д) Части смены КП и НП частями без разрешения штадива, не обеспечивает непрерывной связью штабы полков со штабом дивизии и может привести к полной потери связи.

е) Командиры частей при введении в бой своих резервов для восстановления сил положения после выполнения их задач на свое место не отводятся, и командиры частей остаются [805] без резерва, а стало быть, в необходимых случаях не имеют средств, для того чтобы повлиять на исход боя.

ж) О понесенных потерях за день в живой силе и технике, о боеготовности и безопасности части командиры частей не доносят, ставят командование дивизии в затруднительное положение при принятии решения.

з) При изменении в расположении боевых порядков, при смене рубежа командиры частей не представляют схем расположения частей, очевидно не требуют указанных схем от подчиненных им подразделений, а поэтому сами подчас не знают истинного положения своих подразделений в той или иной обстановке, что приводит к исправлению принимаемых решений и неправильным использованием последних в бою и при донесениях по телефону и радио действиях противника, допускают преступную халатность, раскрывая расположение своих войск благодаря неосторожным открытым разговорам. Так, например: противник атакует мой левый фланг, противник ведет огонь по правому флангу моего соседа и т. д., чем открывают место своего фланга или стык с соседом»{758}.

Особая тема — деятельность разведорганов в звене: бригада — дивизия — корпус. Вообще тактическая разведка в Красной Армии к этому моменту была налажена слабо. Главная проблема — кадровое обеспечение. Даже в штабах армий и фронтов разведподразделения не были полностью укомплектованы личным составом и техникой. Особый вопрос — текучка опытных кадров. Руководству фронтовых и армейских штабов не удавалось сформировать и поддерживать стабильный состав опытных командиров–разведчиков во всех разведотделах (РО), подчиненных соединений и объединений. Мало того, точно такие же проблемы существовали и в управлениях фронтов. Судя по обнаруженным документам, в работе по организации и развитию в войсках этой важной отрасли боевой деятельности отсутствовал целенаправленный, системный подход. В ряде случаев как к комплектованию личным составом и материально–техническими средствами разведподразделений, так и к подбору, подготовке, обучению и сбережению офицеров–разведчиков относились откровенно наплевательски. Такое нетерпимое положение дел в войсках беспокоило Генеральный штаб, и его руководство пыталось выправлять положение. Так, 5 января 1943 г. заместитель начальника Управления войсковой разведки Генштаба генерал–майор Онянов направил начальникам штабов и разведывательных управлений, отделов фронтов и армий следующее письмо:

«1. Практика показывает, что с началом активных боевых действий наших войск разведотделы штабов фронтов и армий [806] теряют между собой взаимную связь. Вместо того, чтобы своевременно поступившие сведения войсковой разведки помогали командованию и Генеральному штабу предвидеть характер действий противника, они (сведения) из–за опоздания становятся малоценными, отсюда оперативная разведка лишает фронт и Генштаб возможности анализировать обстановку.

2. До сих пор остается положение, когда дивизии противника при стабильном положении фронта не отмечаются в течение 15–30 дней, а во время наступления оказывающие сопротивление части противника не опознаются в течение 1–2 суток.

Необходимо:

1. Обеспечить возможность регулярной связи между разведотделами штабов и армий, выделив для этого положенное время пользования прямым проводом и телефонами, но не реже трех раз в сутки.

2. Кроме того, начальникам разведотделов штабов фронта и армии использовать для связи все дублирующие и дополнительные средства (авто и мотоциклы).

3. Помня, что действующий перед ними противник обладает большой маневренностью, необходимо не реже одного раза в течение 3–5 дней проверять наличие дивизии противника перед фронтом. Для быстрого установления нумерации частей противника на поле боя выделить группу захвата пленных и сбора документов у убитых и раненых, добиться беспрерывности деятельности этой группы»{759}.

Все перечисленные в приведенном письме проблемы и недочеты были характерны для войсковой разведки Воронежского фронта. В первую очередь это касалось РО штабов родов войск. На протяжении нескольких месяцев подряд они до конца не были укомплектованы, разведданные не собирались должным образом и не систематизировались, практически не велось обобщение боевого опыта. Командование родов войск фронта не помогало налаживать работу разведки, в корпусах и армиях проявляли инертность и безынициативность. В аналитические подразделения нередко попадали люди далекие от этой работы, не имевшие ни навыков, ни способностей к ее выполнению. Текучесть кадров в разведывательных отделах и отделениях штабов всех уровней была очень высокая. Часто были случаи, когда начальники разведорганов даже на корпусном уровне менялись по несколько раз в месяц. Целый ряд начальников штабов, в обязанности которых входил сбор информации [807] о противнике, без должного внимания относились к проблемам и нуждам офицеров РО. Приведу выдержку из докладной записки начальника разведотдела штаба БТ и MB Воронежского фронта подполковника П. И. Шульженко{760}:

«Приказ НКО № 0072 от 19.04.43 г. о мероприятиях по улучшению разведдеятельности войск Красной Армии в бронетанковых и механизированных войсках Воронежского фронта не выполняется. Причиной всему является:

а) безответственность и попустительство со стороны начальника штаба БТ и MB фронта полковника Моряхина, начальников штабов БТ и MB армий, отдельных начальников штабов тк, мк, танковых бригад и их командиров. Нежелание с их стороны по–настоящему руководить разведкой, по–отцовски проявить заботу в воспитании кадров разведчиков;

б) не представляют условий и материальных возможностей начальникам разведки (снизу доверху) руководить и своевременно контролировать ходом боевой деятельности подчиненных разведорганов и разведподразделений. Кратко приведу несколько примеров:

По правилам военного времени все войска, находящиеся в первой и во второй линии обороны, всеми способами должны добывать сведения о противнике, изучать его оборону, знать намерение противника и доносить об этом вышестоящему штабу. Однако среди бронетанковых войск нашего фронта дело обстоит иначе. Табель срочных донесений по противнику уже 3 месяца штабами БТ и MB армий, штабами танковых бригад и отдельных танковых полков не выполняется. Обследованием войск установлено: штабы БТ и MB армий, штабы танковых бригад, отдельных танковых полков совершенно не занимаются изучением противника, не знают и не хотят знать систему его противотанковой обороны даже на вероятных своих направлениях. Спрашивается: о чем же они будут докладывать вышестоящему штабу? Практика боев с противником показала, что благодаря этому безобразию танковые войска действуют вслепую и несут ненужные потери. Я не раз обращался к полковнику Моряхину, с требованием заставить нижестоящие штабы танковых войск и их командиров по–настоящему заниматься разведкой. Всех виновных в [808] нарушении приказа НКО № 0072 строго наказать, однако на этот счет ответы поступили: «основные наши войска находятся в резерве и требовать от них какие–то разведсводки не нужно». И прочие. Это значит, что не нужно заставлять штабы изучать и знать противника?