— Он скорее пытался разузнать, что я об этом думаю, и теперь в курсе моего мнения по этому поводу.

Но не только из‑за инженера Хейс пребывал в плохом настроении. Он не мог разобраться в своих чувствах к Алексе. Сегодня состоится церемония награждения. По правде говоря, ему не хочется, чтобы из этого раздували что‑то важное. Если родственники обо всем узнают потом, ничего страшного. А если рассказать сейчас, они поднимут шум, настаивая на том, чтобы пойти с ним. Он пригласил Алексу, потому что хочет быть рядом с человеком, с которым может оставаться самим собой. Ему нужен друг.

Хотя она больше, чем просто друг. Невозможно отрицать, что он привязался к ней, а значит, придется стать частью жизни Мэйсона. Боже мой, малыш такой забавный. Драгоценный. И похож на Алексу, открыто выказывает любовь и тепло. Хейс вспомнил, какой он легкий, и его сердце затрепетало от страха и нежности.

— В остальном все в порядке? — спросил Кольт.

— Я работаю над этим. — Хейс не мог поверить, что меняется к лучшему. Алекса сыграла в этом не последнюю роль. — Мне нужно ехать.

Ему нужно домой. Переодеться для церемонии, заехать за Алексой и добраться до поместья мэра, находящегося в двух часах езды.

— Ты знаешь, что мы всегда рядом.

Хейс остановился в дверях, услышав слова Кольта, и бросил на брата взгляд через плечо.

— Да. Я знаю.

Во взгляде Кольта улавливалась жалость. Когда они уже перестанут вести себя так, будто он в любую секунду может сломаться?

А у него планы на вечер. Он не разговаривал с Алексой с тех пор, как она покинула ранчо, но уверен, что она не подведет с церемонией. К тому же она выбрала платье, а остальные модели отправила назад. А еще он оплатил доставку украшений и туфель, надеясь, что она нашла что‑то подходящее. Несомненно, она в любом наряде будет выглядеть великолепно, однако Хейсу хотелось, чтобы она ощутила себя особенной. Так много мыслей, но нет возможности разобраться в чувствах. Он хочет добраться до нее. И пусть этот вечер скорее закончится.

Подъезжая к дому, он перестал обманываться, будто не попытается ее соблазнить. Он хочет Алексу. Серьезные отношения не для него, но она дарила ему счастье, поэтому он не собирается ее отпускать. Нужно привести себя в порядок. Ради Мэйсона. Хейс не станет частью жизни ребенка в столь нестабильном состоянии.

Возможно, нужно было остановиться на черном классическом платье. Алекса крутилась около зеркала. Красное платье обнажало плечи и подчеркивало каждый изгиб. Возможно, слишком сильно. В этом платье с широкой юбкой и облегающим верхом она чувствовала себя соблазнительной. Наступил решающий момент, она беспокоилась, что, возможно, стоит забыть о сексуальности наряда и выбрать скромное черное платье с воротником под горло. Что обычно надевают на церемонию награждения в доме мэра?

Алекса пыталась успокоиться. Сэди предложила забрать Мэйсона к себе на ночь. Стоило упомянуть о том, что у нее встреча с мужчиной, как подруга тут же пристала с расспросами. Алекса не поддавалась. В том, что было между ними, она сама не уверена, а потому не стоит распространяться.

Она застегивала браслет на запястье, когда раздался звонок в дверь. Ее сердце бешено забилось. Алекса направилась к двери, рассуждая о том, что если волнуется она, то что чувствует Хейс, учитывая его нежелание покидать ранчо. Что уж говорить о том, чтобы пойти на церемонию, получить награду, по его мнению, незаслуженную.

Алекса не знала, что с ним произошло в другой стране, но эти события навсегда изменили его жизнь. Она со вздохом открыла дверь и увидела самого привлекательного мужчину на свете. Сегодня никакой шляпы, ботинок, джинсов и футболок. Только военная форма. Черный однобортный мундир подчеркивал широкие плечи. Значки и медали украшали плечи и грудь. Берет привлекал внимание к темным глазам.

Ковбой превратился в героя войны.

Она задрожала, когда он прошелся по ней взглядом. Медленно, сантиметр за сантиметром, будто пытался понять, что под платьем. Как она и ожидала, желание пронзило тело. Они не виделись несколько дней, и одного его вида оказалось достаточно, чтобы тело вспыхнуло огнем. Алекса явно была не готова увидеть его в форме.

— Мы не поедем на церемонию. — Он обнял ее за талию. — Черт возьми, Алекса!

Она положила руки ему на плечи, удерживая равновесие.

— Так нельзя. Уверена, что существуют неписаные правила, нельзя подставлять мэра, особенно когда почетный гость вечера — ты.

— От тебя так приятно пахнет.

Алекса задрожала, с трудом вспоминая, почему они не могут остаться. Ах да. Награждение. И ее обещание не привязываться к этому мужчине еще сильнее. Если она захочет большего, придется рассказать о покойном муже. К тому же она все еще сомневалась, стоит ли пускать Хейса в жизнь сына, необходимо убедиться, что Мэйсон будет в безопасности.

— Мы опоздаем, если сейчас не выйдем.

— Твой вид — идеальная причина опоздать, меня все поймут, едва увидев тебя в этом платье.

— Спасибо за комплимент. — Она высвободилась из объятий, не в состоянии думать здраво. — Я бы сама могла подобрать себе платье.

— Я хотел купить его для тебя.

— А украшения и туфли? Я думала, они взяты напрокат.

— Они твои. Могла бы оставить себе все вещи.

— У меня был выбор из тридцати платьев.

Он посмотрел на нее так, будто не видел в этом проблемы. Во‑первых, что матери‑одиночке и учителю школы делать с таким количеством вечерних платьев? Во‑вторых, она даже не представляла себе их стоимость, а платье, которое выбрала, по цене равняется ее зарплате за несколько месяцев. Алекса видела ценник. И это без аксессуаров и обуви. Да, надеть такое, чтобы поиграть в парке с сыном, глупо.

— Спасибо, что не пошла на попятную.

— Я бы с тобой так не поступила.

Хейс посмотрел ей в глаза:

— Я так и думал. Ты должна была так со мной поступить, но не сделала этого. Давай забудем о проблемах и хорошо проведем вечер. Понимаю, я эгоист, и, если хочешь что‑то сказать, я выслушаю, но только после церемонии.

Алекса подошла ближе и обхватила его гладко‑выбритый подбородок.

— Я понимаю, тебе трудно, но ты должен знать, что заслуживаешь награды. — Он хотел отвернуть лицо, но она не позволила. — Это правда.

Его губы подернулись в улыбке.

— На тебе есть белье?

Алекса ударила его по груди, попав в медали.

— Нам пора.

— Я смогу отвлечься и не переживать о награде, если ты скажешь мне, какое на тебе белье. О, стринги. Ты меня убиваешь.

Алекса отстранилась, прекрасно понимая: если они сейчас не выйдут, то вскоре окажутся в спальне. Если они вообще доберутся до нее.