И еще видимость, что ли, резко снизилась? Элизабет вдруг сужасом поняла, что уже какое-то время не видит белых жердей, окаймлявших косу.Пропали и городские огни.

Плотный туман, стеной надвигавшийся с моря, бесшумно,вкрадчиво, как одеяло, приглушал звуки и застилал все вокруг.

Элизабет едва сдерживала нарастающую панику, стараясьпривести мысли в порядок. Единственное, что ей оставалось, — идти дальше. Сушане могла быть очень далеко. Когда коса кончится и море останется позади,видимость наверняка улучшится.

Передвигаясь короткими шажками, как слепая, вытянув передсобой руки, она осторожно шла вперед.

Так продолжалось с минуту. Вдруг она поняла что под ногами унее не покрытая бетоном коса, а податливый влажный песок.

Элизабет резко остановилась. Туфли набухли и отяжелели. Онапопыталась осмыслить это обстоятельство, как вдруг заметила, что у щиколотокобразовался маленький ледяной водоворот, вымывающий песок у нее из-под ног.

Она взмахнула руками, чтобы удержать равновесие, ипочувствовала, как лямка сумки соскользнула с плеча. Уже ничего не видя вгустой белесой мгле, она нагнулась и начала на ощупь отыскивать сумку, когдановая волна захлестнула ей руки по локоть и чуть не сбила с ног.

Элизабет выпрямилась. Может, попробовать вернуться? Онасделала шаг и погрузилась еще глубже.

Окончательно растерявшись, она вновь остановилась. Однакоразум подсказывал, что время не терпит: приливы на этом плоском побережьебывали стремительны.

Эта мысль ударила ее как током. В отчаянии она сделаланесколько шагов и застыла от еще более страшной мысли: зыбучие пески. Местнаялегенда гласила, что во времена королевы Виктории они поглотили неосторожноговсадника вместе с конем. Сердце заколотилось тяжело и медленно.

О боже, что же ей теперь делать?

— Джо! — Приглушенный оклик, будто эхо, отскакивал от стенытумана.

Элизабет попыталась откликнуться, но из груди вырвалсятолько сиплый стон.

— Джо! — На этот раз голос Куинна звучал ближе, и онаувидела сквозь серую гущу тусклый свет ручного фонаря.

— Я здесь! Сошла с косы. — Она уже не скрывала отчаяния.

— Стой там. Не двигайся с места и начинай считать. Раз,два...

Туман застилал глаза и глушил звуки, невозможно былоопределить, близко ли Куинн, а вода уже лизала ей голени.

Уставившись на движущееся розовато-оранжевое пятно, онасчитала: три, четыре... На цифре пятнадцать фонарь погас.

— Куинн!

На вырвавшийся у нее испуганный крик донеслосьуспокаивающее:

— Все в порядке, я здесь.

Через пару секунд темный силуэт выплыл из тумана и оказалсярядом с ней.

— Дай руку. — Он повел ее с поразительной уверенностью, и,сделав несколько шагов, она почувствовала под ногами бетонное покрытие косы. —Возьми меня под руку.

Она послушно вцепилась в его руку и краем глаза заметила,как ярко вспыхнул еще один фонарь.

Розоватый свет озарил пелену тумана, на мгновенье выхвативбелую жердь и засверкав на темной ряби воды.

Подняв одной рукой над головой фонарь, а другой крепкообхватив Элизабет за талию, Куинн сказал:

— Прилив наступает стремительно, надо торопиться.

Он говорил спокойно, но в голосе слышалось скрытоенапряжение. Тело Элизабет промерзло, ноги онемели. Она старалась изо всех сил,но вода уже плескалась у колен и поднималась выше.

Она споткнулась, но Куинн, пробормотав что-то вполголоса,потащил ее вперед. Он держал ее почти на весу, когда неожиданно идти сталолегче. Элизабет словно обрела второе дыхание, заставляя непослушные ногишагать. Еще несколько ярдов, и они дошли до конца косы, шлепая по мелководью.

Когда они выбрались на смешанный с галькой песок за отметкойвысшей точки прилива, у нее подкосились ноги и она села.

Куинн положил фонарь на песок, снял с себя куртку и свитери, поставив Элизабет на ноги, натянул на нее свитер и застегнул куртку.

Одежда еще сохраняла его тепло, и жуткое оцепенение тут женачало отпускать.

— Пошли, пока не наступило переохлаждение, — бодропроговорил Куинн. Он не успел договорить, как фонарь затрещал и погас.

— У тебя есть запасной? — Ее удивило, как спокойно звучал унее голос.

— Нет, но отсюда доберемся. Уже скоро будет дорога. — Онобхватил ее рукой и повел во мрак.

Почти ничего не видя на расстоянии собственной руки,Элизабет не могла понять, чутье или простая уверенность позволяла ему так легкодвигаться.

Когда отмель осталась позади и лежавшую за ее пределамиплотную, в рытвинах почву сменил асфальт, Куинн вздохнул с облегчением:

— Теперь недалеко. Еще немного, и мы должны увидеть окнапостоялого двора.

Подтверждение пришло через пару минут, а еще немного спустяон открывал дверь «Кораблика» и подталкивал ее в комнату отдыха, где веселопылал огонь в камине.

За стойкой хозяин протирал стаканы. Он удивленно вскинул наних глаза.

— Не ожидал клиентов в такой день. — Потом глянул напромокшего Куинна, еле державшуюся на ногах Элизабет и воскликнул: — Похоже,вам досталось! Что-нибудь принести?

— Кофе.

Хозяин молча удалился.

Куинн подвел Элизабет к креслу у камина, стащил с нееразмокшие туфли и начал растирать ледяные ступни. От ее мокрой одежды шел пар.

Легкое позвякивание чашек сообщило о приближении кофе.Пышногрудая женщина с мягкими каштановыми волосами и моложавым лицом поставилаподнос на ближайший столик.

— Я приготовила полный кофейник. Муж говорит, у вас какое-тонесчастье?

Куинн вложил кружку в онемевшие пальцы Элизабет и началразливать кофе.

— Мы с женой отправились на косу, но тут сгустился туман, имы заблудились. Нас чуть не накрыл прилив.

Хозяйка сочувственно поцокала языком.

— В наших краях прилив наступает очень быстро. Просто чудо,что никто не утонул. Вы, наверно, живете в большом доме?

— Да.

— Ну, сегодня вы туда уже не доберетесь. Приготовить вамгорячую ванну и комнату?

— Да, пожалуйста.

— В третьем номере есть отдельная ванная. Я сбегаю наверх иразожгу огонь. Конечно, у нас центральное отопление, но камин веселее. — Онавзглянула на белое как мел лицо Элизабет. — У вас совершенно изможденный вид.Может, вам помочь?..

— Спасибо, я справлюсь.

Хозяйка вновь обратилась к Куинну: