Мисс Мейерс не дала ей закончить:

– Больше ни слова. Собирай вещи и иди в кабинет директора Шипли.

Бринн почувствовала, что все в классе смотрят на нее. У нее горели щеки, и хотелось расплакаться. Но даже в таком сильном смятении она заметила мигающий зеленый огонек на моруотч мисс Мейерс – в такт ему мигнули и все остальные часы в классе.

Когда Бринн складывала в рюкзак учебники, к ней наклонился Уилл и прошептал:

– Что с тобой такое? Поддерживать людей? Ты с ума сошла?

Бринн хотелось в ответ поинтересоваться у Уилла, что такое с ним, но понимала, что ничего хорошего из этого не выйдет, – лицо у друга было странное. Словно это был не он сам, а кто-то, кто притворяется Уильямом Бичем. Бринн с мгновение поглядела на него, а потом забросила рюкзак на плечо. Мисс Мейерс стояла у стола, уперев руки в бока, и ждала, пока девочка выйдет из класса.

Бринн повесила голову и поплыла к двери. Вскоре она уже сидела на стуле напротив директора в его кабинете. Неприятностей ей не хотелось, но Бринн подумала – может, хоть здесь она, наконец, получит какие-то объяснения происходящему.

– Мисс Финли, у нас ведь с вами обычно не бывает неприятностей, не так ли? – веско проговорил директор.

– Ну, в последнее время – нет, – робко пробормотала Бринн.

– Верное замечание, – согласился мистер Шипли. – Послушайте, мисс Финли. Вы разве не хотите быть хорошей ученицей?

– Да, сэр. Очень хочу.

– Ну а уроки магии вам нравятся?

– Нравятся, сэр, это мой любимый предмет.

Мистер Шипли поправил очки:

– Тогда я не понимаю. В чем же причина этой выходки?

– Мистер Шипли! – воскликнула Бринн. – Весь класс говорил о том, как накладывать заклинания на людей, причинять им вред и топить их корабли!

Мистер Шипли кивнул:

– Мм. Да, продолжайте.

«Наконец-то, – подумала Бринн. – Кто-то, кто прислушивается к голосу разума».

– Даже мисс Мейерс говорила об этом – она собирала наши идеи о том, как вышвырнуть всех людей из океана!

– Да, да, – поощрил ее мистер Шипли. – Так в чем же проблема?

– Ну, в этом и есть проблема. Это же против клятвы морского народа о защите живых существ.

Мистер Шипли с упреком поцокал языком:

– Боюсь, вы видите все в неверном свете, мисс Финли. Разве вы не знаете о тех разрушениях, которые вызвали люди? Да целый участок кораллового рифа здесь, в Блистательном, практически полностью погиб. Я видел его своими глазами.

– Да. Я тоже видела, сэр.

– По-вашему, это нормально – уничтожать рифы? Должен сказать вам, Бринн, что вы, наверное, не в курсе, как важны рифы для океана, если считаете, что в этом нет ничего страшного.

– Нет, я так не считаю. Но злом зла не поправишь, директор Шипли.

Директор скрестил руки на широкой груди, и Бринн увидела, как мигнули его моруотч. Точно как и у других.

– Теперь я понимаю, – проговорил директор.

Бринн села прямее:

– О, правда? Я так рада, а то мне уже начало казаться, что я единственная, кто…

– Да, я понимаю, что вы – смутьянка.

– Что?..

– Мы в школе Кристал-уотер не терпим подобного поведения. Я отстраняю вас от занятий, и запись об этом появится в вашем личном деле. И лучше, чтобы я не слышал больше ни о каких неприятностях с вашей стороны, или вам грозит исключение!

– Но я просто хотела следовать клятве морского народа! – вскричала Бринн. – Так несправедливо!

– Несправедливо? Несправедливо! И вы говорите мне о справедливости? Скажите-ка, мисс Финли, справедливо ли, что люди могут беспрепятственно пачкать места, в которых мы живем? Справедливо ли, что наши воды загрязнены? Что наши города страдают из-за тех, кто живет на земле? Что справедливо – так это обойтись с ними соответственно их действиям, заставив их заплатить!

– Но…

– Сейчас же покиньте мой кабинет, мисс Финли. Плывите домой, пока не навлекли на себя еще больших неприятностей.

Бринн подхватила рюкзак и выскользнула из кабинета. Неужели на ее стороне нет никого?

Родители!

Бринн знала, что они ни за что не захотят вредить людям. И ей захотелось как можно скорее попасть домой.

Бринн помчалась к остановке и запрыгнула на течение. К дому она плыла так быстро, что запыхалась. Распахнув дверь, она ворвалась внутрь.

– Мам! Пап! – крикнула она.

Бринн была слишком взволнована, чтобы думать о том, закрыла ли она входную дверь. А ее появление вышло таким шумным, что перепугало Талли, который дремал на диване в гостиной. Он метнулся под диван и с опаской высунул оттуда нос.

– Прости, Талли, – Бринн заметалась по дому. – Мам! Пап! Вы дома?

Родители обнаружились на кухне. На Бринн они поглядели так, будто увидели призрака.

– Солнышко? – окликнула мама. – Что ты здесь делаешь?

– Да, почему ты не в школе? – подхватил папа.

Бринн с шумом выпустила воздух, потом вздохнула:

– Ох, святые океаны! У меня был худший день в жизни! Я так расстроена! Вы только послушайте, что творилось в школе! Все носят моруотч, и все они мигают зеленым, и теперь даже мисс Мейерс против людей, и сперва я подумала, что мистер Шипли будет на моей стороне, но это оказалось не так, и он сказал покинуть его кабинет, и я села на течение, и…

– Эй-эй-эй, – Адриан поднял руки и сочувственно усмехнулся: – Пока я понял только половину.

– Да, дорогая, – поддержала Дана, – начни сначала и помедленнее и объясни нам, что происходит.

Бринн рассказала обо всем, что видела и слышала в этот день: обо всех разговорах насчет людей, о планах, как с ними бороться, о странных мигающих моруотч и о том, как дико было то, что даже Уилл и мисс Мейерс соглашались. Она закончила на уроке магии и том, как ее отправили в кабинет директора.

– Не знаю, Бринн, – протянула Дана. – Люди действительно причинили океану много вреда. Может, для нас настало время действовать.

– Что? – воскликнула Бринн. – Но ты же совсем другое говорила вчера! Вы оба сказали, что они – живые существа, и мы не должны им вредить.

– Мы сделали все, что могли, – Адриан печально пожал плечами. – Я думаю, остальные правы. Наверное, нам стоит к ним прислушаться.

Теперь Бринн была так обескуражена, что даже не была уверена, что сможет еще что-то сказать. Кто будет следующим? Талли? Он тоже захочет выгнать людей из океанов и с пляжей? Родители всегда говорили Бринн слушать свое сердце, чтобы отличить правильное от неправильного. А сердце совершенно ясно говорило ей, что, пусть даже люди наносят серьезный ущерб океану, вредить им неправильно!