— Я познакомилась с Ульяной, когда меня отправили с проверкой в ваш город. Обычная практика для маленьких мест, где нет официального представительства Совета. Несмотря на разницу в возрасте, мы быстро сдружились. Постоянно созванивались, делились знаниями и книгами, она даже приезжала ко мне в Москву. Я подарила ей несколько ценных артефактов. Позже она отдала их городскому музею, полагая, что неодаренные не поймут их настоящее предназначение, а одаренные не додумаются искать в таком месте.

— Мы со Стасом недавно туда ходили, артефакты в полной сохранности.

Вот и разрешилась загадка с таинственным меценатом.

— А Стас там как оказался? — удивилась Галина.

— Приезжал помочь мне снять подвеску.

Ариана протянула ей бабушкино письмо.

— Да, все так и было, — подтвердила Галина, пробежав глазами текст. — Ульяна только одного не написала. Любовь и защита, о которой она говорит, не пустые слова. Она отдала свой дар, запечатывая подвеску. Это позволило создать уникальный артефакт, который можно носить долгое время без угрозы жизни и здоровью. Вот только ее собственное здоровье ритуал подорвал очень сильно. После его проведения мы перестали общаться, чтобы максимально обезопасить вашу тайну. Сколько она потом протянула? Год?

— Два года, — прошептала Ариана. К горлу подкатил комок.

«Бабушка, что же ты наделала?»

— Мне не удалось ее отговорить, — с искренним сожалением сказала Галина. Видно, они и правда были подругами. — Делиться жизненной силой — одно из мощнейших проявлений вашего дара. Увы, плата за него высока. Использовать дар, не затрагивая личную энергию, — первое, чему должны научиться чувствующие.

— Я не смогу учиться? — спросила Ариана. — Как я поняла, книга утеряна. Что в ней такого важного? — Видеть ауры и преобразовывать энергию так или иначе умеют все чувствующие. Но есть индивидуальные особенности, которые проявляются только в определенном роду. Это его секретное оружие, тайна, которая не раскрывается никому, разве что вожаку клана, и то не всегда. Твоя бабушка, например, умела лечить ауры.

— Как целители?

— Не совсем. Целители лечат тело, физическую оболочку. Они талантливые врачеватели, но душевными ранами занимаются довольно поверхностно. Вылечить бессонницу при депрессии — да, но полностью избавить от депрессии — вряд ли. Кстати, в документах Совета так и значится, что Ульяна — целитель. Она носила артефакт, маскирующий дар. Ей пришлось раскрыться мне, когда понадобилась помощь с подвеской.

— А что еще умела бабушка? Стас сказал, что я слышу артефакты. Это тоже от нее?

— Нет, — покачала головой Галина, — это, возможно, перешло тебе от деда.

— Вы знаете, кто он? — с надеждой спросила Ариана.

— Нет. Знаю только, что у них случилась большая любовь, но он был не свободен. Узнав, что беременна, Ульяна сбежала в другой город. Об аборте речи не шло. Чувствующие не способны отнимать жизнь, это противоречит их природе. В противном случае ее бы сгноило чувство вины. Она и так постоянно мучилась из-за того, что встречалась с женатым мужчиной. Отдать дар для твоей защиты стало для нее своего рода искуплением.

Ариана встала и подошла к окну, чтобы Галина не видела, что она вот-вот заплачет. Бедная бабушка! Сколько ей пришлось вынести! Зачем вообще нужна любовь, если она приносит столько страданий!

— Иногда чувства толкают нас на поступки, которые мы сами от себя не ожидаем, — произнесла Галина, и Ариана поняла, что сейчас речь не о бабушке. Она обернулась и увидела, что женщина смотрит на дверь, за которой скрылся Стас. — Вы должны найти книгу, — момент слабости прошел, и Галина снова стала холодной и отстраненной. — Если артефакторика проявилась в тебе через поколение, дедовский род тоже сильный, а значит в тебе взрывная смесь разных сил. Чем раньше ты поймешь, на что способна, тем безопаснее для тебя и окружающих.

Стас говорил то же самое. Только как найти книгу, которую даже в глаза не видела?

— А Совет может помочь в поисках?

Галина поморщилась. Похоже, отношение к Совету у нее было такое же, как у сына.

— Может, но тогда о книге узнают другие кланы и начнут за ней охоту. Даже если предположить, что она хорошо защищена и прочитать ее сможешь только ты, никто не отменял шантаж. Причем я даже не о деньгах. Твой дар — вот главное богатство. Тебе бы не помешала защита клана, чтобы пресечь чрезмерное давление.

— Я просила Стаса, но он отказался, — пробормотала Ариана.

— Неужели? — брови Галины взметнулись вверх. — Не ожидала от него такого благоразумия.

Ариана вспыхнула. Да что же это такое?! Они бы уже определились: то ее дар — драгоценность, то головная боль, с которой никто не хочет связываться.

— Не обижайся. Как бывший вожак, я считаю, что это лучшее, что могло произойти с его кланом. Но как мать, я не хочу таких трудностей своему ребенку. Стас слишком гордый, неуступчивый. Не признает авторитетов и не боится противоречить Совету. Его и так недолюбливают, а тут еще чувствующая. Кому-то может не понравиться расстановка сил, и Стас пойдет напролом, защищая тебя. Опыта в интригах и прочей грязи у него нет, а в открытую такие игры никогда не ведутся.

Ариана хотела спросить, что же ей тогда делать, но дверь распахнулась, и в гостиную зашел Стас, по-прежнему хмурый и недовольный.

— Нам пора. Ариана, пойдем. Заглянем только быстро ко мне, кое-что проверим.

Он провел ее по коридору в соседнюю комнату. Его спальня резко отличалась от гостиной. В ней не было кричащей роскоши, картин на стенах и позолоченных подсвечников. Аскетичная темно-ореховая мебель: кровать, шкаф, письменный стол, уголок с дисками и пластинками. В углу стояла бас-гитара, покрытая толстым слоем пыли.

— Ты играешь?

— Баловался в школе.

Стас подвел Ариану к книжной полке.

— Попробуй найти здесь артефакт.

Ариана вгляделась в ровный ряд, и через несколько секунд одна книга засветилась мягким светом.

— Вот эта! — торжествующе воскликнула она.

— Молодец! Попробуй ее взять.

— А она не загорится? — опасливо покосилась на артефакт Ариана.

— Не должна. Я рядом, если что.

Ариана осторожно взяла книгу. Она была теплая и словно ластилась к рукам.

— Поэзия двадцатого века, избранное, — прочитала она на обложке. — Это артефакт?

— Ага. Слабенький и абсолютно безобидный. Внушает владельцу любовь к поэзии. Мама подарила, когда я в школе стал прогуливать литературу. Я тогда не знал об артефактах и очень удивлялся, почему мне каждый день хочется читать эту книгу.

Воспоминания о детстве вызвали первую за день искреннюю улыбку. Стас взъерошил волосы и стал похож на озорного мальчишку. В глазах появились хулиганские смешинки, и он провокационно предложил: