Ахмед б. Хасан тоже прислал к Абу Насру верного своего человека передать на словах, что раньше, когда султан на него гневался, он утишал его гнев большими деньгами, но на сей раз дошло до того, что деньги не помогают, и он в полном отчаянии. Ахмед жалуется, что окружен врагами, которые жаждут его свалить, что среди них есть такие люди, которым он в свое время помог в беде. Между прочим, он сообщает: “Абу Али Хасан, сын Мухаммеда, Микал [Хасанек] по причине злоупотреблений, которые он совершил при сборе налога с пастбищ и таксации овец был обвинен в измене, и жизни его грозила опасность”. Ахмед спас его и его сыновей и сделал, как он говорит, все не плохо — четыре миллиона диремов, все их достояние, из беды вызволил.

Далее Ахмед б. Хасан передает, что считает Абу Насра своим-другом, которому он полностью доверяет, и просит его ставить в известность письменно, или через третье лицо, или устно о том, что будет происходить на совещаниях у султана, на которые его не приглашают, и что о нем будут говорить.

Абу Наср на это отвечает, что хотя это и весьма опасно, он попробует кое-что сделать, попытается уговорить молчать некоторых его противников, как-то: Абу-л-Хусейна Укайли и Хусейна Али, а также Абу Бекра Хусейри. “Хасанек же — дурак, — говорит он, — который кичится своим положением и богатством, не разбирается в делах и носится с мыслью стать везиром”[1589]. Говорит он и о других противниках Ахмеда б. Хасана, указывая на их характерные черты. Он замечает, что ему лично трудно добиться чего-либо положительного, ибо и у него есть враги. Он ничего не решается писать, потому что его заместитель Абдассамад с ним плох и тоже стремится пробраться в везиры. Однако к нему можно найти пути через его управляющего Али Парси, человека умного и бывалого. Равным образом и Алтунташ, с ним можно говорить только через третье лицо. Пути же к эмиру Мухаммеду, к домашним и к женщинам для Абу Насра закрыты.

Чтобы найти случай переговорить с Махмудом наедине, Абу Наср принимает участие в одной из царских охот. Но Махмуд тотчас же догадывается, ради чего Абу Наср явился, и открыто ему об этом заявляет. Абу Насру осталось только чистосердечно сознаться. После охоты, на пиру, Махмуд, разговаривая с Абу Насром, между прочим сказал: “Везиры — враги падишаха. Читал ли ты об этом в какой-либо книге?” “Нет, в таком смысле не читал, — ответил я, — но читал, что дурак и невежда тот, кто ищет и стремится быть у него везиром”. — “Почему?” — спросил султан. “Потому что падишахи не переносят соучастников в царствовании, которые отдают повеления. Человека, которого назначают на пост везира, хотя бы даже его весьма уважал и любил [падишах], менее чем через неделю считают врагом и относятся к нему с презрением. На это султан, разумеется, ничего не ответил”. Весь этот разговор передали Ахмеду б. Хасану.

По прошествии некоторого времени Махмуд снова вызвал к себе Абу Насра и с глазу на глаз, в разговоре, сказал ему: “Этот Ахмед человек весьма способный и полезный и при решении вопросов не заставляет меня ломать голову, но я ему не внушаю уважения к себе, поскольку мы с детства всегда были вместе, и он знает обстоятельства моей жизни и мои обычаи. Он не стесняется и очень алчен, загребает деньги несоразмерно своему положению, берет по сто-двести тысяч динаров, да еще протестует против моих повелений, считая их не основательными. К тому же, мне еще донесли, что он позорил и бесчестил моих гулямов и еще разное говорили и писали, о чем тебе частично известно. Во всяком случае я твердо решил отставить его от этой должнооти. Все, с кем я об этом говорил, относятся к его отставке одобрительно”. Абу Наср еще раз постарался склонить Махмуда сохранить при себе Ахмеда б. Хасана, но попытка не увенчалась успехом[1590].

Из ркп *** № 2009, ИВАН УзССР, лл. 96а — 104б.

II

14а СОГЛАШЕНИЕ СУЛТАНА МАС'УДА И ВЕЗИРА АХМЕДА, СЫНА ХАСАНА МЕЙМЕНДИ

СООБЩЕНИЕ МНЕНИЯ И ОТВЕТЫ

Сие есть сообщение мнения, кое написал слуга [государев], дабы статьи его представили на высочайшее усмотрение, да умножит Аллах величие его, и под каждой статьей был бы [дан] ответ ради того, чтобы [слуга государев] с бодрой душой мог взяться за исправление должности везира и чтобы соглашение было как бы руководством, к коему обращаются, дабы слуга [государев] не был бы все время-принужден по любому поводу утруждать Высокое собрание, да продлит Аллах его превосходство над окружающим, Аллах есть источник блага и благодати, ибо в нем добро по всемогуществу господства его!

От высочайшего разумения государя, преславного султана благодетеля не осталось скрыто, что слуга [государев] предпочитал в остаток жизни [своей] отдать себя молитвам за высокую державу, да утвердит ее Аллах, поскольку слуге [государеву] было оказано милосердие и он из когтей несчастья был вознесен высоко и поскольку слуга [государев] стал стар и немощен /141б/ и наступила пора покаяться в грехах и отказаться от дел мирских. Однако раз высочайшая воля такова, чтобы непременно приступить к исправлению должности везира, то какой [другой] исход остается слугам [государевым], как не повиноваться отдаться служению и приложить все старания, ибо от него не исходит ничего, кроме прямодушия и чистосердечного совета. Никогда, ни при каких обстоятельствах мы его никак не осудим за дело, к коему он не причастен.

От высочайшего разумения, да возвеличит Аллах высоту его, не скрыто, что везир — наместник падишаха и ему неминуемо приходится отдавать распоряжения по всем делам. Владыка мира, да продлит Аллах его господство, — царь и повелитель. Однако есть вещи, кои, быть может, скрывают от высочайшего усмотрения, а слуга [государев] ни в коем случае не может допустить обмана и его обязательно нужно открыть, потому что завистники и враги слуги [государева] будут облыжно расписывать, что слуга [государев], дескать, противодействует высочайшим решениям и, таким образом, /115а/ они будут это распростра-нять и ухищряться извратить картину обстоятельств. Надобно, чтобы слуга [государев] был от сего безопасен, и стало бы ясно, что все, что он откроет из подобных дел, хорошо.

Ответ. Не следует тревожить сердце на сей счет, ибо подобного рода дела от нас утаить нельзя. Надобно править дела со спокойным сердцем и постоянно и всегда открывать правду и быть беспристрастным как