понравилось это ваше «почти»… — проворчал Егор, направляясь к избушке.

Дверь отворилась легко и беззвучно. Подивившись этому обстоятельству, Егор ещё пару раз открыл-закрыл её, но так ничего и не понял. Арацина в образе плотника, одетая в синий халат, с карандашом за ухом, строгающая огромным рубанком какую-то доску, выглядела довольно сюрреалистично даже на фоне всего остального. Прочитав его мысли, голос в голове тихо посмеялся, и Егор сам улыбнулся нелепости своего предположения.

Войдя в полумрак, он в изумлении остановился. Единственную комнату в избе было не узнать — здесь изменилось всё! Теперь в помещении пахло сыростью подземелья. Окна больше не было, а над головой темнел затянутый паутиной сводчатый потолок. Сквозь обвалившуюся кое-где штукатурку стен виднелись серые тёсаные камни. Арацина лежала на тощем тюфяке в углу на полу и читала какую-то толстую старинную книгу в кожаном переплёте. Небольшой шарик парил над её головой, мерцая голубым неестественным светом. Камуфлированная сумка, армейский ящик с патронами и оружие казались здесь чужеродными и неуместными. Гораздо органичнее смотрелся бы какой-нибудь рыцарский доспех в углу или прибитый на стену щит.

— Странные у вас, однако, представления об уюте, Арацина.

Она оторвала взгляд от книги, и светящийся шарик тут же взлетел повыше, ощутимо прибавив яркость.

— С этим местом у меня связаны самые счастливые воспоминания в жизни, здесь прошло моё детство… Если пожелаете, я развею эту иллюзию.

— Не стоит — вам ведь нравится, а я на минутку, только вещи заберу.

— Если хотите, то оставайтесь: вы мне не мешаете, да и я вам мешать не стану.

Егор с сомнением оглядел тесное полутёмное помещение, и тут же рядом со снаряжением возникло кожаное компьютерное кресло, а над его головой ярко вспыхнул такой же светящийся шарик. Он потрогал кресло — вполне материальный предмет, причём один в один как в его московской квартире.

— Да вы круче Гарри Поттера! — восхитился Егор, и Арацина печально усмехнулась, вновь погружаясь в книгу.

Старлей осторожно опустился в кресло, всё же немного опасаясь, как бы иллюзия не растаяла под ним, но кресло было вполне реально. Егору даже захотелось покрутиться на нём, но он подавил в себе это ребячество и подъехал к ближайшей сумке. Проводя инвентаризацию имущества, незаметно для самого себя увлёкся, и время потекло гораздо быстрее. Вместо привычных бронежилетов обнаружились тонкие серые спортивные костюмы с капюшоном из непривычного, скользкого на ощупь материала. Осторожно, стараясь не шуметь, Егор вскрыл ящик и стал набивать пулемётные ленты и укладывать их в систему бесперебойной подачи патронов. Несложная монотонная работа не напрягала.

Арацина тихо лежала на своём тюфяке, периодически шурша страницами. Егор пару раз кидал на неё любопытные взгляды, но заговорить не решался — вроде как условились не мешать друг другу.

Неслышно вошёл Клочков. Покосился на читающую Арацину и негромко сказал:

— Разобрался тут уже?

Не дожидаясь ответа, подхватил СВД и пачку с патронами. — Пошли пристреляем.

Егор поморщился, предвкушая чистку ПКП, но спорить не стал.

Пристрелка не заняла много времени — кучность боя пулемёта оказалась нормальной, а Юрий Андреевич ограничился одной обоймой.

Вернувшись в избу, они уже не застали там интерьера из средневекового подземелья, как, впрочем, и самой девушки. Они не спеша почистили оружие и, пользуясь отсутствием в комнате Арацины, надели найденные в сумках спортивные костюмы под свой камуфляж, так как совсем непонятно было, в каком времени года окажутся. Конечно же, от лютого мороза это не спасёт, но зачем-то же их сюда положили.

Стоявший у окна Клочков недовольно сказал:

— Вон и этот придурок нарисовался.

— Это ты про принца? — уточнил Егор.

— Да. Его высочество собственной персоной. Нагулялся, убогий…

— Невзлюбил ты его что-то.

Юрий Андреевич выдал одну из своих многочисленных матерных тирад, где печатными были только предлоги, союзы и местоимения.

— Да ладно тебе… Чё ты на него так взъелся? — спросил Егор.

Неожиданно в комнате материализовалась Арацина, тоже облачённая в серый костюм с капюшоном:

— Зря вы так, Юрий Андреевич. Вас и без этого ждёт дуэль с Oмараном Кеджором Даэсандоралом.

— Звучит не очень страшно, — улыбнулся старик.

— Мне бы не хотелось вас хоронить, Юрий Андреевич. Отнеситесь к этому со всей серьёзностью. И обязательно постарайтесь, пожалуйста, при случае извиниться. Только искренне — он тоже слышит. И непременно назовите его по имени и с максимальной почтительностью. Шансов мало, но одному ассирийцу однажды это удалось. Возможно, и вам повезёт…

— Вы это сейчас серьёзно? — удивился Егор.

— Более чем, — грустно ответила Арацина.

— На мой взгляд, повод для дуэли смехотворный, — недоверчиво протянул Егор.

— Oмаран Кеджор Даэсандорал так не считает, — покачала головой девушка.

— Вы так переживаете за меня, Арацина… Признаться, не ожидал, но не скрою — приятно слышать, — расплылся в улыбке старик.

— Мне просто вас жаль, — она недовольно поморщилась и исчезла.

— По-моему, ты ей небезразличен, — задумчиво сказал Егор. — Но судя по всему, это сейчас не самое важное. Надо бы как-то помириться с этим высочеством.

— Жалость — это не совсем то, на что я рассчитывал, но для начала неплохо, — констатировал Клочков.

— Эй, уважаемый, ты вообще меня слышишь?

— Да забей ты… Коргин же ясно сказал, что одного достаточно сохранить.

— А, ну если так, тогда конечно… Только ты не забывай, что они тут все телепаты как на подбор, и ещё хрен поймёшь кто!

— Она на одну девочку из Питера похожа, — неожиданно сказал старик, — Я это ещё тогда в лесу заметил. Тоже нравилась мне очень. Мы встречались с ней, когда я курсантом был…

— Не сложилось?

— Она погибла. Под машину попала.

— Мне жаль.

— Мне тоже. Пошли на улицу. Там Коргин что-то весёлое рассказывает — смеются.

Глава 8

Они попали в этот мир ночью. Вроде бы ничего страшного, но Егору сам факт показался дурным предзнаменованием. Хотя, возможно, просто вероятность встречи с неведомыми тварями так подействовала, ведь всем хорошо известно, что ночь — их время.

Впервые в жизни старлей пожалел о том, что некрещёный. И ведь давал же себе зарок ещё тогда, в сорок первом, что, если выберется… и не выполнил! Как-то быстро всё завертелось, хотя, если быть до конца откровенным, просто забыл. А сейчас могло бы помочь. Мало ли что, а тут какая-никакая, а защита. Хотя,