гордый —

Тяо Цяня великой души воплощенье!

Ты на празднике осени с нами ликуешь,

Это день твоего, хризантема, рожденья.

Не напомнишь ты нам сладострастную розу,

Незаметной фиалке с тобой не сравниться.

Прославляли тебя поколенья поэтов,

Ты — великой истории нашей частица.

О цветок благородный! Ты — сердце поэта!

Я пою о тебе — и душа оживает,

А когда я в раздумье о родине нашей —

Хризантемой надежды мои расцветают.

Вей же, вей над Китаем, о ветер осенний!

Я желаю воспеть — нет прекраснее темы! —

Хризантему — красу моей милой отчизны,

И отчизну, прекрасную, как хризантема!

Я прошу тебя, ветер, лети над Китаем,

Пронеси над отчизною думы поэта;

Пусть слова мои станут твоим дуновеньем,

Разбросай их цветами по целому свету.

Вей же, вей над Китаем, о ветер осенний!

Воспеваю я в строках горячих поэмы

Хризантему — красу моей славной отчизны,

И отчизну, прекрасную, как хризантема!

Источник: "Ветви ивы", 2000

Желание ("Толпа на улице горланила, ревела...")

Толпа на улице горланила, ревела,

Текла рекой капризной — как хотела.

Так в молодости мысль не хочет знать предела!..

Ревет седой поток и рвется из теснины,

Путь пролагая в дальние равнины,

Где сгладятся его глубокие морщины.

И у прибрежных ив есть гордое стремленье

Взор совершенством привлекать и тенью.

Нет совершенств. Но есть несовершенство зренья.

Как перейду я мост, ведущий в день вчерашний,

Дай выход, бог, тоске моей всегдашней,

Всю кровь мою сгусти в один цветок на пашне.

Дыхание мое, будь ароматным паром,

Всем безучастным грудь зажги пожаром.

Я буду знать тогда, что жизнь ушла недаром.

Последнее, господь, желанье одиночки:

Душе моей ты не даруй отсрочки

И не храни при ней нечистой оболочки.

Источник: Вэнь И-до "Думы о хризантеме", 1973

Красная свеча ("Хризантемы в зеленой фарфоровой вазе...")

Лишь догоревшая свеча

Лить слезы перестанет.

Ли Шанъинь (812-858)

Свеча!

О, красная свеча!

Она ярка и горяча!

Скажи, поэт:

А сердце, что в груди твоей,

Сравнится ли пыланьем с ней

И таково ль на цвет?

Свеча!

Кто форму воску дал,

Кто стан твой стройный отливал,

Огонь души возжег?

Сгорая, ты даешь нам свет!"

Противоречье здесь, секрет?

Конфликт, ошибка, рок?

Свеча!

Противоречья нет

И нет ошибки тут:

Ты призвана давать нам свет,

Затем тебя и жгут.

Свеча!

Гори, гори всю ночь!

Вселенной ты должна помочь,

И пусть в лучах твоих

Растает страшный сон людей,

Ты кровь им пламенем согрей,

Разбей темницы их.

Свеча!

О, красная свеча!

Сиянье твоего луча

Едва пронижет тьму —

Тебя охватывает дрожь,

Ты восковые слезы льешь...

Но почему?

Свеча!

Ты призвана сиять.

Зачем же слезы проливать?

Горенье — радость, свет!

А! .. Знаю! Ветер так жесток,

Он гасит слабый огонек

И сводит свет на нет.

Гореть и жить — одно и то ж:

Ты от волненья слезы льешь!

Свеча!

Гори и слезы лей,

Топи свой воск, свети сильней,

Теплом живительных лучей

Ты утешай людей и грей.

Свеча!

Весь век короткий свой,

Слезу роняя за слезой,

Ты чуешь смерти страх.

Тебе отмерен жесткий срок:

Обуглится твой фитилек

И обратится в прах.

Свеча!

Пусть слезы, смерть — пускай!

Плод жизни — щедрый урожай.

Дотла сгорев, людей согрев,

Взрыхлишь ты почву под посев.

Свеча!

"Не с жатвою спеши,

А под посев поля паши!"

Источник: "Поэзия и проза Китая XX века", 2002

Наш мир ("Понятно каждому, кто не лишен ума...")

Понятно каждому, кто не лишен ума:

Весь мир для нас — огромная тюрьма.

Но — образцовая! Ей должно обновлять,

Перевоспитывать, а не карать!

Источник: Вэнь И-до "Думы о хризантеме", 1973

Первые строфы о весне ("В грязи и в лужах башмаки промокли...")

В грязи и в лужах башмаки промокли,

Но ливень освежил и вымыл душу;

Земля, насквозь пропитанная влагой,

Сырым дыханьем ударяет в ноздри...

В пруду сегодня золотые рыбки

Наверх всплывают — холод им не страшен.

Восточный ветер долго что-то шепчет...

Настойчивый! Не скуп на уговоры:

Он убеждает ласково тростник

Раскрыть едва проснувшиеся почки.

Они набухли под дождем весенним,

Но вышел пруд из топких берегов,

И стебли оказались под водою.

А тонкие, сухие ветки вяза

Приход весны не замечают вовсе;

Они к беседке старой прилепили

В голубизне чешуйчатого неба

Иероглифами их можно счесть,

Шедевром каллиграфии тончайшей.

Так по почтовой голубой бумаге

Прошлась бы кисть монаха Хуай-су.*

Величиною с добрый боб, не меньше,

Бутоны на кустарнике гвоздичном

Исполнены великой силы жизни:

В небесный свод уставясь удивленно,

Предчувствуют свой завтрашний расцвет.

Вот так же в муках творчества поэт

Пытается в пространстве уловить

Звучанье неоконченной строки.

Весна! Стремясь в твои проникнуть тайны

И испытав твои святые чары,

Я забываю о самом себе.

О, если бы на то достало силы,

Чтобы в твое великое творенье

Мне фразу неумелую вплести!

Примечания