— Да, расскажи-ка мне, почему ты сегодня сам на себя не похож. Не отводишь глаз, не жмешься и прямо говоришь. Это необычно, — она жестом предложила продолжить разговор на ходу и пошла слева от Риттера.

— Я понял, что В… — он быстро поправился: — ты не убьешь меня за то, что я буду собой.

Мелисса склонила голову, показывая, чтобы он продолжал.

— Я сын барона. У меня нет магии, и, как ты уже поняла, я не могу постоять за себя в бою…

— Кстати об этом.

— Потом. У меня нет власти и нет силы. Почти каждый первый студент может приказать меня вздернуть, и почти каждый второй может приказать вздернуть всю мою семью.

— Ты преувеличиваешь.

— Тебе точно стоит изучить хотя бы поверхностно историю центральных королевств.

— Зачем, у меня же теперь есть ты, — с улыбкой заметила девушка.

— Я не шучу, — парень остановился. — Могу рассказать историю своей семьи, может тогда поверишь?

— Кстати, Соломон что-то об этом говорил. Но не сейчас, — Мелисса потянула руку к его левой щеке.

Риттер одернулся.

— Что ты делаешь? — ему все еще сложно было обращаться к ней на “ты”.

— Хочу убрать шрам, он меня бесит, — девушка вновь потянулась к его щеке.

Риттер вновь отступил. Мелисса начала показывать недовольство.

— Тогда, — он сделал примирительный жест, — давай ты попробуешь мою формулу.

Мелисса смерила его взглядом. Затем, поняв, что он не шутит, достала уже убранный лист с формулой. Пока Риттер продолжал стоять напротив, она внимательно изучила содержимое бумаги и посмотрела ему в глаза. Девушка могла поклясться, что это была та же самая глупая улыбка, которой он одарил ее, когда впервые дал совет касательно магии.

— Про силу воли как-то расплывчато, — заключила она. — Это что-то вроде универсальной формулы?

— Да. Сила воли — это… Это уверенность в том, что то, чего ты хочешь, уже случилось.

— Что?

— Ну, вот ты хочешь исцелить меня. Некоторые просят духов и надеются, что те ответят согласием. То есть они допускают, что заклятие может быть неудачным. Так нельзя. Мне кажется, что магия — это просто особый вид материи, который подчиняется воле. Ты должна решить, что желаемое уже случилось. Уже сработало, понимаешь?

— Вроде бы, — девушка вновь потянулась рукой к щеке Риттера.

Риттер сделал шаг назад.

— Да чего ты дергаешься? — вспылила Мелисса. — Дай я попробую уже.

— Тебе не надо меня касаться.

Архонт немного помедлила.

— Да, но давай я этому буду учиться постепенно. Сперва формулу надо опробовать, — их обоих не смущало, что экспериментировать они будут на лице юноши.

— Касаясь шрама, ты сделаешь эти ощущения частью заклинания, и потом придется его корректировать на ходу.

— Ты меня злить начинаешь.

— Значит в другой раз, — Риттер повернулся и начал уходить.

Мелисса немного растерялась от такой наглости.

— Стой. Хочешь сказать, что мне нужно просто решить, что когда ты повернешься, твои щеки будут одинаковыми?

— Нет, так лучше не решать, — немного паникуя ответил Риттер и остановился, но поворачиваться не стал.

— Давай еще раз. И в будущем расписывай все подробнее.

Риттер и Мелисса провели остаток вечера в комнате юноши в попытках применить и проверить его предположения. В итоге Мелисса действительно смогла избавить его от шрама, потратив на это так мало времени и сил, что даже сама не заметила. Это было поистине невероятно, потому как даже Паскаль не был способен мгновенно исцелять раны или проводить подобия “пластических операций”. После этого Риттер настолько погрузился в чертежи законченной формулы, что Мелисса, почувствовав себя использованной, решила просто удалиться. Они договорились, что утром она высвободит его из плена его комнаты, и на том расстались.

В кабинете ректора находилось пять человек и два эльфа. Ночь в тишине и спокойствии вернули Агнолии вид привлекательной принцессы, который по каким-то причинам только подчеркивали студенческие одежды, выданные ей, чтобы она могла отдохнуть от доспехов. Лассаэр, проведший вечер в компании Соломона и вынужденный ради вежливости и прикрытия отвечать на все интересующие последнего вопросы, и сам сумел раздобыть немного информации. К его сожалению, это ни на шаг не приблизило его к искомому, но он хотя бы убедился, что здесь у него нет врагов. Поэтому Лилиэль в этот раз заняла место рядом со своим предком, который для нее, как и для всех в ее роду, был кумиром. Когда-то в детстве она даже красила волосы в рыжий цвет. Соломон Шульц в этот раз занял место позади дивана, на котором расположились Мелисса и её адъютант. Ректор, как и почти все в комнате, с интересом наблюдали за подопечным последнего Архонта. Риттер чувствовал прикованное к себе внимание, но даже оно не имело значения в этот момент, поскольку все его естество было направлено на демона, сидящего в углу. Этот демон был одет как служитель Марса, вел себя как солдат, и все остальные обращались с ним, как с солдатом или даже героем. Но он был чудовищем, и Риттер содрогался каждый раз, когда эльф напоминал о своем присутствии любым из ощущаемых способов.

Когда началось обсуждение, все не раз сходились на том, что приглашение, оставленное Владыкой Гордости, не что иное, как ловушка, и одновременно с этим, что если ничего не предпринять, то они проиграют эту войну. В итоге решили, что пока они пытаются собрать союзников, неплохо было бы для начала узнать, что вообще происходит в местах, отмеченных на карте. Ваэль решила вновь озвучить, к чему они пришли, чтобы убедиться в отсутствии возражений и понимании всеми присутствующими того, что стоит на кону.

— Мелисса, Риттер и Агнолия отправятся в Топи Глашатая, что лежат между Академией и Зеленым Каньоном. Ваша задача — разыскать любые признаки присутствия демонов, культистов и местоположение их ставки. Оценить количество, степень осквернения и затем вернуться сюда. Главная — Агнолия. Мы с Лассаэром отправимся на север, в Снежный Бастион. Наша задача состоит в том же, и вместе с этим узнать, является ли Думгни Железокованный нашим союзником, или он в сговоре с Себастианом.

— Простите, — вмешался Соломон, — я все-таки буду настаивать на том, что роль Себастиана нам не известна. Учитывая, что он так и не показался на глаза в безусловно важной битве, я более чем уверен, что он является таким же безвести пропавшим, как и господин Арес. Как-никак Архонты здесь ради защиты от демонов, и я не могу даже допустить мысли, что один из наших хранителей перешел на сторону врага.

— Хорошо, Вы правы. В любом случае у нас есть два театра военных действий. Вместе с этим вы, Соломон и Лилиэль,