— Ну что, ты идешь завтра или как? Мама меня опрокинула, в последний момент все же взяла билеты в Сочи, — без стука открывает дверь Жанна, опирается плечом о косяк и начинает придирчиво рассматривать свежий маникюр. Я откладываю книгу и присаживаюсь на кровати.

— Да? Она все же летит? — не скрывая удивления. — Она ведь ненавидит горные лыжи, снег и холод.

— Лечу-лечу! — отзывается мама из кухни. — Только посуду домою и буду сумки собирать.

— Она заявила, что готова на все, лишь бы отдохнуть от нас с тобой, — дальше Жанна пародирует маму, кстати, очень похоже: — Девкам под тридцать лет, а никак не съедут! Коля, где мы допустили ошибку?! Почему их не берут в жены?! Сколько нужно доплатить приданого?!

— Тебе уже за тридцать, — хохочу я вслух над веселой пародией. Мамин голос мне вторит:

— Я все слышу!

— Я запомню эти твои слова, — грозит пальцем Жанна на упоминание своего возраста. — Ну что, мы идем в СПА или я отменяю? Одна не хочу, а все предпочитают второе января проводить с семьями. Ты — последний вариант. Самый-самый-самый последний.

— Очень приятно быть са-а-амым последним вариантом, — досадливо прикусываю губу. Жанна меня обожает, я это знаю, мы частенько беззлобно подкалываем друг друга.

— Извини, но сколько можно об адвокате? Задрала эта тема. Просто напиши ему честно: «Давай еще раз почпокаемся без обязательств»! Уверена, через полчаса он будет под подъездом.

— «Почпокаемся»? Что это за слово такое? — показываю ей язык. — Ладно, что там за СПА? Расскажи хоть.

— Отличный СПА, сауна, массаж, пилинг. В том бассейне, кстати, где мы охотились за Осадчим, — и быстро добавляет, так как я в возмущении вскакиваю на ноги: — У них на ресепшене были разложены буклеты, я заинтересовалась одной программой, цены шикарные.

— Завтра же не воскресенье? Тогда идем. Лишь бы не наткнуться случайно на Андрея, у меня сейчас нет никаких сил парировать его словесные атаки. Если мы пересечемся якобы случайно дважды подряд в одном месте, это будет выглядеть более чем странно.

— Решит, что ты его преследуешь. Как и есть на самом деле.

— Кажется, мы по очереди преследуем друг друга.

***

Посетить СПА — было отличной идеей. Мы с Жанной переодеваемся в раздевалке в открытые купальники, кутаемся в белоснежные безразмерные халаты. После чего нам выдают полотенца и провожают сначала на цокольный этаж, где расположены джакузи и сауны, чтобы мы распарились и отдохнули.

Мы весело щебечем обо всем на свете, предвкушая массаж и полный релакс, Жанна рассказывает новости своих подруг, с которыми веселилась в новогоднюю ночь. Я задаю вопросы, так как прекрасно знаю этих людей и невольно — благодаря сестре — десятилетиями слежу за их жизнями.

Раскладываю полотенце на лежаке, снимаю халат, как вдруг Жанна, которая рядом занимается тем же самым, вдруг замолкает на полуслове.

— Только не оборачивайся, — говорит она другим тоном. Естественно, после таких слов я оборачиваюсь моментально и натыкаюсь глазами на Андрея, который выходит из сауны. Мгновение мы смотрим друг другу в глаза, затем он окидывает меня тем самым оценивающим взглядом, от которого волоски на теле дыбом встают. На мне минимум одежды, и кажется, что одним движением глаз он легко откидывает в сторону трусы и лифчик, оставляя меня абсолютно голой. А потом принимается рассматривать. Нестерпимо хочется либо прикрыться, либо продемонстрировать себя во всей красе. Никак не могу определиться с выбором тактики и слегка краснею.

Осадчий поднимает руку помахать, но я отворачиваюсь и присаживаюсь на лежак так, чтобы быть к нему спиной.

Я чувствую злость. Сегодня четверг, это мой день! Его не должно быть здесь!

— Не смотри на него, не говори с ним, — шиплю сестре.

— Скоро мы поднимемся на верхний этаж, осталось потерпеть минут пятнадцать. Он здесь из-за тебя, Лидия.

— Можно подумать! — а затем произношу чуть тише: — Он один или с очередной Анжеликой?

— Вроде один. По крайней мере, рядом с его лежаком — два пустых.

— Что делает?

— Пялится в мобильник, как обычно, — отмахивается Жанна. — Пойдем в баню, я хочу в русскую, погорячее! Ему не удастся испортить нам настроение сегодня, и мы не будем говорить о нем, как и договаривались. Правда ведь?

— Да, — и мы с прямыми спинами походкой от бедра следуем в сторону жаркой бани. По пути краем глаза отмечаю, как он поглядывает на меня и слегка улыбается.

На Жанну он не смотрит совсем, хотя у нее отличная фигура и она тоже раздета. Мне это не должно льстить, но отчего-то сердце приятно сжимается.

В бане мы сидим вдвоем с сестрой, а когда через пять минут охлаждаемся в джакузи, я снова чувствую на себе пристальный взгляд. Он смотрит так, будто видит меня обнаженной, я даже проверяю, не сдвинулась ли в сторону ткань купальника. Жанна украдкой следит за адвокатом в черных плавках и периодически подтверждает мои догадки кивком — пялится. Мы с сестрой научились общаться знаками, но если он и заподозрит наше внимание — мне совершенно нет до этого дела.

— Он точно не опасен? — шепчет сестра. — Они с Владом не похожи? Лидия, он с тебя глаз не сводит.

Поджимаю губы, не решаясь оглянуться. Медленно качаю головой:

— Не думаю. Он опасен, но не так, как Влад. Его стезя — топтать морально. Он никогда не опустится до того, чтобы обидеть физически.

В этот момент в нашу джакузи со словами «Девчонки, а ну двигайтесь!» прыгает забавный габаритный старичок, поднимая стену брызг. Мы хохочем, быстро выбираясь из мини-бассейна, тот невозмутимо устраивается поудобнее, поглаживая усы:

— Куда разбежались?!

Мы наскоро вытираемся полотенцами, и, к счастью, в этот момент за нами приходит администратор. Я покидаю цокольный этаж, гордясь собой, — ни разу не оглянулась на Андрея. Пусть не тешит свое самолюбие тем, что я здесь ради него. Мне больно, но я с этим справлюсь. Всегда справлялась.

Лишь через двадцать минут интенсивного массажа мне, наконец, удается расслабиться и даже немного подремать на кушетке. Жанна остается на шоколадное обертывание, я же спускаюсь на три этажа ниже, где меня ждут на пилинг лица.

Разнеженная после сауны и массажа, в одноразовых стрингах под белым халатом и с наспех завязанным пучком на макушке я не хочу ни с кем пересекаться, поэтому использую служебную или пожарную… в общем, неосновную лестницу, которой редко пользуются.

Здесь прохладно, наверное, открыто окно в стояке, от сквозняка невольно ежусь и спешу поскорее вернуться в теплый коридор. Но успеваю пробежать буквально один лестничный проем, как едва не налетаю на мужчину, облаченного в примерно такой же, как у меня, только серый, халат.

Андрей Осадчий оборачивается, услышав мои мягкие шаги в тапочках. Увидев меня, ничуть не удивляется, быстро тушит окурок, выбрасывает его на улицу — тоже мне законопослушный гражданин! — и закрывает окно.