— Погоди, — нарушил его Алекс. — Если одиннадцать сыновей, то почему наследником назван Макс?

— Потому что у дедули нет больше внуков, — с некоторым ехидством ответил юноша. — Девчонок полно, а мужского пола я один.

— Н-да… Знаешь, Влад, пожалуй, я присоединюсь к твоей чеканной формулировке, — сказал инспектор. — И каков план? Вы ж не собираетесь туда возвращаться?

— Ни в коем случае!

— Кстати, а чем грозят все эти… санкции, которые перечислены в письме? Звучит страшно, но, может, это не опаснее комариного укуса? — поинтересовался Алекс.

— Боюсь, что комар этот может оказаться малярийным, — поджала губы Софья. — Правда, я не знаю подробностей…

— Я знаю, мам. Это означает, что я лишаюсь фамилии, корней и защиты рода…

— Да и Тьма с ней, с фамилией. Будешь не Гребнев, а Полянский, делов-то! — перебил его Суржиков.

Макс покачал головой.

— Не всё так просто. Это ж друидское проклятие. Если понимать его буквально, то получивший его начинает чахнуть, как дерево, лишённое корней. То есть, быстро и необратимо.

— Хозяин, — позвал с подоконника молчавший доселе Аркадий. — Там стоит у дверей…

— Кто? — рассеянно спросил Алекс, усиленно размышлявший над тем, что же делать.

— Беролак.

— Кто??

— Открывай, Верещагин, надоело мне тебя ждать! — раздался снизу медвежий рёв.

— Фу ты, господи! — хозяин дома облегченно вздохнул и крикнул в ответ: — Иду!

— Слушай, я тогда пошёл! — забеспокоился инспектор. — Невместно мне с начальством-то…

— Да иди вон в любую из спален и пережди, — поморщился Верещагин. — Аркадий тебя прикроет тенью дома.

— Нет уж, — Никонов решительно тряхнул головой. — Уйти мог бы, а прятаться не буду.

— Ну, смотри…

Быстро ссыпавшись по ступенькам, Алексей распахнул дверь. Могучая фигура секунд-майора Бахтина заполняла дверной проём почти полностью. Он хлопнул хозяина по плечу, отчего тот слегка перекосился на одну сторону и сказал:

— Ну, веди! Давно слушаю байки о твоём доме, теперь и сам погляжу.

— Проходи. Чего звонка не дождался?

— Ты на часы смотрел, частный сыщик? Двенадцатый час уже, а я в отделе со вчерашнего утра кукую. Домой охота.

— Понятно…

— Оно конечно, никто меня там не ждёт, даже кошка… Ого! — Бахтин остановился на пороге столовой и одним взглядом окинул всё, что открылось с порога: стол, уставленный блюдами с остатками еды, начищенный самовар, напряжённое лицо инспектора, бледную Софью, круглые мохнатые уши за чахлым кустиком на подоконнике… — И домовой у нас тут… И инспектор Никонов пребывать изволит. А чаю опоздавшему гостю дадут?

Не успел секунд-майор договорить, как перед ним выросла огромная чашка чуть не в пол-литра размером, с нарисованной медвежьей головой, и тарелка, на которой в горячей картошке таял кусочек масла, а утиная нога розовела сквозь зажаренную корочку.

— Изволь, Сергей Иванович! — усмехнулся Алекс. — Аркадий, и нам всем чаю налей! Вот и хорошо… Итак, Софья Григорьевна, разрешите представить вам секунд-майора Бахтина, начальника следственной части местной городской стражи.

Софья кивнула, Бахтин привстал и поклонился, на миг перестал жевать.

— Владимир Суржиков, — склонил голову бывший актёр. — Помощник… господина детектива.

— Максимилиан Гребнев, — молодой человек попытался щёлкнуть каблуками и слегка покраснел, когда это не получилось.

— Ну, а с инспектором Никоновым я и сам знаком, — секунд майор отодвинул абсолютно чистую тарелку. — Итак, для начала — получил я ответы на запрос о местонахождении вашего… твоего, Алексей, ботаника.

— Только не говори мне, что он отправился к друидам, это будет уже явный перебор, — дёрнул подбородком Верещагин.

— К друидам? Не-ет, об этой братии у нас будет другой разговор, может, и не сегодня…

— Сегодня, — твёрдо ответил Суржиков. — Но позже. Так где же господин Тропин?

— Представь себе, принят ко двору пресветлого владыки Серебряного леса в качестве консультанта по садовому хозяйству.

— Эльфы? — ахнула Софья и схватилась за щёки, горевшие тяжёлым, почти температурным румянцем. — Его ж теперь оттуда не достанешь!

— А и не надо! — улыбнулся Алекс. — Госпожа Джаванширова желала знать, где находится её муж. Знать, а не достать его оттуда! Так что завтра я отчитаюсь по выполненному делу, получу полную оплату — и свободен! Хорошо, спасибо тебе, Сергей Иванович, с меня причитается.

— Свои люди, сочтёмся. А теперь, мил человек, что ты там хотел о друидах рассказать? — спросил секунд-майор, всей фигурой разворачиваясь к Суржикову.

Тот взглядом испросил у Софьи позволения. Она помедлила, кивнула, а потом добавила, запинаясь:

— Мне почему-то кажется, что господин Бахтин сможет… если не помочь, то подсказать мне… нам, что делать.

Жмурясь над горячим чаем, секунд-майор слушал недлинный рассказ Владимира, кивал, посматривал на Софью. Потом переспросил:

— Литу, значит, праздновать хотят? Ах, молодцы какие! Домовой, голубчик, а мёду нет у тебя?

— Поясни свои слова, Сергей Иванович, не тяни кота за хвост, прошу тебя! — поморщился Алекс.

— Дошёл до меня слушок, что государь очень недоволен этой, как он сам выразился, сектой. Развели они удельное княжество, будто и не в просвещённое царствование Константина Михайловича живём, а в тёмные времена… — Бахтин замолчал, обвёл присутствующих тяжёлым взглядом и договорил. — И повелел государь главе секты господину Гребневу прибыть на аудиенцию, дабы вопрос этот решить сколь возможно милостиво.

Глубокая плошка с тёмно-коричневым густым мёдом появилась перед ним, и секунд-майор замолчал принюхиваясь.

— И какого числа… аудиенция? — нарушил молчание Макс.

— Двадцать четвёртого июня.

Молодой человек хмыкнул.

— Это он что, решил меня отправить пред высочайшие очи? По датам как раз самое то получится…

— Посмотрим… — Бахтин тяжело встал, посмотрел в сторону подоконника. — Спасибо тебе, домовой, уважил. А вы, госпожа Полянская, не переживайте. Москва слезам не верит, но и своих не выдаёт. Время есть ещё, разберёмся. Пойдём, Алексей Станиславович, проводи меня, пошептаться нам надо.

Они спустились по лестнице и вышли на улицу. Секунд-майор повертел головой, будто ворот форменной рубашки натирал ему шею, и сказал с некоторым смущением:

— Ты за Софьей приглядывай, и за мальчиком её. Если что…

— Да, разумеется. И немедленно, — кивнул Алекс. — Думаю, у них, у друидов, здесь кто-то есть свой.

— Несомненно. Магвестник, конечно, и из Пскова долетел бы легко, только больно уж у письма вид новенький, необтёрханный. Здесь его писали, в Москве, рядышком. За домом слежки нет, это я проверил, а ты зайди ко мне завтра, или вон новенького своего отправь. Дам пару амулетов, чтобы глаза отвести.

Верещагин согласно кивнул.

Вернувшись в столовую, Алексей сказал:

— Значит, так: время позднее, встали вы сегодня рано, так что идите-ка спать. Макс, ты завтра в университет?

— Да, поеду подавать документы.

— Влад с тобой съездит, с утра я всё равно отправляюсь к клиентке с отчетом.

— Ла-адно, — душераздирающе зевнув, молодой человек поплёлся к лестнице следом за матерью.

— Переберёмся в кабинет? — предложил хозяин оставшимся.

— Пошли, — кивнул инспектор. — Только