— Кто ты? — раздался сиплый, скрежещущий голос.

Я медленно повернула голову и отшатнулась, уловив чужое дыхание. Это была камера. Только не такая маленькая, как те, в которых приходилось убираться, но сейчас я могла разглядеть тяжелую запертую дверь с неизменным окошком для еды, а передо мной стоял грязный, заросший бородой мужчина. Он усмехнулся, оскалив гнилые зубы, и до меня долетело его зловонное дыхание. Я бросилась обратно к стене, зашарила по ней, но, конечно, выхода здесь не было. Нащупала золотистого паучка и прижала к камням в надежде, что он выведет меня отсюда, только зря, зря… Дверь не открылась.

— Иди сюда, крошка! — Чужие руки вцепились в меня, прижимая ближе.

— Арман! — закричала я отчаянно.

Мужчина отшатнулся, даже пальцы разжал, а дверь вдруг распахнулась с грохотом и лязгом. Свет озарил камеру, и я бросилась на него, уже ничего не понимая, схватилась за Армана, а тот тихо, но оттого не менее страшно сказал в темноту за спиной:

— Вижу, заключение ничему вас не научило.

— Нет, господин тюремщик! — взвыла тьма мужским голосом. — Прошу!

Я почувствовала холод и отступила на шаг. Не туда, в камеру, а вглубь коридора. Неяркий свет факела выхватил фигуру Армана, и, клянусь, я разглядела паучьи лапы, протянувшиеся от его тени туда, в камеру. Этого мой рассудок уже не вынес, и спасительная тьма окутала сознание.

Очнулась я от резкого запаха нюхательных солей. Закашлялась, глаза заслезились, а когда, наконец, смогла вытереть слезы, поняла, что лежу на кровати в отведенной мне спаленке. Чуть повернула голову. Как и ожидала, у постели нашелся сам Арман. И смотрел он на меня совсем не дружелюбно, а как на нашкодившего котенка. С примесью раздражения и жалости.

— Прошу прощения, — тихо пробормотала я.

— Приведите себя в порядок, Розалин. Жду в гостиной, — сказал тюремщик и вышел из комнаты.

Я едва сумела подняться и поняла, что шнуровка на платье распущена. Волосы растрепались, а когда взглянула в зеркало, и вовсе показалось, что вижу одного из призраков. Быстро умылась, поправила одежду и волосы и поспешила в гостиную.

Арман сидел у камина. Никаких паучьих лап у его тени не наблюдалось. Я и вовсе готова была поверить, что мне все примерещилось, вот только вряд ли…

— Присаживайтесь, госпожа Делкотт, — сурово сказал Арман. Уж лучше был в маске… Потому что сейчас я явственно читала в его лице недовольство и легкое разочарование.

Я заняла свободное кресло и сложила руки на коленях, как примерная ученица в гимназии. Арман молчал. Мне хотелось провалиться сквозь землю, и в Атеррасе это могло стать вполне выполнимым. А тюремщик не торопился высказать все, что думает о моем поведении.

— Не молчите! — Я первой не выдержала затянувшейся тишины. — Господин Ферри, я знаю, что допустила ошибку. Когда вернулась с ужина, увидела, что Шелла нет, и испугалась. Попыталась разыскать, пошла не по той лестнице, и вот…

— Вам стоит уяснить одну вещь, госпожа Делкотт, — с металлическим холодом в голосе произнес Арман. — Духи этой тюрьмы не причинят вреда моему сыну. Вся опасность для него в том, что он ребенок и зачастую неосторожен. А вот вас они приведут в такие дали, из которых не возвращаются. Тот заключенный с седьмого нижнего мог свернуть вам шею раньше, чем успели бы пикнуть. У него на счету пятнадцать убитых девушек. Все, что вам стоило сделать — это позвать меня.

Арман был прав. Я поступила необдуманно и опрометчиво.

— Мишель вернулся? — спросила тихо.

— Само собой, — усмехнулся Арман. — Он спит.

Зато мне теперь точно сон не грозил. Я едва сдерживала запоздалый ужас.

— Поймите, Розалин, я говорю это не для того, чтобы обидеть вас или обвинить, а чтобы спасти вашу жизнь, — добавил Арман. — Теперь отправляйтесь отдыхать.

— Простите. И спасибо, что помогли, — ответила я и сбежала. Только направилась не к себе, а в спальню Мишеля. Он действительно лежал в кроватке и мирно сопел.

— Ну и напугал ты меня, малыш, — шепотом сказала я, поправляя одеяльце. Безобидные духи, говоришь? Это тебя они любят, котенок, а я для них чужая. Тем более, они точно видят мои послания Люциану, и почему молчат, понятия не имею. Возможно, их забавляют мои глупые попытки выбраться отсюда. Либо же ждут более удачного момента, чтобы открыть Арману глаза на мое коварство.

Я поднялась и пошла в свою комнату. Пусть снова лежал через гостиную. Арман еще не ушел. Он проводил меня внимательным взглядом.

— Хотите чаю? — долетел в спину вопрос.

Я обернулась. Арман ждал ответа.

— Да, пожалуй, — прошла к уже облюбованному креслу. — Мне правда жаль, господин Ферри…

— Хватит извинений, — перебил меня тюремщик. — Думаю, вы и так поняли свою ошибку. Хорошо, что не пострадали. Даже те из заключенных, кто все еще находится в своем рассудке, опасны. Они здесь не просто так, и вам стоит это уяснить.

— Неудивительно, — вздохнула я. — Те условия, в которых они живут, сложно назвать человеческими. Всюду вонь, ни лучика света…

— Крысы, — добавил Арман. — Когда я заступил на пост, эти твари не давали мне покоя. И никакая отрава их не берет. Даже магия бессильна. С верхних уровней я их вывел, а на нижних они все еще есть.

Я поежилась, а перед нами появились руки с чайником и двумя чашками.

— Спасибо, — скупо поблагодарил тюремщик и сам задумчиво разлил чай в чашки. — Прошу.

— Благодарю. — Я забрала чашку из его рук, на миг ощутив тепло чужих пальцев.

— Это травы, вам будет легче уснуть, — пояснил Арман.

— Да, мне они пригодятся.

На вкус чай был очень приятным, и я сразу почувствовала себя лучше. Уверена, он был приправлен толикой магии. Увы, мне не разобрать.

— Почему вы согласились на такую должность, господин Ферри? — спросила, вертя чашку в руках.

— Это не тот вопрос, который мне хотелось бы обсуждать, — без лишних эмоций ответил Арман. Как всегда, ровно и спокойно.

— Хорошо, у меня есть другой. За сегодняшний день я заметила несколько моментов… Например, Шелли давно вырос из своих вещей. И книг у него мало. И игрушек. Неудивительно, что ему веселее с духами.

— В городе не слишком-то велик выбор всего необходимого для детей. — Вопреки моим ожиданиям, Арман не разозлился и не обиделся. — Да и я не так часто выхожу за пределы тюрьмы. Если вы могли заметить, местные меня не любят.

— А если заказать в столице?

— Чтобы вся Аригана знала, что у меня есть сын?

Что в этом такого опасного, я не понимала, но тоже чувствовала, что лучше не упоминать о Шелли