Не зря зависть является одним из смертных грехов. Тогда пусть Лиза со своими близкими и дальше будет счастлива. И да минует их чаша горя. Хотя никому не избежать вынужденных потерь и расставаний. Все когда-нибудь потеряют друг друга навсегда.

Желанные гости засиделись допоздна. Варя настаивала, чтобы они остались с ночевкой, но Ася и мать дружно рассказывали о каких-то неотложных делах, которые непременно должны успеть сделать в доме перед тем, как уедут. Поэтому гостеприимной хозяйке пришлось смириться и приказать водителю отвезти гостей домой.

Как только приехали, мать тут же ушла к себе, и Ася услышала, как зашумела вода в смежной с ее спальней ванной. Ася приблизилась к двери спальни, в которой два месяца назад они со Следопытом обнаружили убитого отца, постояла немного, но зайти не решилась.

Она спустилась вниз и вошла в кабинет отца. Все здесь было как прежде, только покрылось толстым слоем пыли. Ася села за стол и включила настольную лампу, выдвинула ящик стола и заглянула внутрь, вытащила тонкую стопку газет и положила на стол. Больше в столе ничего не было. Видимо, остальное изъяли при обыске.

Не притрагиваясь к крышке стола, чтобы не запачкаться, поднялась и подошла к картине на стене. Нажав потайную кнопку на панели, немного отстранилась, так как картина подалась вперед, открывшись, словно дверка, и явив перед Асей встроенный в стену сейф.

Когда-то отец говорил ей, что все его сейфы, где бы они ни находились, имели один код, состоящий из его и их с матерью годов рождения. «Почему так просто?» – удивилась тогда Ася, на что отец ответил: «Зато это самые замечательные даты в нашей жизни. Если бы не они, мы бы вряд ли встретились».

Она набрала на панели код и услышала щелчок открываемого замка. Повернула ручку и распахнула дверцу сейфа. Верхняя полка была заполнена деньгами, на нижней помещалось несколько папок, а сверху стояли две длинные бархатные коробочки. Ася забрала документы и коробочки и уже собралась было запирать дверцу, как ее внимание привлек темный пакет в глубине сейфа. Так как руки были заняты, разворачивать тяжелую находку не стала и тоже прихватила с собой.

Заперев сейф и вернув на место картину, она поднялась к себе. Шум воды в комнате матери уже стих. Ася на цыпочках прошла мимо двери дальше в конец коридора, где была ее комната. Разложив найденные сокровища на кровати, первым делом занялась тяжелым свертком, уже догадываясь, что в нем может быть.

Развернув плотный бумажный пакет, она с ужасом увидела пистолет. Взяла его в правую руку и прицелилась. «Хорошая игрушка для взрослых», – подумала Ася. Почувствовала, как пистолет, словно влитой, удобно устроился в ее ладони. Холодная сталь металла будоражила воображение. У Аси даже дух захватило от одной только мысли, что она теперь сможет себя защитить.

Плечи тут же расправились, голова гордо приподнялась. Вот где силища-то! От такого могущества и крышу может снести. Ася испытывала страх и волнение, необычное возбуждение и излишнюю самоуверенность. Однако стоило только представить, что она стреляет, как на лбу выступила холодная испарина. От ужаса.

Ася прекрасно понимала, что иметь пистолет и остаться живой, если придется от кого-то отстреливаться, – не одно и то же. Надо еще умудриться успеть достать оружие и сделать выстрел. Не говоря уже о том, чтобы не промазать и попасть в цель. Но главное – самой не превратиться в живую мишень.

Она выпустила из рук пистолет, и тот упал на покрывало. Лучше все-таки держаться от него подальше. Наверное, только спокойные и уравновешенные люди – к которым, кстати, она себя не относила, – имеют право носить его, так как у психов оружие наверняка вызывает желание пальнуть в обидчиков. Страшная и опасная штука. Завернув пистолет в пакет, она сунула его в прикроватную тумбу: завтра вернет обратно в сейф.

Затем открыла одну из черных бархатных коробочек и ахнула: внутри оказалось роскошное колье из белого золота с бриллиантами и изумрудами. Подобной красоты Асе видеть не приходилось. На внутренней стороне крышки коробочки выгравирована надпись золотом: «Мара, я люблю тебя! Антон». У Аси от умиления даже слезы выступили на глазах. Как же отец любил матушку! Зато та оставалась к нему до странности холодна. Неужели Ася теперь никогда не простит ее? Простит, конечно, но только со временем. А коробочку эту пока не станет показывать.

Кстати, а вторая-то с чем? Может, отец и Асе подарил такое же колье, как и матери? Ася открыла коробочку и действительно увидела точно такое же украшение. Но надпись внутри крышки заставила ее усомниться, что она не спит. Ася даже глаза на секунду зажмурила. А когда открыла, прочла: «Мара, я люблю тебя! Антон».

Две одинаковые коробочки с одинаковым содержимым и одной и той же надписью. Что бы это значило? Ерунда какая-то! Зачем матери второе ожерелье? На случай, если вдруг потеряет первое? Какая беспросветная чушь ей лезет в голову! А умной мысли – ни одной. Ну и ладно. Два, значит, два. Может, это просто выгодное вложение денег? Ну конечно, а как же! Особенно выгодное, если с двумя одинаковыми надписями.

Мучения Аси прервал завибрировавший на прикроватной тумбе и запевший голосом Алекс Хепберн сотовый.

– Асенька, здравствуй! Это Катя, дочь Марии Ивановны. Я не поздно звоню?

– Нет, Катюша, все в порядке. Я вас слушаю.

– Мне сегодня звонил следователь из Следственного комитета. Ростоцкий Борис Иванович. Ты знаешь такого? Он на тебя ссылался.

– Да. Знаю. Это я попросила его снова заняться делом гибели Марии Ивановны. А вы против?

– Нет, конечно! Спасибо тебе большое, что принимаешь участие. Я завтра иду к нему, с утра. Но о чем бы мы с ним ни говорили, я уже не смогу доверять ему до конца. Надеюсь, ты меня понимаешь?

– Да. У меня тоже зуб на них, и я тоже им не особенно доверяю.

– Вот именно. Асенька, ты не могла бы зайти ко мне? Чайку попьем, поговорим. Сегодня уже поздно. А вот завтра в обед сможешь подойти?

– Договорились.

Не успела Ася положить телефон на тумбу, как тот снова зазвонил.

– Ась, ты? Это Стас Ключевский. Помнишь такого?

– Который Владимирович? Помню, конечно. Рада тебя слышать.

– Думаешь, звоню, чтобы долг тебе отдать? Даже не мечтай!

– Стас, ну что ты такое говоришь! Отдашь, когда разбогатеешь.

– Я и не сомневаюсь, что разбогатею. Во всяком случае, настолько, чтобы рассчитаться с тобой. Терпеть не могу кому-то быть должным. Можешь меня поздравить!

– Поздравляю!

– Но ты даже не знаешь, с чем.

– Я все равно рада за тебя.

– Меня на работу взяли. В газету. В какую? Пока секрет. Чтобы не сглазить. Завтра у меня первый рабочий день.

– Желаю тебе всего!

– Спасибо. Ну, пока!

Короткий и почти не значащий ничего разговор, а ей кажется, что весточку от друга получила. Хотя какой ей Стас друг? Так, просто мимо проходили. А все равно приятно.