Израилем. Я гораздо теснее сотрудничал с аппаратом вице-президента Чейни, чем с Государственным департаментом. У меня были тесные личные связи с большинством крупных американских еврейских организаций. . . . Поэтому, выбрав меня осенью 2002 года на роль "ближневосточного парня" в СНБ, Райс заняла определенную позицию: ближе к Чейни и Бушу и дальше от Пауэлла и Госдепа.

Абрамсу казалось очевидным, что "путь к миру лежит не через израильские уступки и быстро собранные американские мирные планы". Сильный Израиль, по его мнению, был ценным американским союзником и с большей вероятностью достигнет мирных соглашений со своими арабскими соседями. По его мнению, последствия многолетней войны и террора окончательно подорвали былые надежды на "новый Ближний Восток", где палестинцы и израильтяне будут жить вместе в мире; вместо этого, по его мнению, они должны жить порознь в мире:

Однако для того, чтобы арабские правительства и палестинское руководство отказались от 50-летней практики делегитимации, отвержения, нападений и террора в отношении Израиля, требовалась самая решительная поддержка еврейского государства со стороны Америки. В условиях, когда Америка стала единственной сверхдержавой, было возможно, что арабские лидеры наконец-то примирятся с миром с Израилем и, в свою очередь, Израиль сможет спокойно уйти с большей части палестинских территорий. Однако мне казалось, что давление на Израиль - это не путь к миру; первым шагом должно быть давление на арабов, чтобы они прекратили поддерживать терроризм. Мир придет через безопасность, а не наоборот.

В администрации Буша Абрамс использовал свое значительное влияние, чтобы претворить в жизнь свои давние взгляды. Израильтяне вряд ли могли надеяться на более отзывчивого и поддерживающего их американского чиновника. Абрамс не был другом "дорожной карты". Шарон послал Дова Вайсгласа, своего личного друга и начальника штаба, в Вашингтон, чтобы тот пожаловался, что "дорожная карта" требует от Израиля слишком многого. Абрамс был спокоен на этот счет. По его мнению, "дорожная карта" все-таки была последовательной: она не требовала от Израиля ничего делать до тех пор, пока палестинцы не искоренят террор. Веселый Вайсглас впоследствии сказал журналисту: "На первом этапе от палестинцев требуется контролировать террористов... В нем палестинцы должны стать голубоглазыми скандинавами. ...Когда они станут голубоглазыми скандинавами, мы перейдем ко второму этапу".

Первоначально у израильского правительства было сто оговорок к "дорожной карте", но его удалось убедить представить только четырнадцать. Первый пункт гласил, что на первом этапе и в качестве условия перехода ко второму этапу палестинцы должны завершить ликвидацию всех террористических организаций и их инфраструктуры. В остальной части документа приводилась израильская интерпретация других условий, которые палестинцы должны выполнить, прежде чем перейти ко второму этапу. Не упоминались действия, которые требовались от Израиля на первом этапе, прежде всего, замораживание всей поселенческой деятельности. При всем желании Палестинская автономия не сможет выполнить эти условия, особенно с ее резко сократившимися возможностями. Но в этом и заключалась прозрачная цель документа: уничтожить "дорожную карту".

Шарон имел смелость заявить американцам, что представит "дорожную карту" на рассмотрение своего правительства только в том случае, если Вашингтон согласится включить в ее текст все четырнадцать поправок. Эти поправки полностью противоречили основным принципам "дорожной карты", и их принятие сделало бы ее абсолютно бесполезной. Американцы оказали символическое сопротивление этим односторонним требованиям, заявив, что менять текст "дорожной карты" уже поздно, но затем уступили и согласились, что будут рассматривать конкретные возражения по мере их поступления. Израильтяне потребовали письменного обещания на этот счет, и американцы согласились. Совместное заявление Пауэлла и Райс, опубликованное 23 мая, позволило Шарону парировать критику внутри страны, заявив, что он не полностью одобрил "дорожную карту".

Через два дня Шарон представил "дорожную карту" на утверждение своего кабинета. Его ждала нелегкая участь. Правые министры пытались выдвинуть дополнительные условия, чтобы сорвать "дорожную карту". Биньямин Нетаньяху, вошедший во второе правительство Шарона в качестве министра финансов, выступил категорически против "дорожной карты". Он снял свои возражения только после того, как четырнадцать оговорок были включены в текст решения кабинета министров, и даже тогда он воздержался при окончательном голосовании. После бурных дебатов, продолжавшихся шесть часов, кабинет министров принял "дорожную карту" с учетом оговорок 12 голосами против 7 при 4 воздержавшихся. По окончании заседания было опубликовано коммюнике для прессы. В нем говорилось: "Правительство большинством голосов приняло решение... основываясь на заявлении правительства США от 23 мая 2003 года, в котором Соединенные Штаты обязались полностью и серьезно рассмотреть замечания Израиля к "дорожной карте" на этапе ее реализации... принять ее". Эта неуклюжая и запутанная формулировка вряд ли могла скрыть явный антагонизм кабинета к мирной инициативе "квартета".

3 июня в Шарм-эль-Шейхе (Египет) была созвана конференция на высшем уровне, призванная прорекламировать участие Буша в решении палестинской проблемы. На нее были приглашены Махмуд Аббас и ряд арабских лидеров, включая короля Иордании Абдаллу II, наследного принца Саудовской Аравии Абдаллу, Хосни Мубарака из Египта и короля Бахрейна Хамада бен Ису аль-Халифу. Буш суетился вокруг всех этих высокопоставленных арабов, хлопал их по спине и призывал поддержать "дорожную карту" и Аббаса. Один из участников вспоминал, как "Буш все время вертелся на своем стуле, как ребенок... . . Крутился перед всеми этими арабскими лидерами. Это было неловко. Он говорил такие вещи, как "Вы должны надрать им задницы!" в отношении палестинских террористов и "Мы достанем этих ублюдков" в отношении "Аль-Каиды"". Палестинцам Буш признался, что им движет Божья миссия. Бог говорит ему: "Добейся для палестинцев их государства, для израильтян - их безопасности, и установи мир на Ближнем Востоке. И, клянусь Богом, я это сделаю".

На следующий день Буш встретился с Шароном и Аббасом в Акабе, чтобы приступить к реализации "дорожной карты". По просьбе Шарона вопрос безопасности был поставлен во главу угла. В ходе обсуждения Буш был впечатлен планом, представленным Мохаммедом Дахланом, главой палестинской превентивной службы безопасности в секторе Газа, и раздражен израильтянами, поскольку услышал от них только то, что они хотели получить от палестинцев, а не то, что они хотели бы сделать для них. В конце выступления Дахлана министр обороны Шауль Мофаз (бывший начальник штаба ЦАХАЛа) сказал: "Ну, от нас они помощи не получат. У них есть своя служба безопасности". Буш был необычайно строг с израильтянами и отчитал Мофаза: "Их собственная служба? Но вы уничтожили их службу безопасности". Затем Буш повернулся к Шарону и спросил его: "Кто это?". Шарон ответил: "Мои министры". "Нет, я имею в виду, что они представляют?" "Это мои голуби", - ответил Шарон. "Твои голуби! Боже мой, если это твои голуби, то храни нас Бог от