миссис Таун проводила экскурсию. Она не видела во всём этом абсолютно ничего плохого. Как будто в бараках жили не люди, а картины висели. Ценность человеческой личности вовсе не была для миссис Таун абсолютной. Господа — одна мера, вассалы — другая. Рабы — так они вообще не люди. Ресурс — не более. А ведь миссис Таун обладала репутацией правильной женщины. Она считалась в обществе доброй и заботливой женой, стойко переносящий все капризы мужа. Элис и сама так считала. Сейчас же открылось истинное лицо богатой бездушной аристократки.

После увиденного ехать дальше смотреть поля не хотелось. Элис, сославшись на головную боль, попросилась домой.

На обратном пути разговаривали мало. Элис делала вид, что её голова раскалывается. Миссис Таун то и дело беспокоилась о самочувствии леди Элизабет. Трогала ей лоб, как маленькой, опасаясь, что гостья подхватила простуду. А лорд Таун… Молчал. Изредка поворачивался в сторону дам. Но не шутил, не улыбался. Смотрел странно, подозрительно. Элис это заметила. Но ей было плевать, что там себе навыдумывает этот противный лорд. Если и заподозрил что-то, доказательств у него нет. А значит пошёл он… Подальше.

Сейчас, возвращаясь назад в открытом автомобиле на большой скорости, Элис как будто в первый раз увидела королевство Корсики. За роскошь высших слоёв расплачивались низшие. Богатая жизнь горстки аристократов обеспечивалась за счёт народа. Тяжёлый труд, скудная пища, бесправное существование — вот и всё, на что может рассчитывать простой корсиканец. Основная масса страдала, в то время как голубая кровь пировала. Элис вспомнились слова пирата, Келена, кажется. "Либо ты богат, либо волочишь жалкое существование" — говорил он о Корсике. Как же бандит был прав!

Чета Таунов подвезла Элис прям к воротам поместья Крафта. Элис попрощалась на скорую руку, поблагодарила за поездку — приличия необходимо соблюдать, и скрылась на территории за оградой.

Элис шла по тропинкам сада. Ей то и дело кланялись слуги. А ведь среди них не мало рабов. И как она раньше не замечала? Учтивые слуги никогда не тревожили девушку, чётко и безоговорочно выполняя свои обязанности. Но что скрывалось за этим безмолвием? Какие угрозы, наказания, возможно пытки? Нет. Физических наказаний не было. Элис бы точно заметила. Но это в доме. А что там Таун про шахты говорил? Что на рудниках рабы как мухи дохнут? Неужели Крафт такой же, как и мэр, или даже хуже? А ведь она уже было начала проникаться симпатией и к одному, и ко второму. А лорды, получается, совсем не такие, как она ранее представляла.

Но лорды — ладно. А она — что? Кто она? Почему она, гражданка Империи, забыла о своих убеждениях? Почему перестала замечать ближних? Каждый человек ценен и важен — один из постулатов Империи. Как она могла не думать об этом?

Элис зашла в дом. В гостиной висело большое зеркало в полный рост. Элис оглядела себя. На неё смотрела разреженная девица с пустыми глазами. Красивая кукла — вот в кого превратилась Элис. Модное платье, белоснежные гладкие перчатки, бриллианты и черные опалы на шее… Элис дотронулась до камней кончиками пальцев. Бриллианты были яркими, опалы крупными и такими холодными… Так вот на что она променяла своё "я"! Вот что теперь ценность для неё! То, с чем не смогли справиться ни пираты, ни мистер Фокс, легко сделали камни! Элис изменила себя ради побрякушек, балов, пустой славы. Причём это даже не жизнь Элис. Это всё принадлежит Элизабет! Так пусть к ней и вернётся! А она, Элис снова здесь, и больше не исчезнет!

Часто и глубоко дыша от нахлынувших переживаний, девушка крепко схватила рукой колье.

— Проклятые побрякушки! — гневно крикнула Элис, сильно рванула ожерелье. Застёжка сломалась, и девушка с размаха бросила колье прямо в зеркало. Стекло, не выдержав атаки тяжёлых камней, разлетелось вдребезги.

— Лизи, дорогая, что случилось? — услышав звук бьющегося стекла, в зал вбежал лорд Крафт, уже успевший вернуться с заседания.

— Какая я тебе Лизи? — девушка с вызовом посмотрела на него, — Скажи мне, Крафт, за всё это время, всё время, что мы вместе, неужели тебе не интересно было как меня на самом деле зовут? Я, между прочим, Элис, а никакая не Лизи!

Глаза Крафта налились кровью. Он быстро подошёл к девушке, резко схватил её за плечо, грубо притянул её к себе.

— Никогда, слышишь, — шипел он ей в ухо, больно сжав руку, — никогда больше не смей так делать! Ещё одна подобная выходка, и я клянусь, собственноручно задушу! Мне плевать, как тебя там звали, поняла? Никогда не смей не то, что в слух произносить, думать не смей о своём прежнем имени, ясно? Ты Элизабет и никогда, слышишь, никогда больше не будешь ни кем другим! Иначе пожалеешь! Ну! Поняла?!

Она молчала, он резко встряхнул её.

— Поняла?! — гаркнул он ещё раз.

Элис смотрела на него спокойно, с презрением. Она его не боялась. Девушка теперь чётко представляла, кто и что из себя представляет.

— Поняла. — ответила она якобы безразлично, — Всё поняла, дорогой муж.

— Вот и славно, — отпустил он её. — Вы, мадам, наверное, перегрелись сегодня. Прогулка не пошла на пользу, как вижу. Как чувствовал, не нужно было вас пускать! Теперь вот покупать новое зеркало придётся. А оно, между прочим, на заказ сделано. Где мастера искать? Вот же несчастье!

Казалось, всё пошло своим чередом. Об инциденте с разбитым зеркалом никто не вспоминал, как будто ничего и не было. Снова закружилась светская жизнь. Опять пришлось наносить визиты и принимать гостей, улыбаться, быть учтивой. Элис по-прежнему блистала, держала марку. Казалось, ничего не омрачает жизнь девушки.

На самом же деле Элис пыталась теперь вести двойную игру. Пудрила Крафту голову, отвлекала его, во всю притворяясь хорошей женой. А за его спиной снова прощупывала пути побега. Правда, похвастаться пока было не чем. Элис потихоньку пробралась к инструментам. Нашла несколько поломанных приборов в поместье и заявила, что ей страсть как интересно их починить. В серьёз такое желание никто не воспринял, но инструмент она получила. К огромному разочарованию, те механизмы, которые были в доме, не могли помочь снять или обезвредить браслет. Но хоть руки размяла — работа с техникой доставляла удовольствие, да и кое-что починить получилось.

Ещё слуги. Элис