Василий Васильевич Патрикеев, журналист и историк, он же магистр Мальтийского ордена

Итак, завершилось все, как обычно бывает в русских сказках: честным пирком да свадебкой. В церкви, которая стояла буквально в нескольких шагах от Михайловского замка, и обвенчался наш ясный сокол Гера Совиных с прекрасной паненкой Барбарой Каминской.

Этот храм предложил император Павел. Ведь церковь Симеона и Анны считалась придворным храмом и являлась орденской церковью любимого царем ордена Святой Анны. А провести обряд венчания должен был духовник императора протопресвитер Исидор Петров. Он был не только духовником, но и другом Павла – в 1780 году отец Исидор стал настоятелем собора Троицкой церкви в Гатчине. Все признавали за ним талант проповедника. Он по-отечески побеседовал с паном Казимиром Каминским и его дочерью. В результате последние сомнения поляка были развеяны, и он дал согласие на брак Барби с Германом Совиных.

Как пояснил отец Исидор, венчание в православном храме православного жениха с невестой, которая исповедует католичество, признается вполне законным. При этом лишь невеста должна дать обещание не склонять будущего мужа к переходу в католичество, а дети, рожденные в этом браке, будут крещены по православному обряду. Со времен Петра Великого подобные венчания происходили на Руси сплошь и рядом и не считались чем-то особенным.

Единственное, что требовалось – это благословение правящего архиерея. Обычно на это уходило достаточно много времени, но митрополит Новгородский, Санкт-Петербургский, Эстляндский и Выборгский Амвросий выдал соответствующий документ по просьбе императора на следующий же день после подания прошения. А так как первого августа по юлианскому календарю начинался Успенский пост, во время которого обыкновенно не венчают, да и отпраздновать как следует не получилось бы, венчание было организовано в рекордно короткие сроки – уже двадцать восьмого июля по старому стилю и девятого августа по новому. Причина спешки была двояка – во-первых, чтобы не заставлять пана Каминского чересчур долго задерживаться в столице и, что было еще важнее, чтобы ребенок после его рождения не считался зачатым в блуде. А он ожидался в конце февраля либо начале марта следующего года, и его вполне можно было бы объявить семимесячным – кто докажет, что это не так?

В подготовке невесты к свадьбе приняли активное участие наши дамы – Дарья и Ольга. Они постарались на славу – макияж на лице Барби убивал всех мужчин наповал, а сама новобрачная благоухала невиданными в здешних краях ароматами – для нее наши представительницы прекрасной половины рода человеческого не пожалели остатков своего парфюма.

Свадебное же платье невесты блистало украшениями, искрящимися и переливающимися в лучах яркого солнца. Император сдержал слово – он по-царски одарил прекрасную польку. Да и императрица, которой запомнилось отважное поведение Барби во время памятной поездки в Павловск, тоже преподнесла подарок – драгоценную диадему.

Приглашенных на свадебное торжество, которое состоялось в одном из помещений Михайловского дворца, было немного. Но, как говорится, главное – не число. Среди тех, кто «приземлился за столом», были генералы Кутузов и Багратион, наш же Николай Михайлов стал посаженым отцом жениха. Со стороны невесты приглашенных было совсем мало – трое или четверо шляхтичей, которые, как оказалось, давно уже жили в северной столице. Поляки чувствовали себя, как мыши на кошачьей свадьбе. Они о чем-то шептались между собой и с завистью смотрели на Казимира Каминского. Мол, повезло ему, за такого важного человека он выдает свою дочь.

А затем в зал, где сидели гости, заглянули сам император с супругой, поздравил новобрачных и вручил Барбаре огромный букет белых роз, а Герману орден Святого Владимира 4-й степени с бантом.

– Это тебе за прежние твои подвиги, – сказал Павел, приобняв за плечи нашего молодца. – Знаю, что и в недалеком будущем ты совершишь еще немало храбрых поступков.

При этом отец Барби гордо посмотрел на своих земляков, мол, знай наших. А те лишь завздыхали так, что их было слышно на другом конце стола.

Наши же ребята веселились так, как веселятся бойцы, которые в любой момент могут оказаться в самой гуще боя. А то, что им скоро придется воевать, никто уже не сомневался. Все к этому и шло. Генерал Михайлов не скрывал от своих ребят того, что готовится операция по захвату Мальты. А там возможен и, как говорил Жириновский, «последний бросок на юг».

За свадебным столом по негласному уговору никто не вел разговоры о войне. Место для таких бесед было не совсем подходящим. И потому гости старались веселиться от души, тем более что император велел своему мундшенку подать на стол лучшие вина из своего погреба.

Тамадой, как это и предполагалось, стал князь Багратион, который произносил витиеватые тосты с пожеланием новобрачным счастья, множество детей и долгих лет жизни. А генерал Кутузов шутил, рассказывал разные веселые истории, словом, веселил всех присутствующих.

Потом, как и положено, наступило время «художественной самодеятельности». Кто-то сгонял в Кордегардию за гитарой, и Сильвер – в миру старший лейтенант Антон Серебрянский – спел несколько наших песен, которые понравились всем. Даже поляки, которые не совсем еще освоили русский язык, подпевали Антону: «Мы идем с конем по полю вдвоем…»

А пан Казимир так расчувствовался, что смахнул ладонью слезу со щеки. Потом Багратион затянул какую-то красивую грузинскую песню. Жаль, подумал я, что наш Казбек Бутаев сейчас далеко отсюда – в Париже. Он бы перевел бы для нас, о чем пел князь.

Веселье длилось до вечера. В царском дворце спать ложились довольно рано. Об этом ненавязчиво напомнил нам один из лакеев, заменявший в подсвечниках и жирандолях свечи. Что ж, и новобрачным пора было отдохнуть. Они за этот памятный для них день тоже порядком устали.

Я предложил пану Каминскому продолжить веселье в мужской компании. Он кивнул, попрощался со своими земляками и в окружении наших ребят вышел во двор и зашагал в сторону Кордегардии. Видимо, поляк изрядно выпил винца – его ноги немного заплетались, а в разговоре то и дело с русского переходил на польский. Я поддакивал ему и думал: вот у нас и появилась первая межвременная (и межнациональная) супружеская пара. Как оно будет дальше?..

Примечания

1

ГМ-94 – российский помповый гранатомет с подвижным стволом.

2

В доме 4 по Литейному проспекту находится Управление ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. В народе это огромное мрачное здание называют Большим домом.

3

Военно-медицинская академия имени С. М. Кирова.