коль всё творишь как должно, то уже наполнишься духовным, внутренним Сиянием. А это значит, что становишься источником такого должного Сияния, направленного в сторону Божественного Образа. И при подобном тело как источник Света для Божественного Образа сияет, и при таком всё, что хоть как-либо марает тело, пачкает, да даже просто прикрывает, как та обычная одежда, и становится объектом исключительно мешающим. Как результат, особенно если в ходе таких процессов ликом своим к Богу обернулся, и молишься, а это значит, что находишься под действием Божественного Света, всему, что будет на поверхности тела как-либо отождествляться с инородной грязью, мешающей контакту при сиянии духа и Сиянии Бога тоже положено отождествиться с чёрным пятном и, в результате, неким истинно пылающим огнём из далеко не лучших чувств и воссиять. Удастся, поточнее разобравшись в странностях такого поворота взглядов, решить проблему более кардинально, а для того необходимо понимать проблему более глобально, пока не знаю. На данный момент ясно, что, особо при прочтении молитвы, необходимо телом и душою именно Светить, дарить Истинный Свет, а не пылать. И, оставаясь впредь как можно больше времени нагим, молиться вымывшись и полностью и совершенно голым при подобном будет поважней всего иного. Вопрос, надо отметить, сложно решаемый и далеко не лёгкий в плане осмысления и полного согласия при исполнении подобного. А потому, посмотрим, поглядим, увидим как, да ещё с такого рода сложностями всё закрутится. Пока лишь вроде бы становится с избытком ясно, что поверхность тела в этих всё организующих вопросах крайне важна. Тем более, что просто голым и сидеть всё время дома, ведь всё такое, ежели на первый взгляд, а тоже вроде не годится. Раз уж родился в теле, то родился чтобы в теле именно прожить, а не отгородившись в своего рода этаком затворничестве, явно не лучшим образом, замкнувшись от всего существовать. Будем надеяться, удастся здесь всё, что только возможно-нужно, разрешить, понять, и должным образом как-либо под сложившуюся ситуацию подстроить, и потому сияющее Солнце будет и дальше, как обещано, пылать-светить, как и светило раньше, и те, кому, по результатам сотворённого при жизни положено гореть и мучаться, получать право и возможность стать не тем, кого по смерти столь терзают наказания, а некими цветами на Земле. Хотя надеждой тешусь, что и для таких возможность полного забвения свершённого и нового рожденья вымолить удастся. Во всяком случае, во всех таких вопросах искренней надеюсь на подобное решение вопроса.

К концу и напоследок ещё одарим себя этаким подталкиванием в сторону поездки в направлении Японии, с намёком в плане мотивации, мол, люди Солнцу покланялись в этой стране очень давно, а потому, при посещении, такие храмы поклонения Солнцу смогут одарить того, кто будет интересоваться, чем-либо особенным. И здесь что следует отметить. Пока пребывал, во время снов, в объятиях различных сновидений, все время ощущал, что, в принципе, не против чтобы нечто больше, чем именно похожее, подобное, в реальности, проснувшись, захотел осуществить. Но, если и уже по факту пробуждения и перехода в плане сколь-либо сознательной оценки некого осуществления чего-нибудь хоть сколь-либо подобного-похожего, здесь сразу все возможные проблемы, сопровождающие всякое такого рода поведение, повыбрались, притом без промедления, на первый план. И первым, что незамедлительно, и сразу в голову пришло, стало крайне печалящее должное напоминанье самому себе о визе. К тому же, в нынешнее время из-за вируса поехать хоть куда-нибудь, и чтобы сразу же не оказаться озабоченным вопросом доказательства, что именно привит, заразы не несёшь, и, значит, безопасен, печально, но нельзя не согласится, одно только такое станет крайне основательным для всей реализации такой затеи торможением. И это только малое начало! А много ли ну хоть чего-нибудь вообще когда-то слышал о таких, истинных, реальных и возможных поклонениях в Японии тому же Солнцу? То, что реально Солнцу поклоняются, такое отрицать было бы сложно. Япония страна, у которой флаг украшает алый круг на белом фоне. Но что, как, где, зачем, и почему? Почти что ничего про эти поклонения не знаю! Знаю, что такому Солнцу в храмах, судя по всему, реально молятся как образу божественному, но и не более того. По сути, и со всей определённостью пока понятно только, что в сторону светила если и склоняются, молясь каким-то образом, то лучше всякого иного будет при такого рода поклонениях-моленьях оказаться свежевымытым, полностью голым и босым. А при таком подходе самое простое и одновременно правильное, в плане надлежащего осуществленья подобного, если возьмёшься и осуществишь всё дома. Во всяком случае, здесь можно без проблем остаться при молении под Солнцем без одежды. Да и один только полёт туда-назад! Что-то не очень-то заметно, что необходимым для такого, и весьма внушительным количеством финансов был снабжён. Да и какое время для осуществления подобного, включая то же полученье визы, а словно в пустоту и в сторону уйдёт? Изрядное? А ведь довольно ясно, сразу намекнули, что здесь тянуть, вообще то, нежелательно, нельзя. А потому, пытаясь о такого рода указаниях не забывать, помолимся пока что строго как положено и дома. Чем дом на этом фронте хуже, чем всяческий-любой какой-нибудь из существующий, и от любой существующей веры храм? Зато здесь уж точно нет, по сути, никаких проблем с молением полностью раздевшись и босым. А потому, пока, помолимся нагим и босиком, на результаты поглядим, а после, сделав все полученные выводы по этим самым результатам, и начнём решать, что, для чего, как именно, к чему и почему.

Ну, что ж, походили-погуляли в городе, в одних трусах, босым, и в том числе по Невскому, в течении чего смотрели в городе на всё, по сути, параллельно этому процессу как-либо, где-либо происходившее, и, наконец, похоже, что настало самое время попытаться оценить-обдумать всякое и разное во время всех прогулок где-либо увиденное, но находясь уже в зависимости от фиксирования разумом самых различных, и в реальном понимании случившихся, самых последних перемен. С чего начнём? Одним из первых непосредственно в глаза при всех прогулках сразу бросилась, довольно трудная для описания, некоторая неустойчивость и искажение видимых образов. И здесь, уж таким образом всё это сразу подмечалось в озабоченном сознании, возможно, время на перемещение-хождение туда-сюда и взгляды между тем ушло достаточно немало, по ходу дела в теле и босых ногах уже поднакопилось ощущаемое утомление, но, и такое ну никак не удавалось не отметить из происходящего и видимого — фиксируемая образность и вид таких, кто, и в своём обличие, и внешности словно какие-то не