Цзи Юньхэ подумала, что все это выглядит очень странно. Если внутри печати находится настоящая птица Луань, то кто тогда вырвался на свободу? Ту птицу тоже зовут Цин Цзи, и она давняя знакомая Ли Шу. Демон-кот не мог обознаться.

Сердце Цзи Юньхэ переполняли сомнения, но тут подал голос Чан И:

– Она не демоница. У нее нет демонической силы.

– Тогда что она такое?

– Полагаю… сгусток эмоций, которые отбросил демон.

– Вот как?

Цзи Юньхэ прежде читала в книгах, что сильные демоны ради поддержания духовного равновесия и не желая сойти с пути самосовершенствования избавляются от бурных эмоций, таких как великая радость или безутешная скорбь, словно это ненужный хлам. Кто‐то выбрасывает свой хлам куда придется, а кто‐то хранит в определенном месте.

Обычно эти отброшенные эмоции обращаются в ветер и исчезают бесследно, однако наиболее яркие чувства способны обрести форму. В народе их зовут двойниками демона.

Двойник неотличим от породившего его демона, но лишен силы. А еще двойник то появляется, то исчезает. В книгах говорилось, что двойники недолговечны, потому что неживые. С течением времени они тают и в конце концов растворяются в небытии.

Цзи Юньхэ никогда прежде не видела такого реалистичного двойника. Девушка окинула взглядом разрушенную хижину. Двойник не обладал демонической силой, зато был щедро наделен физической. В облике птицы Луань он способен нанести немалый урон.

– Этот двойник, пожалуй, очень силен.

– Да. Возможно, чувства, которые его породили, были невероятно сильны, или же их сбрасывали в пруд, где они накапливались долгие годы.

«Конечно, их набралось немало, – подумала Цзи Юньхэ. – Зеленокрылая птица Луань провела в плену не один десяток лет».

Женщина в черном описала по глади пруда два круга, бормоча что‐то себе под нос, а затем разразилась громким плачем:

– Почему? Почему? Нин Жочу! Почему ты предал меня? Почему ты пленил меня?

Ее слезы стекали в пруд капля за каплей. Буря горестных чувств приводила в движение воду, поднимая волны и тревожа цветущие лотосы. Волны выплескивались на берег одна за другой, обильно орошая землю вокруг. Черная дымка вокруг женщины сгустилась, и она вновь обратилась в птицу Луань. В этот раз она не стала нападать на Цзи Юньхэ, словно начисто забыла о ее существовании. В припадке безумия птица хлопала крыльями и билась клювом о землю, оставляя в ней глубокие выбоины и поднимая вокруг тучи золотистой пыли.

Прикрыв рукой рот и нос, Цзи Юньхэ отступила на пару шагов.

– Уйдем отсюда. Вернемся, когда она успокоится, – решила девушка и, глядя на неистовство птицы Луань, нахмурилась: – Если я не ошибаюсь, выход надо искать в пруду.

Черную птицу Луань переполняла ненависть к покорителям демонов. Стоило Цзи Юньхэ коснуться воды, как двойник всплыл на поверхность и ринулся в атаку. Чтобы выбраться на свободу, следует для начала избавиться от двойника птицы Луань.

Но как устранить двойника, порожденного бурей страстей?.. Как успокоить женщину, которую предал мужчина, разбив ей сердце?..

Размышляя над этим, Цзи Юньхэ присела на корточки и взвалила Чан И на спину. Подхватив его хвост, девушка зашагала прочь от взбаламученного пруда, но в мыслях по-прежнему стояла на его берегу.

Цзи Юньхэ искала способ излечить любовную рану. Если бы мужчина разбил сердце ей, она бы тут же нашла себе нового. Клин клином вышибают. Но где здесь найти мужчину, способного утешить черную птицу Луань?..

«Погодите». – Цзи Юньхэ резко остановилась и посмотрела на крепкие мужские руки, обхватившие ее шею. Мужчины здесь нет, зато есть великолепный самец морского народа.

Цзи Юньхэ опустила Чан И на землю.

– Я слишком тяжелый? Ты устала? – удивился тритон.

– Нет-нет, не в этом дело. – Глядя на Чан И, она изобразила нежную улыбку. – Ты же хочешь отсюда выбраться?

– Конечно.

– Чтобы выйти на свободу, нам нужно разобраться с этой птицей. Но я лишилась духовной силы, ты не можешь использовать магию, а птица большая и сильная, так что одолеть ее непросто. Верно?

– Да.

– Я придумала один способ, хочешь попробовать?

– Хотел бы услышать подробности.

– Ты ее соблазнишь. Притворишься, что любишь. Чтобы она…

Не успела Цзи Юньхэ договорить, как Чан И сурово нахмурился и отрезал:

– Нет.

Услышав столь категоричный отказ, Цзи Юньхэ удивилась:

– Ты не понял, я не прошу тебя с ней что‐то делать…

Цзи Юньхэ не удержалась и бросила взгляд на гигантский хвост, напоминавший лотос. Она ведь даже не знала, как подводный народ «что‐то делает» друг с другом. Девушка кашлянула и вернулась к своему плану:

– Просто заговори ей зубы, сними с ее сердца камень. Если унять чувство, которое гложет двойника, он рассеется. Ей самой только лучше станет…

– Нет. – Снова последовал решительный отказ.

– Почему? – не понимала Цзи Юньхэ.

– Я никогда не лгу и никого не обманываю.

Цзи Юньхэ помолчала, не сводя глаз с его честного, открытого лица, и уточнила:

– А если это ложь во благо?

– Лжи во благо не бывает, – непреклонно заявил Чан И, словно излагал основы своей веры. – Так называемое благо – самообман.

Цзи Юньхэ хлопнула ладонью по лбу:

– Что же делать? Мне самой к ней пойти?

Девушка сердито уставилась на Чан И. Глядя в чистые прозрачные глаза тритона, Цзи Юньхэ вдруг поняла, что не в силах больше принуждать Чан И пойти на обман.

«Точно. – Раз уж так вышло, похоже, придется ей самой отправиться к птице. Свесив голову, Цзи Юньхэ ощупала грудь. – Надо будет ее перевязать. Сменить прическу. Говорить низким голосом. Придется все делать самой… Что ж, вперед, за дело».

18

Изменчивый Мудрец

Цзи Юньхэ разорвала накидку на узкие полоски ткани и перетянула себе грудь. Затем она собрала волосы и связала их пучком по-мужски. Чан И сидел к ней спиной. Девушка велела ему не оборачиваться, и тритон застыл на месте, не двигая шеей, только его хвост нетерпеливо шлепал по земле.

– Готово.

Не дожидаясь, пока Чан И обернется, Цзи Юньхэ сама к нему подошла:

– Ну как? Я похожа на мужчину?

Чан И окинул ее внимательным взглядом с головы до пят и старательно замотал головой:

– Нет. Ни фигурой, ни лицом ты не похожа на мужчину.

Опустив голову, Цзи Юньхэ осмотрела себя со всех сторон и уставилась на Чан И:

– Тогда иди ты.

Чан И снова покачал головой:

– Я не пойду.

И зачем тритону природа подарила божественный облик, если он не желает им воспользоваться, а только болтает попусту? Цзи Юньхэ хмыкнула:

– Делать нечего, раз кувшин уже треснул, разобьем его окончательно[20].

С этими словами девушка