— Что это за отель «Савой»? — спросила она уводителя.

— Это не очень хороший отель, фрау, — скривилсяводитель, — он находится у моста, здесь, недалеко, Довольнонепривлекательное место. Но там есть казино.

— Поехали туда, — решительно приказала Марина.

Через десять минут такси остановилось у небольшого здания сне очень презентабельной вывеской, на которой было действительно написано:«Савой».

— Вот то, что вы просили, — мрачно показал наздание водитель.

— Я сойду здесь, — решила Марина, выходя измашины.

Толкнув простую стеклянную дверь, она вошла в очень узкоепомещение. Которое при всем желании нельзя было назвать холлом. Скорее это былименно узкий — метров пять в ширину и метров тридцать в длину — коридор, вконце которого за стойкой сидел пожилой портье.

— У вас есть свободные номера? — спросила Марина.

Водитель уже вносил чемоданы.

— Вы хотите номер в нашем отеле? — удивилсяпортье, оглядывая Марину с ног до головы. — Сто марок за номер. Или, еслихотите, снимите койку.

— Но в проспекте указано, что номер в отеле стоитвосемьдесят пять марок, — возразила Марина.

— Много чего там указано, — пожал плечамистарик, — сто марок за весь номер, и я даю вам ключи.

— Хорошо, — улыбнулась Марина, — я согласнана ваши условия. Поднимите чемоданы ко мне в номер.

— Оставьте их внизу, сейчас я кого-нибудьвызову, — равнодушно сказал портье.

Марина заплатила таксисту, так и не понявшему, почему фраупереехала из такой шикарной гостиницы в такую затрапезную, и протянула портьедве стомарковые купюры.

— Нет, усмехнулся старик, — сначала вы лучшепосмотрите номера, а уже потом решайте, платить вам деньги или нет.

Они вошли в старый лифт, кажется, еще довоенной конструкции,и портье нажал кнопку. Узкая железная кабина с грохотом поднималась на третийэтаж.

На этаже был серый, мрачный коридор, в который выходилинесколько дверей, запиравшихся на ключ.

— Туалеты общие, — равнодушно сказалстарик, — но зато в номерах есть рукомойники.

Марина изумленно осмотрелась, когда портье открыл ей один изномеров. Две кровати. Две тумбочки. Правда, в пепельнице лежат конфеты-леденцы.Рукомойник и старый шкаф. Спартанский вид номера привел ее в восторг. Это былоименно то, что нужно. Здесь, в любом случае, их не станут искать.

— Меня все устраивает, — сказала Марина, —вот ваши деньги, — протянула она купюры старику, — положите вещи вномер. Мой друг скоро приедет.

Ее устраивало в этом отеле и отсутствие лишних вопросов. И,самое главное, что она оплатила номер наличными. Узнать, что именно в этомотеле остановились Кохан и его секретарь, теперь было просто невозможно.

Правда, отсутствие нормальных условий несколько утомляло, ноона успокоила себя тем, что так нужно в целях конспирации. Немного отдохнув,она посмотрела на часы и заторопилась. До встречи с Коханом оставалось менеечаса. Она оделась, привычно положила скэллер в сумочку и вышла из номера.Закрывая дверь на ключ, покачала головой. Давно она не жила в подобном заведении.Где-нибудь на Востоке еще можно было увидеть подобный отель с громким названиеми полным отсутствием бытовых условий. Но в Германии такие форс-мажорныеобстоятельства почти не случались.

На встречу со своим напарником она приехала за десять минутдо назначенного времени. И поэтому успела даже проверить, нет ли постороннегонаблюдения за местом их встречи. Точно в назначенное время приехал АльфредКохан. Она села к нему в автомобиль.

— Как у тебя дела? — спросил Кохан.

— Неплохо, — ответила она, — я перевезла нашивещи в отель «Савой».

— Куда? — изумился Кохан. — В «Савой»?

— Не беспокойся. Это просто громкое название. На самомделе в этом «Савое» не остановятся даже американские иммигранты. Он темный,тесный, старый и без надлежащих условий.

— Никогда о таком не слышал, — улыбнулсяКохан, — значит, нам повезло.

— Ты был в Кельне?

— Конечно. И даже мило побеседовал с матерью ЭлоизыВекверт. Она считает, что у ее зятя был просто нервный срыв. Старушка оченьпереживает за него. Видимо, она его искренне любила.

— А где была сама Элоиза?

— Она уехала к своей кузине в Бермен. Мать говорит, чтоона сильно переживает смерть мужа. Рассказывала, что Элоиза не может найти себяпосле случившегося. Судя по словам старой женщины, это настоящая трагедия дляее дочери.

— Понятно. Спасибо.

— Я тебе хоть чем-то помог?

— Да. Ты принес очень интересную информацию. Я,собственно, так и предполагала.

— Но ты не сказала мне о своей встрече.

— Ее не было, — пожала плечами Марина, явстречаюсь со связным только через два часа. У нас в запасе два часа.

— Значит, мы можем проверить нашего второгоагента, — сказал Кохан, — и, кстати, мне нужно вернуть машину. Онимогут засечь нас по автомобилю.

— Судя по всему, ты очень не хочешь встречаться с этимитипами.

— Я не знаю, как они выходят на меня, а это оченьнервирует. Но теперь я знаю точно, что они представляют моих бывших коллег изВосточной зоны. И сама утечка информации, судя по всему, идет именно оттуда.

— Мы узнаем об этом через два часа, — согласиласьЧернышева, — но насчет машины ты прав. Что ты хочешь сделать? Без машинынам будет трудно.

— Я заплачу наличными и возьму машину. Здесь есть такиеагентства. Или просто куплю автомобиль. Это ненамного дороже наших жизней.

— Согласна. — одобрила его Марина, — в такомслучае запомни адрес Монаха. Это Паукль Цехлин. Он живет вместе со своейсупругой Рут Мюллер.

Она сказала адрес.

— Я буду там через два часа, — кивнулКохан, — постарайся не опаздывать.

— Моя встреча со связным резидентуры займет от силыпять-десять минут, и не более. Как только мы закончим, я разу приеду. Будьосторожен. Вполне возможно, что он не ждет нашего появления. Ему нужно передатьпривет от «папаши Шварца».

— Я думал, что у нас есть только один папаша. И это нашЦиннер, — засмеялся Кохан, — я позвоню ему и договорюсь о встрече. Досвидания. — Она хотела выйти из машины, но он мягко остановил ее. Ипоманил пальцем. Поцелуй был долгим и приятным. Марина облизнула губы.

— До свидания. — сказала она, улыбнувшись, и вышлаиз машины. — Я буду в этом ресторане, позвони мне.

Он отъехал, а она еще долго смотрела туда, где скрылась ввечерней темноте его «Ауди». И только затем пошла в ресторан, вспомнив, чтоумирает от голода. Сидя за столом, она все время думала о незнакомцах, такнастойчиво преследующих их в этой поездке.