскладушка, которая нашлась на балконе, и Римма на несколько ночей осталась у нее. Они разговаривали практически все время, пытаясь сообразить, что нужно сделать. Лиза не понимала, почему не может сказать Римме, как ей следует поступить, ведь она знала. Знала, что необходимо сделать этой женщине. Но не говорила – просто слушала, задавала вопросы и опять слушала, а когда Римма медленно, но верно подбиралась к выводу, который Лиза с самого начала сделала для себя, – поощряла ее, прогнозируя, какие хорошие последствия может иметь тот или иной шаг.

В итоге Римма сделала следующее: она подала в суд на своего сына, добилась судебного запрета приближаться к ней и ее квартире. Сама оттуда она выехала, сдав квартиру молодой семье из провинции. И сняла для себя небольшую комнатку в доме, где жила Лиза.

Тогда же она попросила Лизу разрешения дать ее телефон подругам по несчастью, и Лиза согласилась. Римма раздала телефон психолога, что помогла ей, всем приятельницам, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Женщин, которым требовалась помощь, оказалось очень много, и Лиза была вынуждена начать свой бизнес.

Ей звонили женщины из группы психологической помощи родителей, чьи дети наркоманы; из центра помощи женщинам, пережившим насилие; из церковного прихода; звонили просто люди, которым рассказывали про Лизу, – отовсюду, где Римма когда-либо была и оставила своей добрый след. Лиза на самом деле не делала ничего такого, чего бы не смог сделать обычный друг, но друзей мы не слушаем, мы слушаем профессионалов. Ведь их устами мы принимаем решения, о которых сами даже думать боимся. В этом и заключался весь смысл внезапно разросшегося бренда «Марта Хадсон – психолог, который реально помогает».

Тем более потенциальные клиентки видели результат на хорошо знакомой женщине – на Римме. Она больше не жила со своим сыном, и парень вынужден был обратиться в приют, где его начали лечить от зависимости. Римма навещала его, но домой не забирала. Она больше ему не верила и не была готова положить свою жизнь к ногам бесстыжего и эгоистичного мальчишки. Она стала лучше выглядеть, чаще улыбаться. У нее началась новая, интересная жизнь, и за несколько недель она сделала больше, чем кто-либо за всю жизнь.

Офис Марты Хадсон располагался в бизнес-центре на Каламбус-авеню, в получасе пешим ходом от Лизиного дома.

Ее клиенты – в основном женщины – приходили к ней на прием в вечернее время. Примерно с четырех часов и до девяти Лиза работала, а потом спешила домой, отпускала Римму и проводила время с сыном. Малыш уже пытался говорить, и няня говорила с ним на английском, а Лиза – на русском. Она непременно хотела, чтобы Никитка знал русский язык.

В один из теплых погожих дней Лиза попросила Римму привезти Никитку к ней в офис в седьмом часу. Она хотела погулять с сыном в парке, сразу после последнего сеанса.

Ее давняя клиентка, Лайза Грин, немолодая дама, чье сердце было разбито изменой мужа, пришла вовремя, как обычно, прихватив с собой вкусное печенье собственного приготовления. Лайзе было пятьдесят три года, тридцать из которых она посвятила своему мужу. Типичная жительница Нью-Йорка, деловая, хваткая, быстрая и катастрофически ранимая. Лайза была не в силах держать под контролем все свои дела и следить за тем, чтобы муж не бегал на сторону. Она работала преподавателем в университете, занималась наукой, студентами и их жизнью – устраивала мероприятия, руководила несколькими кружками, помогала адаптироваться иногородним и иностранцам. Ее жизнь была настолько перенасыщена социально правильной активностью, что она не видела очевидного, что ее муж – изменник. Она была объята доверием с ног до головы, и когда мерзкая, зловонная тень предательства нависла над их браком, Лайза оказалась не готова. Она ушла от мужа, но пришла к Лизе, чтобы понять: сможет ли она простить его?

Лиза понятия не имела, что советуют настоящие психологи в таких ситуациях. Но ей казалось, что правильнее всего определить, какое именно решение не может принять Лайза, и помочь ей его принять. Сегодня – последний сеанс. Не потому, что Лизе не нужны деньги, а потому, что любое лечение должно заканчиваться, иначе в нем нет смысла. Человек должен знать, что это не просто беседы, это работа над его проблемами, и нужно работать, потому что это – не вечно.

– Лайза, у нас с вами десятый сеанс сегодня, – сказала Лиза, наливая чай. У нее был очень уютный кабинет, который она обставила сама. Ее клиентам не хотелось уходить, потому что здесь было тепло и уютно, здесь царили тишина и спокойствие, а на улице их снова встречал шумный нетактичный город, суета, проблемы. – Вы понимаете, что это значит?