Ладно, - сказала Венслов. - Ты прав. Но лети быстро, к черту все ограничения скорости. Возьми с собой резервный патруль в Центральном Форте, и команду страджеков, если они окажутся на месте. Не думаю, что Парелион остановится, а Прахв стоит прямо на его пути.

- Вы уверены, сэр? - спросил Флэнг.

Венслов коротко взглянула на летающую крепость, проверила пальцем ветер, и кивнула. - Совершенно уверена. Выведи оттуда всех, лейтенант. При такой скорости, у тебя есть всего пара часов.

- Там же полно...

- Лейтенант, если кто-нибудь в Прахве будет тебе препятствовать, арестуй любого. Для этого ты и возьмешь подкрепление. Надеюсь, до этого не дойдет, и эвакуация окажется лишней мерой. Это я выясню, когда доберусь туда, - сказала Венслов, указывая на крепость. - Возможно, еще не поздно ее остановить.

- Сэр, что Вы собираетесь сделать?

- Попробую найти способ удерживать его в воздухе, когда доберусь до него. Вот это я и собираюсь сделать. Удачи, Флэнг, - сказала Венслов и махнула рукой, отдавая честь.

- Да, сэр! - выкрикнул гоблин, отдал честь, и повернул свою птицу Рух в сторону Центра.

- А я? - сказала вслух Венслов, не обращаясь ни к кому в пределах слышимости. - О, да я просто в одиночку буду удерживать в воздухе половину ДомаСолнца. Без проблем.

Она пришпорила свою птицу Рух, и устремилась прямо к Парелиону. Воздушные 'джеки помоложе, возможно, выбрали бы безустальных пегасов, но Венслов готова была поставить все свои зино на то, что никто и никогда не летал так быстро, как птица Рух.

*   *   *   *   *

- Рекдос? - ошеломленно проговорил Капобар, уже казалось, в сотый раз, с того момента, как они покинули Старый Рав по заброшенной и дороге. - Почему Рекдос? Разве вы не знаете, насколько губительны их восстания для бизнеса? Вы меня обанкротите. Нас. Обанкротите нас. - Тишина. Он мысленно дал себе мысленный пинок за то, что никогда не трудился запомнить настоящие имена теневиков. По крайней мере, ему было бы кого проклинать, когда они его загонят в гроб.

Предыдущие девяносто девять раз, когда Капобар начинал эти причитания, теневики не говорили ничего, хотя они все же изредка толкали его, напоминая, что они рядом. Капобар чувствовал себя все упрямее и смелее, быстрым шагом шагая через бесконечные кварталы тупиковых аллей. Вору пришлось признать, что он заблудился, и он начал подозревать, что вся ситуация понемногу сводила его с ума. И поэтому, он спросил снова.

- Вы продали часть этой штуки Рекдосам? Это безумие. Вы слишком редко бываете в видимом мире. Это плохо, это ужасно. Изольда нас живыми не отпустит. Меня они найдут легко, но они и вас найдут тоже. Это была плохая сделка, и у вас не было права... ладно, может, и было, но это все равно безумие.

«Капобар», сказал он сам себе, «ты говоришь только для того, чтобы слышать собственный голос, а это, старичок, первый признак истерии». Он заставил себя заткнуться, повторяя про себя номер счета, на котором лежала его часть зино, выплаченных им только что кровавой ведьмой. Теневикам принадлежали оставшиеся две трети. Но он никак не мог заставить себя поверить в эту сделку. Изольда не была гилдмастером Рекдосов, но вполне могла ею и быть. Официально, этот титул принадлежал демону-богу, но его форма правления была удаленной. Четыре сотни лет истинной властью над маньяками обладала Изольда.

Шагая по суженым дорогам в темноте - аллеи и менее важные улицы Равники купались в солнечном свете лишь в полдень, из-за возвышающейся архитектуры, окружающей их со всех сторон - он подсчитывал шансы того, что теневики действительно знали, что делали, с учетом репутации беспощадности кровавой ведьмы во всех ее сделках. Редкие, мигающие фонари освещали сырые камни мостовой под его ногами, сбивая его с мысли. У Капобара развивалась жуткая головная боль.

Затем, чтобы добавить немного ужаса ко всему путешествию, один из теневиков избрал этот самый момент для того, чтобы прервать долгую пытку молчанием.

- Ты слишком много говоришь, - произнес голос. Неожиданный звук заставил Капобара непроизвольно взвизгнуть. - Почему ты так много говоришь? - Он почувствовал как холодное невидимое лезвие коснулось его груди в знак предупреждения.

- Ладно, - пробурчал старший вор. - Но ничего хорошего из ограбления г... клиента не выйдет. Я договорился на полную колбу. Я не обещал принести клиенту половину, или две трети, или часть. И мой клиент вовсе не кажется мне тем, кто любит делиться. Вы переступили через меня. Вы никогда больше не получите уважаемую работу. И вы обанкротите "Капобара и Партнеров". Это я принять не могу, сами знаете.

- Интересно, что считается уважаемой работой? - теневик, казалось, был изумлен.

Другой голос раздался в воздухе, справа от Капобара.

- Вот это место.

- Здесь? - нервно спросил Капобар. - Место для чего? - Прижатое к его груди острие ножа, было ему единственным ответом. Он поднял вверх руки с раскрытыми ладонями. - Ладно, ладно.

Капобар почувствовал, как его руку сжала невидимая ладонь с достаточной силой, чтобы намекнуть ему, что рука будет сломана, если он будет сопротивляться. - Ты заткнешься сам, или мне стоит вырезать тебе язык? - старший вор, чувствуя себя с каждой секундой все менее уверенным в себе, открыл рот, чтобы ответить, почувствовал лезвие у самого горла, и передумал. Он осторожно кивнул.

- Хорошо, - сказал первый голос с равнодушным удовлетворением. Затем, обратился ко второму теневику, - Начерти печать.

Капобар увидел, как слева от него, на земле мелом начала чертиться линия. Она обогнула его спереди, и дальше, пока не образовала вокруг него замкнутый круг, шагов в шесть в диаметре. Затем появились более мелкие знаки, судя по их виду, думал Капобар, это были какие-то волшебные буквы. Символы наносились по меньшему кругу, внутри первого, наконец, третий круг был начерчен, внутри символьного. Весь процесс занял около десяти минут, и каждый раз, когда Капобар пытался пошевелиться, он чувствовал лезвие на своей груди. Когда третий круг замкнулся, старший вор почувствовал, как вторая ладонь сжала его свободную руку.

Бестелесные голоса шепотом начали проговаривать короткое заклинание на диалекте, имеющим много общего с древним языком ведалкенов, но Капобар не мог разобрать стилизованные, сложные слова. И все же, он различил последние два: имя его клиента.

Затем была вспышка света, и в следующее мгновение он уже стоял между двумя вполне видимыми теневиками в идентичном круге, в каком-то душном зеленом