Жан Поль называл «эстетической совестью». Но в ХIХ веке в результате разразившейся эпидемии утраты Высоты этот род совести был уничтожен. Своё слово здесь сказали «пролетаризация» в одних, и демократизация и либерализация в других странах. США внесли свою лепту в этот процесс, подарив миру «массовую культуру». Теперь у врат храма искусства стражи не стоят, и кто туда только не набился. Число людей, занятых в этой сфере колоссально возросло, и подлинные творцы растворились в этой массе. По словам А. Франса, «искусству угрожают два чудовища: художник, который не является мастером и мастер, который не является художником». Он не заметил рождения третьего чудовища, которое не является ни художником, ни мастером. Главными фигурами стали бизнесмены, продюсеры, галеристы, менеджеры и, на худой конец, режиссёры. Медийная сфера создаёт извращённую систему оценок творческих достижений, раздувая сверх всякой меры сенсации вокруг посредственностей и замалчивая подлинные творческие достижения.

Вследствие дефицита Высоты сегодня искусством считается то, что ни в коем случае не могло им признаваться раньше. «Наши создания зависят от высоты, доступной нам», (Бурдель). Тем, у кого в душе помойка, Высота недоступна, и он эту помойку, хочет он того или нет, перенесёт в свои произведения. Большая часть «современного искусства» есть порождение испорченности и тщеславия. Эпатируя и провоцируя, «современное искусство» разлагает вместо того, чтобы возвышать. Пошлая трескотня раздражает тех, кто слышит вечность, и хотелось бы надеяться, что это болезнь, которая со временем пройдёт. Но глядя на результаты уже случившейся катастрофы, в это верится с трудом.

Сегодня искусство зашло в тупик, цели, задачи, сместились в утилитарную область, бытие утратило подлинность. Л. Сабанеев так описывает эту ситуацию: «В частности, с музыкой происходит странный процесс: ищут новых звуков и звуковых сочетаний, но не ищут того, что порождает эти сочетания, — не ищут и не находят в себе самих душевного и духовного мира, который должен в этих звуках отобразиться. Обеднела психика современного человека, потому что нет уединения, нет молчания в мире, есть суета и прыготня, погоня за скоростью и мелкими раздражениями нервной системы. Таким образом никогда не может создаться великое искусство… Я смотрю пессимистически на музыкальное будущее. Я его просто не вижу. Музыка приближается к своему изнурению, подобно архитектуре, искусству ей наиболее родственному. Архитектура уже, в сущности, скончалась. Она обратилась в техническое ремесло, в комплекс знаний и умений, имеющих практическое применение. Музыка сейчас по дороге к такому состоянию».

«Есть экономический закон, что когда какого-нибудь продукта очень много, то он дешевеет. Так происходит и с музыкой — она дешевеет как таковая, её слишком много. Она дешевеет и, кроме того вульгаризуется, она, подобно евангельскому бисеру, «мечется перед свиньями». Радио, телевидение, современные формы грамзаписи есть могущественный инструмент для метания музыкального бисера перед «свиньями». Благодаря им «акт слушания музыки, который был священным для настоящих любителей и знатоков музыки, ежесекундно во всём мире миллиарды раз профанируется». Да, чем больше напечатано денег, тем они дешевле. Раньше музыку к фильмам писали Прокофьев, Шостакович, Свиридов, затем она сменилась саундтреком, а теперь стуком. На протяжении десятков и сотен серий кто то назойливо и однообразно по чему-то стучит, стучит, стучит. Невольно напрашивается более общая формулировка этого закона: чем больше людей, тем ниже их уровень. Это очень похоже на правду, и от осознания этого становится грустно.

Но в любом случае главной причиной деградации являются разрушители. И в области искусства, где разрушается явно видимая Высота, их деятельность особенно очевидна. Вы посмотрите, во что сегодня превратились театры, какие безумные страшилки показывают детям вместо тех добрых мультфильмов, которые смотрели мы. Н. Цискаридзе: «Кто сегодня возглавляет главные театры страны? Смотреть стыдно! На смену великим пришло поколение муравьёв — «эффективных менеджеров», а на деле — грабителей и разрушителей». Невольно вспоминаешь чубайсовских «эффективных собственников», которые от многих отраслей промышленности камня на камне не оставили. Область искусства стала фронтом, на котором сражение созидателей с разрушителями становится всё более ожесточённым. И хотя порохом на нём не пахнет, шума и вони здесь в избытке. Как считает Цискаридзе «эпоха титанов ушла», и перевес сил в этом сражении сегодня на стороне разрушителей.

Х. Ортега-и-Гассет в работе «Дегуманизация искусства» приходит к выводу, что переход к беспредметному дегуманизированному искусству неизбежен и необратим. Его, как и другие признаки угасания земной цивилизации, мы сегодня воочию видим. И, как говорится, ладно, если бы мы угасали тихо, пусть если и не красиво, то как то благообразно. Так нет же, всё как раз наоборот! Как вам нравится песня, в кульминации которой звучит: «До дверей довела, а потом не дала». Звуковой ряд, сопровождающий эту жалобу ещё отвратительнее. Под эти звуки публика с удовольствием подпрыгивает на так называемой дискотеке в санатории, где отдыхает автор. Попытки вразумить пышущую здоровьем девицу лет двадцати пяти, которая крутит эту «музыку» в санатории, где большая часть контингента принадлежат к весьма солидной возрастной категории и ходит с немалым трудом, ни к чему не приводят. Она гордо заявляет, что окончила училище «по классу вокала», и вообще советует этому надоедливому субъекту подумать, может быть дело в нём? Ведь больше никто не жалуется, один он.

Ан нет, не один он! Читаем статью Т. Москвиной «Где же ты, обком?» Полное ощущение, что сам написал, а потом в результате провала в памяти, забыл. Дело происходит в Севастополе, где, посетив ресторан, автор статьи открыла целый пласт незнакомой ей музыкальной культуры. «Я вообще никогда не слышала этих песен, не знаю, откуда они взялись. В одной был припев — «Несмотря на милое личико, алкоголичка! Алкоголичка!» Эдак минут пять. Поразительно, но люди (некоторые с детьми) преспокойно беседовали, танцевали, пили и ели под этот кошмар». Всё в точности до мельчайших деталей, как это происходит у автора, разница только в том, что Т. Москвина с мужем заткнули уши комочками салфетки, а автор почти каждый вечер на два часа задраивает и зашторивает окна (дискотека устраивается на площадке перед корпусом, где он живёт). «Меня поражают сияющие, довольные лица тех, кто сидит под ревущую мерзость в ресторанах или настежь открывает окна своих домов и машин, чтобы весь мир знал, какую невообразимую дрянь они слушают».

Катастрофа случилась, по мнению автора статьи, когда регламентирующее давление партии сменилось тотальной свободой и «освобождённый народ припал к попсе и шансону ужасающего качества, и не отлипает до сих пор. Причём главное в том музоне, что гремит в кафе и ресторанах на русской равнине, — это запредельная громкость. В Петербурге мы уже малость отвыкли от такого