легла по другую сторону своей малышки, уткнулась ей в шерстку возле ушка и забылась беспокойным сном. А утром…

Утром проснулась от копошения на груди и радостного четкого:

— Гу.

Медленно подняв ресницы, бездумно уставилась на вертящуюся у груди и открывающую ротик дочь… в человеческой ипостаси. Боясь поверить в то, что вижу, протерла глаза, и проморгавшись, сглотнула ком в горле, потянулась рукой к головке малышки и тут же ее отдернула. Ткнула кулаком в спящего мужа, затем еще, шипя:

— Дим. Дим! Проснись!

Оборотень встрепенулся, открыл тяжелые веки и поднял голову. С минуту он непонимающе смотрел на нас, затем помотал головой, и еще раз, после чего ошалело вытаращился и плюхнулся на попу, вопросительно взревел. Я тихо расхохоталась, выдавливая:

— Очень понятно. Но да, это то, что ты видишь, — осторожно, почти невесомо прижала к себе малышку, под ее очередное: «агу». — Да, моя сладкая. Гу.

Муж стремительно обернулся в человеческую ипостась и, не стесняясь наготы, вылетел из блока с криком:

— Позвоню Фросту.

Счастливо вздохнула, ни капли не обижаясь на мужа.

— Теперь все будет хорошо, моя Леора-Надежда, — прижала девочку к груди. — Теперь все будет хорошо, мое маленькое чудо.

* * *

Леонардо

Опустив руки на подоконник, он стоял у окна, наслаждаясь поднимающимся в небо солнцем и искрящимся в его багровых лучах снегом. Его покой потревожила вибрация телефона. Посмотрев на экран, Фрост тут же принял вызов.

— Леонардо! Она обернулась! Моя девочка обернулась!

Страж облегченно вздохнул.

— Я рад. Живите спокойно, — он отключился и, глянув на спящую предначертанную, вновь отвернулся к окну, на губах Фроста играла светлая улыбка.

Живи спокойно Леора-Надежда. Живи спокойно.

[3 to 1- Monoir, Eneli]

Конец