— Катьку, значит, с собой забираешь. А что, Рома, в Москве разве нет баб получше наших деревенских?

— Но ты ж не нашел себе лучше Елены.

— У меня особый случай.

— У меня тоже.

— Впрочем, ты прав. Как и всегда. Катька — баба хорошая. Она гулять от мужа не будет.

— Все-то ты знаешь!

— Нет, Рома, не все. Ладно, пошел, приходи.

— Спасибо за приглашение.

Гусев ушел, а в семь часов пришла Екатерина.

Она выложила из сумки одежду Николаева и сказала:

— За печкой подсохло. Утюгом высушила, принимай работу.

Роман, смущаясь, положил трусы и носки в шкаф, развесил одежду.

— Спасибо, Катя.

— Не за что.

— К тебе Гусь чего приходил?

— Пригласил в баню.

— Я смотрю, дым из бани валит, полчаса как топит. Пойдешь?

— Если ты останешься, нет.

— Ты предлагаешь мне остаться?

— Да.

— Чем угощать будешь?

— Да придумаем что-нибудь. Продукты есть. Даже бутылка вина найдется.

Екатерина сняла куртку и заявила:

— Ты сходи попарься, а я пока ужин приготовлю.

— Так ты останешься?

— Останусь.

— Вот и ладно.

— Ступай, мне еще полы протереть надо, пыль убрать. И как же быстро вы, мужики, умудряетесь беспорядок организовать!

Николаев осмотрел комнату:

— Да вроде все чисто.

— Вот именно, что вроде. Представляю, какой у тебя в квартире бардак.

— Не надо! Пыльно, конечно, но я там редко бываю.

— Зачем же зовешь?

— Сейчас ситуация другая.

— Ладно.

Николаев пошел к Гусевым, попарился, посидел с другом. Тому стало немного полегче, настроение улучшилось. Да и Елена отошла.

Вернувшись домой, Роман оценил способности Екатерины. Полы блестели, шторы и скатерть были сменены, на столе тарелки, посредине бутылка вина.

— С легким паром! — Екатерина улыбнулась.

— Да, попарился на славу.

— А я заодно и постельное белье сменила.

— Как ты все успеваешь делать?

— Так работа, Рома, привычная, бабья.

— Не скажи, не всякая сможет вот так.

— Я могу.

— Вижу.

— Давай переоденься и к столу.

Вскоре Роман разлил по фужерам вино. Они поужинали. Катя быстро убрала со стола, вымыла посуду и разложила ее по местам. Николаев выкурил сигарету.

Катя подошла к нему:

— Дождь на улице.

— Так ведь осень. Знаешь, Катя…

Екатерина не дала ему договорить, обняла и закрыла рот жарким поцелуем.

В окнах дома Николаева погас свет.

Утром после завтрака Роман попросил Екатерину выслушать его. Женщина села на диван.

— Я должен сказать тебе, Катя, что мне предстоит работа в Москве. Она сопряжена с некоторым риском. Всего я тебе рассказать не имею права, но может получиться так, что кто-то попытается причинить тебе вред.

Екатерина взглянула на Николаева и спросила:

— Мне-то за что?

— За то, что ты со мной. Поэтому я подумал, может, тебе сначала лучше устроиться в общежитии? Там ты будешь в большей безопасности, чем дома.

— Вот, значит, как? То приглашаешь с собой, то давай-ка, дорогая, в общагу! А чего ты меня спрашиваешь? Реши все сам и скажи открыто. Ты не сможешь постоянно жить со мной, так? Или опасаешься, что на квартиру могут наведаться твои подружки, о которых ты, естественно, не хочешь говорить?

— Да не в этом дело, Катя. Нет у меня подружек, просто работа предстоит опасная. Я не хочу, чтобы из-за меня пострадала ты.

— Пустые разговоры. Я поняла тебя. Отправляйся-ка ты, Рома, в Москву один. Будешь в гости заезжать. Я дома останусь, а если уеду в район, то ты и туда заглянуть можешь. Приму, не прогоню.

— Ну что ты опять? Я же о тебе беспокоюсь.

Екатерина встала, подошла к Николаеву.

— А не надо, Рома, за меня беспокоиться. Сама как-нибудь управлюсь.

— Ты просто не понимаешь, что тебе может грозить.

— Так разъясни толком, но без фантазий.

— Не могу. Не имею права.

— Так, Рома, ты хочешь, чтобы я была с тобой? Скажи только «да» или «нет».

— Да.

— Тогда мы устраиваемся в твоей квартире. Я выйду на работу, ты займешься своим делом. Сможем жить вместе — хорошо, не выйдет — разойдемся. Договорились?

— Ты не оставляешь мне выбора.

— Почему же? Скажи «нет», и я поселюсь в общаге или вообще никуда не поеду.

— Черт с тобой. Но смотри, я предупреждал.

— Какие мы грозные! — Екатерина обняла Николаева. — Верь мне, Рома, я умею быть верной.

— Но тогда и ты верь мне. Не устраивай допросов, если когда-то не приду ночевать.

— Такое возможно?

— Более чем.

— Хорошо. Договорились.

Воскресный день пролетел быстро. В понедельник с утра к дому Николаева подошли Гусев с женой, Марина Викторовна с сумкой пирогов, ватрушек, других печеностей и, конечно, Петрович, успевший и в этот ранний час пропустить рюмку самогона.

Екатерина еще в воскресенье собрала вещи и ночевала у Романа. Поэтому она вышла из дома вместе с ним и теперь стояла рядом с родителями. Гусев открыл ворота, Николаев выгнал со двора машину.

Елена неожиданно для всех подошла к мужу, поцеловала его и сказала:

— Я жду тебя, Коля.

Смущенный Гусев сел на заднее сиденье. Екатерина уложила сумки в багажник и устроилась впереди.

Марина Викторовна у дверей взяла за руку Николаева:

— Очень тебя прошу, Рома, не бросай Катю в Москве. Не сможете жить — привези ее обратно. Только не бросай.

— Ну что вы, тетя Марина, конечно, не брошу. До свидания, до встречи, соседи.

— До встречи! — Петрович поднял руку. — Ворота я прикрою, за домом, Рома, присмотрю. Езжайте с богом!

Николаев повел машину в сторону загородного шоссе. Соседство Екатерины немного волновало его. Да это и понятно. В его квартире никогда не жила женщина. Впервые за долгие годы ему будет куда спешить после работы. Но еще неизвестно, сможет ли он расслабиться хоть иногда.

Простых заданий бойцы спецподразделения «Z» не получали. Никто не знал, чем начнется и закончится операция «Таксист». Николаеву предстояло действовать вслепую, без активного прикрытия, рассчитывая только на собственные возможности и помощь той непостижимой силы, которая создала этот прекрасный и безумный мир.