в её жизни. Прочитав короткую молитву, она закончила её словами: «Прошу тебя, Всевышний, принести с этим днём благополучие моему сыну и здоровья всем моим близким». Стрелки старых настенных часов показывали без пятнадцати семь, а это значило, что солнечные лучи должны были давно проникнуть в её комнату. Но на улице было темно. Женщина подумала, что причиной задержки утреннего света может быть только пасмурная погода. И не ошиблась. В подтверждение догадки Айганыш по окну забарабанили первые капли дождя. Она вслушалась в звуки начинающегося ненастья и пришла к выводу, что дождь сегодня будет долгим. Но это не вызвало у неё беспокойства. Во-первых, ей нравился шум дождя. Звук падающей с небес воды всегда успокаивал её. Во-вторых, дождь был её талисманом, он приносил ей удачу. Вода была её стихией.

Прислушиваясь к начинающей стихии, Айганыш, подумала и о том, что сегодняшний дождь должен обязательно принести на землю хорошее начинание, благополучие. Он был к добру, хотя бы потому, что этот день для неё как матери был особенным – сын должен был познакомить её со своей избранницей. Такие дни, как правило, накрепко остаются в памяти любой матери. По этой причине, ни свет, ни заря, она проснулась в некотором волнении и в ожидании знакомства.

Продолжая вслушиваться в барабанный стук дождя, она невольно подумала: какая она, эта невестка? Сможет ли эта девочка сделать счастливым её Мурата как жена, создать тёплый и уютный семейный очаг? Ведь для каждой матери важней всего на свете – благополучие её дитя. А главное, смогут ли две женщины найти между собой общий язык? Вон, в жизни сколько бывает случаев, когда невестка не уживается со своей свекровью. Отсюда и скандалы в конечном итоге… «Об этом не стоит думать», – испугалась она своих мыслей, и чтобы отвлечься от них, снова прислушалась к ненастью. Ей вдруг представились первые прохожие, которые, раскрыв зонты, с невесёлыми лицами, спрятавшись в поднятые воротники плащей, спешат на работу или же просто по каким-то своим житейским делам. Айганыш поёжилась в теплой постели, вообразив, будто бы сейчас она вместе с теми прохожими находится на улице и, прозябнув, идет по утреннему городу, перепрыгивая через лужицы и ручейки, дружно стекающие по тротуарам. Представив всё это, ей вдруг стало жалко тех людей, которые в это утро оказались на улице в ненастье. Ей взгрустнулось, и внезапно она почувствовала, что подсознательно ревнует сына к этой девушке. «Наверное, так случается, когда дети взрослеют и готовы вылететь из семейного гнезда», – подумала она и постаралась отогнать прочь нехорошие мысли. Тем более что пора было подниматься. Она нехотя вылезла из тёплой постели, нащупала ногой в темноте тапочки и встала.

Подошла к комоду, включила ночник и принялась расчёсывать волосы. Спутавшиеся за ночь, они неохотно ложились гладко в ряд. «Седины с каждым днём становится больше», – отметила она и решила сегодня покраситься. Пока она причесывала волосы, в комнату пробился тусклый свет, и на противоположной стене вырисовались очертания фотографии мужа в рамке. Она обернулась, посмотрев на пожелтевшую по краям черно-белую фотку и, по своему обыкновению, заговорила с ним: «Знаешь, Сабыр, я сегодня ощутила странное состояние души. С тех пор, как Мурат сообщил мне о том, что намерен жениться, я стала неосознанно ревновать его к избраннице. И всё это происходит без моего желания. Наверное, каждая мать ревнует своё дитя к женщинам, которые должны войти в его жизнь. Скажи, я хоть чуточку имею право поревновать его? Столько лет растишь ребёнка, а тут… А тебе не интересно, какая у нас будет невестка?» – спросила она у фотографии на стене.

Сабыр, как всегда, безмолвно соглашался с любыми её доводами. «Вот так всегда, молча взираешь на меня», – упрекнула она его и глубоко вздохнула. «Я стала старше тебя в два раза, а ты такой же, как двадцать пять лет назад. Теперь вы с сыном ровесники. Не зря у кыргызов говорят молодоженам: «Желаем вам вместе встретить свою старость». Вот так, Сабыр, не суждено нам было вместе состариться и понянчить внуков…

Заправляя постель, она снова невольно посмотрела на портрет мужа. И вдруг неожиданно вспомнила свой сон. Она даже присела на краешек кровати. Так бывает, когда у человека внезапно всплывает из памяти что-то очень важное. Сабыр стоял на какой-то горе. Потом с ним рядом появился Мурат. Он взял сына за руку, и их силуэты стали расплываться на фоне гор. Потом они исчезли, а она оказалась среди множества цветов. То были тюльпаны… Айганыш принялась лихорадочно искать мужа и сына на этом цветочном лугу, который от тюльпанов казался кроваво-красным. Но их нигде не было. От заново пережитого видения ей вдруг сделалось плохо. «С чего это вдруг?» – подумала она. Её бросило в жар, и сердце учащенно забилось. Сразу же стало тревожно на душе, она ощутила нехватку воздуха. Глубоко вдохнув, Айганыш набрала полную грудь. Но это не помогло. Закружилась голова. Поправив халат на плечах, она поспешила на балкон. Свежий воздух, вместе с утренним дождём, привел её в чувство. Она подняла лицо к небу. Крупные капли дождя упали ей на лоб, на щеки… Сразу же стало легче. «Это был всего лишь сон», – успокоила она себя и вспомнила далёкий день из своего детского прошлого. Когда-то, когда она была девочкой, такое же прикосновение дождя оставило неизгладимый след в её памяти. И когда случалось, что на землю внезапно обрушивался ливень, она с удовольствием подставляла своё лицо навстречу льющимся с небес струям. Дождь вызывал у нее в памяти родных и близких людей. Как по волшебству, в момент первого соприкосновения с дождём – так ей всегда казалось – между любящими людьми возникала особая, неуловимая связь, когда всё становилась так, как во время того давнего ливня. К ней тотчас приходили все те восхитительные детские ощущения из далёкого безвозвратного дня, когда они втроем – отец, мать и она – взявшись за руки, бежали по траве, радостные и мокрые.

Это случилась в летнем лагере на озере Иссык-Куль, когда родители приехали проведать её. В тот год ей исполнилась одиннадцать. Они шли по аллее лагеря, как вдруг на землю внезапно обрушился ливень. Взявшись за руки, все втроём, промокнув до нитки, они побежали в укрытие. Такое счастье – чувствовать тепло рук и биение родительских сердец! Такие волшебные ощущения может дать только детство. А запах теплых маминых ладоней навсегда останется для неё символом безмятежности. Айганыш подумалось: «Порой нам, взрослым, сильно не хватает тех безмятежных, сказочных дней».

Стоя