— А чем вы увлекаетесь в свободное время? Может, каким-нибудь творчеством занимаетесь? — с ласковой улыбкой спросила у девушки Леокадия.

— Я коллекционирую кристаллы. — Алиса заметила, как одобрительно смотрят на нее все, включая потенциального жениха. Такое хобби было недешевым удовольствием, а чтобы отыскать действительно редкие экземпляры, надо было иметь несомненный талант.

Беллатрисса Вергильевна, рассматривая девушку, даже не сомневалась, что только она может стать женой ее внука. Прекрасная внешность, в которой так и читалась порода. Изумительно подобранный наряд — платье из алого шелка обтягивало осиную талию и струилось пышной юбкой, вырез не скрывал изящной линии плеч, но не был сильно глубоким в зоне декольте, колье из черных бриллиантов очень гармонировало с узким черным кружевом отделки. Бабка сделала свой выбор и теперь строила новые планы.

Следующей одним плавным томным движением поднялась из кресла демонесса. С придыханием в голосе, отчего ее достоинства в глубоком декольте темно-синего платья, густо расшитого причудливыми серебряными узорами, заколыхались, притянув взгляды всех присутствующих мужчин, она представилась:

— Малиген аль Шахир. Древний демонский род. Есть и некромантские корни, но в основном боевики и артефакторы. — Она еще раз вздохнула. — У меня целительство, косметологическое направление и алхимия.

Сидящий в углу дроу навострил уши. Целителю не нужны были конкуренты, но сама девушка произвела на него сильное впечатление, взгляд Эридана то и дело возвращался к волнующе колышущимся прелестям в декольте.

А демонесса, кокетливо накручивая на палец прядку золотистых волос и смотря на Кронова-младшего, продолжала:

— Очень люблю рисовать и ночные прогулки под луной. — Увидев, что Генрих Викторианович внимательно смотрит на светлый локон, который она теребит, Малиген мысленно возликовала: «Похоже, я его зацепила!»

А вампир, глядя на белокурую прядь, вспоминал совсем другую девушку.

«Может, она не вернулась домой на мыс, а уехала куда-нибудь? — размышлял он. — Поэтому магия фамильного артефакта ее не нашла».

Демонесса, довольная, села, а к камину вышла троллиха. Девушка явно волновалась, когда начала говорить.

— Зельда Гротендорф, — было видно, что она смущается, — бытовая магия. Семья моя уже много веков занимается поставками хайрехсильского шелка и вошла в ряды местных аристократов достаточно давно. Магов сильных в роду было немного, но некромантов парочка была. — Девушка покраснела, отчего ее темноватая кожа стала еще темнее. — Еще я пою и играю на музыкальных инструментах.

— Какая прелесть! — оживилась Джеральдина Франциевна. — А на клавесине играете? — И после неловкого кивка оробевшей троллихи засияла еще больше: — Замечательно! Наконец-то инструмент не будет простаивать в доме зря!

Похоже, бабушка Джеральдина сделала свой выбор, да и Леокадия Здиславовна одобрительно кивала, размышляя про себя: «Очень милая девушка, ну и что, что тролль. Вампирская кровь все равно сильнее. И хозяйство вести сможет, и детей нарожает, и на приемах я на ее фоне буду прекрасно выглядеть! Вот только Генрих…»

Она покосилась на сына. Впрочем, тот вежливо слушал девушку и никакой неприязни к ней не испытывал.

Олиндия вскочила со своего места, как только Зельда сделала шаг в сторону дивана, и целеустремленно ринулась к камину представляться.

Сложив пухлые ручки на животе, она высоким тонким голосом манерно начала:

— Олиндия Листвянник, из тех самых западных Листвянников по папиной линии. Тех, где в роду были некроманты, что для эльфов редкость. А по маминой — человек, там много разных магов было. У меня артефакторская магия, правда слабая. А еще я чревовещатель! — гордо заявила она. — К тому же стихи пишу и декламирую, хотите послушать?

— Нет! — тут же подскочила Сусанна. — Таланты сейчас демонстрировать не надо!

«Во-во, — согласился про себя карась, строя планы, — а то начала тут. И вышивать, наверное, умеет, и на машинке может…»

— Ринольдина Дельгамо, — коротко сообщила последняя кандидатка. — Владею природной магией. В свободное время люблю конструировать механические приборы. Младшая дочь семьи Дельгамо. Семья владеет портом на побережье и несколькими верфями.

— Очень достойная семья, — благосклонно кивая девушке, тонко намекнул сыну старший Кронов. На что Беллатрисса Вергильевна только скривилась, как будто глотнула уксуса. Генрих намек отца понял и печально осознал, что первоначальный план никого не выбирать трещит по швам.

За окнами стемнело. Сусанна, довольная проведенной работой, закрыла свой блокнот и, объявив, что на сегодня знакомство закончено, пригласила дворецкого, чтобы девушек проводили до комнат. Отец и сын Кроновы удалились в кабинет главы семьи. Беллатрисса, прижимая кончики пальцев к вискам, потребовала у целителя избавить ее от мигрени. Леокадия с Джеральдиной, захватив Сусанну, удалились обговаривать расписание завтрашних мероприятий. У всех присутствующих, включая девушек, были свои планы и интересы на этот вечер, но самый необычный придумал себе Карп Поликарпыч. Решив, что тележка — это хорошо, но жучков она явно не наловит, он прикинул, что неплохо было бы забрать себе одну из девушек.

«А что? — размышлял он. — Ну зачем Генриху столько? Пусть отдаст мне одну на время!»

Выбирал он недолго.

«У Ринольдины противная многолапая тварь, троллиха вряд ли согласится ловить мне мух, да и как бы сама не слопала, — рассуждал он про себя. — Демонесса какая-то хищная, а Олиндия толстуха, которая неспособна быстро хватать или копать.

Карась почесал блестящий чешуйчатый бок и принял решение.

«Осталась только Алиса. Ее шикарный острый черный маникюр точно способен разрыть землю и ухватить любого червя. Буду ловить на живца! — хитро ухмыльнулся чешуйчатый интриган. — Генрих — прекрасная приманка! Записочку ей черкану, чтобы вечером зашла ко мне. Я же его лучший друг, и кому, как не мне, знать, чем привлечь внимание Генриха. Она мне мух, я ей сведения. Все честно!»

Мелодично насвистывая «У любви, как у пташки, крылья», карась покатил на тележке к комнате девушки воплощать свой коварный план.

Поздний вечер уже уступал права ночной тьме. Как признак приближающейся осени, непогода опять почтила своим вниманием южное побережье. Поднявшийся сильный ветер раскачивал деревья, обрывая спелые, но еще не собранные фрукты в садах, крутил флюгера на крышах, сбрасывал шляпы с припозднившихся городских гуляк и вздымал волны на море.

Парк особняка у западного крыла украшали несколько очень старых деревьев, посаженных, возможно, еще в момент постройки, а может, росших здесь и раньше. Могучие колоссы раскинувшейся кроной иногда даже касались небольших балкончиков второго этажа на фасаде здания. Сейчас ветки этих великанов, раскачиваясь в темноте, шевелились как многочисленные щупальца неведомых монстров.