– Сдвинется – рявкнул Смирнов – можете не сомневаться. Так что можете идти по своим домам и не мешать мне работать.

Он встал с кресла и стал ходить от своего стола к шкафу, перекладывая бумаги с места на место. Свидетель и потерпевшая некоторое время наблюдали за действиями Смирнова.

– Да, конечно, мешать не будем – Лика встала и посоветовала – работайте.

Почти в дверях Владимир резко остановился, вспомнил, Лика врезалась ему в спину.

– Что – спросила она.

– Я думаю это важно и поможет делу.

– Что ещё? – откровенно недовольно спросил Станислав Егорович.

– Машина у Анжелики Валерьевна недешевая и скорее всего стоит на сервисном обслуживании в автосервисе. Да? – спросил он у Лики.

– Да, я её покупала в «ЦентрМотор». Точно. Я когда ее покупала, меня предупредили, что автомобиль контролируется через спутник и в случае угона ее отследят и найдут.

– И чего вы молчали, Анжелика Валерьевна? Это же очень облегчает поиск – без какой либо радости заявил полицейский.

– А я забыла – буркнула она.

– А телефончик не подскажете?

– У меня память плохая на номера. Я их в телефон записываю, а его выкрали вместе с машиной и деньгами.

– Ну ничего. Я сам найду. Это не проблема.

Лика и Владимир вышли из отделения полиции и одновременно вздохнули. Сели в машину и выруливая со стоянки Владимир пояснил свое настроение:

– Я думаю «ЦентрМотор» быстро найдет твою машину. Им репутацию поддерживать надо, как штаны. Говорили, что в случае угона – найдут, значит, найдут машину, и для Смирнова не проблема будет выйти на грабителей.

– У меня предчувствие, что этот Смирнов долго будет в кабинете сидеть, бумажки перебирать и кофе пить.

– Очень трудный случай с этим Смирновым – ухмыльнулся Владимир – показывай куда ехать.

Всю дорогу домой Лика думала о том как пригласить Владимира к себе в гости, но чтобы он не подумал о ней ничего плохого. Пригласить на чай или кофе? Ей почему-то вспомнился бородатый анекдот, а вдруг Владимир его тоже знает. Стыд и срам.

Как давно она не была в подобных ситуациях. И здесь речь совсем не о том, что ее похитили, ограбили и скинули в овраг. В такой ситуации она вообще никогда не была. Здесь речь о том, что ей бы пригласить к себе на чай молодого человека, а она стесняется это сделать, при одной только мысли краснеет, боится, что он расценит это как флирт. Совсем не умеет общаться с мужчинами. Да еще и с таким… таким… который ей понравился. Да, действительно этот ее спаситель и мужлан в одном лице ей понравился. Вот чего она не ожидала от себя, что ее может привлекать такой грозный, чуть грубоватый мужчина. Нет, конечно же, она не станет с ним флиртовать, заигрывать и даже улыбаться.

Она с боку бросила на него быстрый оценивающий взгляд, в надежде, что этот взгляд расставит все точки по местам. Владимир угрюмо смотрел на дорогу, чуть двигая губами, желваки гуляли, он был недоволен.

Но ее это еще больше привлекло. Как? Разве это может привлекать? Ее?

Наверное, она вчера сильно стукнулась головой, когда упала. Ударилась жизненно необходимыми акупунктурными точками, пострадал головной мозг, а вернее его часть, отвечающая за видение красивого и привлекательного. Главное, чтоб не пострадала та его часть, которая отвечает за романтичные, влюбленные отношения.

Но с этим проблем не будет, Лика в себе уверена, она много лет любит одного мужчину – своего мужа.

Скорее всего, в ней родилось чувство благодарности к своему спасителю, которое она нечаянно спутала с влечением.

Чувство благодарности – безусловно, а вот влечение – спорно, но однозначно – никакого флирта.

Но как бы там ни было, и какое бы чувство сегодня в ней не родилось, оно ей нравилось. Оно было каким-то родным, долгожданным и давно забытым, которое сейчас проснулось, вспомнилось и охватило ее, заставило сердце стучать сильнее, дышать трепетно и краснеть при одной только мысли об уединении с этим мужчиной и о том, что он может о ней подумать. Не факт, что подумает. Не факт, что он о ней вообще думает, даже сейчас в эту секунду. Не факт, что он о ней не забудет, когда высадит ее возле дома.

Она опять взглянула на него. Вполне привлекательный мужчина. Все-таки не убереглась – пострадал-таки головной мозг.

Владимир не отводил взгляда от дороги, вцепился в руль, как будто боялся, что он выскочит в окно, хотя оно закрыто, а сам руль крепко прикручен к опорной трубе рулевого вала. Мужчина – как будто в это время считал математическую задачу с десятью неизвестными в четырнадцатой степени и элементами смеси трапеции и овала в геометрической прогрессии. А о флирте в этой машине думает только она.

– О чем вы думаете, Владимир?

– Иногда, о том, что пора прекращать называть меня на вы.

– Привычка. О чем ты думаешь? – повторила она.

– О том, что эзотерик по кофейной гуще больше нагадает, чем полицейский Смирнов.

***

В это время Слава Звонарев, молодой веселый беззаботный парень двадцати семи лет, пробирался по грязи к вагончику Владимира. На обувь приклеились приличные куски земли вперемешку с травой и прошлогодней соломой. Славик с завидной регулярностью пытался сбивать ее об траву, получалось это плохо, вернее не получалось совсем, и он продолжал идти, приклеивая к своим каблукам еще больше земельно-соломенной смеси.

Обычно он ездил на мотоцикле, потом пересаживался на трактор, но сегодня нежное создание мотозавода он оставил во дворе с бетонными дорожками, потому что в раскисшее от дождя поле не каждая техника сможет доехать.

К работе парень относился ответственно, несмотря на свой ветреный и веселый характер. Шутить он любил по поводу и без повода, дарил и одаривал веселым настроением каждого и любого. Но то, что касалось работы, считалось серьезным и ответственным делом, и в деле шутками не разбрасывался. Вот и сегодня, не смотря на непролазную дорогу, он пролазил к своему рабочему месту.

– Не сапоги, а лабутены. – осмотрев свою обувь, констатировал парень – На зависть гламурным девицам.

Не подходя к вагончику, он свернул к железной чистке для обуви, торчащей между двумя соснами. Испортив лабутены и превратив их в обычные резиновые сапоги, Слава с чистой совестью и почти чистой обувью направился к вагончику.

Подойдя ближе, он заметил, что дверь приоткрыта, а вместо дверной ручки раскуроченное железо, больше смахивающее на металлическую розочку – поделку мастера по металлу.

Он остановился и осмотрелся. Вокруг вагончика было много следов. Люди, оставившие