— Спасибо, — смутившись, шепнула Дана.

— Палата 23 В, — понимающе кивнул доктор, видимо уже наглядевшись за время своей практики на подобного рода драмы.

Присев рядом с больничной кроватью, на которой Рик казался такими умиротворённым, Дана, наконец, смогла спокойно вздохнуть. И обессилив от пережитого, она уронила голову на краешек кровати, отключившись за считаные секунды.

Её разбудило прикосновение. Кто нежно гладил кончиками пальцев её щеку.

— Привет, — прошептал Рик, как только Дана выпрямилась, скривившись из-за затёкшей шеи. — Солнышко, прости, что тебе пришлось всё это пережить. Я очень сожалею, я кругом виноват перед тобой, — его голос был ещё слабым, и чтобы он не тратил силы понапрасну, Дана приложила пальчик к его губам.

— Главное, чтобы ты теперь поправился.

— Главное, что ты здесь.

— А где мне ещё быть? Я бы места себе не находила, мне нужно было быть ближе, чтобы видеть и чувствовать тебя, чтобы быть уверенной…

— Я люблю тебя, — выдохнул Рик, не дав ей договорить. — Я не мог умереть, потому что люблю тебя … так сильно. Ничего не отвечай. Просто знай.

Сжав его руку, Дана смотрела на него во все глаза, ни капли не сомневаясь, что Рик говорит искренне, от всей души, потому что она увидела в глубине его глаз отражение его сердца. Он действительно полюбил. Потянувшись к нему, Дана стала покрывать его лицо нежнейшими поцелуями, а затем захватила его губы, пока Рик не застонал от удовольствия.

— Всё, я уже выздоровел, пошли домой.

— Не вздумай шевелиться, Саттон. Я серьёзно. Сделай мне одолжение, отнесись к своему выздоровлению со всей ответственностью, — улыбаясь, проворчала Дана.

— Хорошо. Клянусь, буду паинькой. Если ты поедешь домой отдохнуть, приведёшь себя в порядок, поешь и оденешься потеплее. Это никуда не годится. Ты не должна страдать из-за меня.

— Нет, я останусь здесь, с тобой, — упрямо мотнула она головой.

— Пожалуйста, Дана. Ты ведь знаешь, что я прав, — произнёс он как можно мягче. — Напоминаю, мне нельзя нервничать. Так что вы подчинитесь мне, мисс Вилар, посадите свою драгоценную попку в такси и поедете отдыхать. Можешь собрать свои и мои вещи, если тебя это успокоит. В ту квартиру я больше не вернусь. Поживём в отеле, пока я не подыщу нам другое жильё.

— Ладно. Я туда и обратно, — с тяжёлым вздохом согласилась Дана, но, прежде чем уйти — она снова крепко поцеловала его в губы.

Теперь ей и самой было жутко находиться в этой квартире. Приняв душ, Дана проспала три часа, затем одевшись и плотно пообедав, на удивление после сна у неё обнаружился волчий аппетит, она собрала в сумку вещи на первое время и захлопнув за собой ненавистную дверь, помчалась к Рику в больницу.

- Другое дело, — встретил он её улыбкой. — Иди ко мне я соскучился.

Этот коктейль из нежности, страсти и абсолютно нового ощущения влюблённости — кружил голову, заставляя сердце пропускать удары, пальцы дрожать, а губы тянуться друг к другу, и душу при этом охватывала такая сладкая эйфория, заставляя поражаться собственным мыслям и стыдиться желаниям. Дана, по крайней мере, смутилась. В последние два дня её неудержимо к нему тянуло.

- Я собрала кое-какие вещи, — пробормотала она, заправляя волосы за ухо.

- А я снял номер в отеле, — следя за ней внимательным взглядом, произнёс Рик. — И дал показания против Ким. Я требую, чтобы против неё завели уголовное дело. Выстрелив в меня, она на самом деле дала мне в руки оружие. Теперь она или даст мне развод или окажется в тюрьме. Тебя скорее всего тоже допросят.

— А если она снова попытается? — Дана задохнулась от ужаса.

— Любимая, тебе не стоит её больше бояться. Её будет сдерживать постановление суда и моё заявление, которому в случае инцидента тут же дадут ход. Она скорее сопьётся, чем решит нарушить судебный запрет. Как бы ни было уязвлено самолюбие Ким — комфортную жизнь она любит больше. А потом я отберу у них и это. Сделав ошибку — она развязала мне руки. Я очень долго ждал возможности получить свободу. С охраной я тоже разберусь. Не переживай.

И вдруг уловив странное выражение, мелькнувшее в его глазах, вспомнив, что бормотала Ким, заплетающимся языком, когда полиция выводила её из дома, Дану осенила странная мысль:

— Рик, она сама в тебя стреляла?

Какое-то время он молчит, разглядывая её взволнованно и с особой пристальностью. Желваки играют, кожа на перчатках скрипит, натягиваясь на сжавшихся кулаках.

— А это важно? — стальные глаза сузились. — Дана, она подкралась к нам с пистолетом!

— Господи, Рик, я не собираюсь тебя осуждать, — покачала головой Дана, поражаясь самой себе, как быстро и безусловно она приняла его сторону, даже если его методы шли вразрез с общепринятой моралью. Это пугало, но она не могла и не …хотела иначе. — Но, если моя догадка верна — ты ненормальный. Как можно было так рисковать? Совсем спятил?! Уму не постижимо!

— А я никогда и не утверждал, что я душка и что играю по правилам. Я презираю эту женщину. Когда мне подвернулась возможность избавиться от неё намного быстрее — я даже не раздумывал. Куда нужно стрелять я знал. Я хорошо знаком с анатомией, месяцы в ожоговом центре даром не прошли. Я хочу быть с тобой, Дана, и ради этого я готов рисковать и карабкаться без страховки.

— Почему не в ногу? — воскликнула Дана, у неё на глазах снова выступили слёзы и это разозлило её ещё больше. — Почему нужно было обязательно почти умереть?

— Потому что для уголовного дела, которое теперь на неё завели, нужна была серьёзная угроза для жизни, именно таким значится моё ранение, а выстрел в руку или ногу мог обойтись лишь штрафом.

— Ты сумасшедший! — Дану снова начало трясти от эмоций, стоило ей только представить, что, если бы он повернул дуло пистолета не под тем углом.

— Есть немного. Выйдешь за меня? …Как же я хочу тебя.

— Ты сумасшедший! — снова повторила она.

— Ага, одержимый тобой. Чувствую себя чертовски влюблённым, бесстрашным, бессмертным и всемогущим. Это такой кайф. Любить. Я тебя не отпущу. Так выйдешь? Или мне стоит встать и опустится на одно колено? — и Рик действительно попытался подняться.

— Лежать! — испугано выкрикнула Дана, придавив его плечи обратно к кровати. — Отвечу, когда полностью поправишься. Чтобы хоть что-то получилось по-человечески. … Чтобы была возможность продолжения, — она вдруг почувствовала, как запылали её щеки, что бывало очень-очень редко. Дана не понимала почему покраснела после всего, что у них с Риком было.

— Продолжения? — удивлённо поднял он брови, а потом хитро усмехнулся, когда до него дошло. — Вау! Я понял.

— Ничего ты не понял.

— Я выберу для этого самое необычное место. Где смогу услышать твоё «да» и заняться любовью со всей своей сумасшедшей страстью. Спасибо, ягодка, за такой мощный стимул поскорее встать на ноги.