стражники, казалось, не замечали меня, а если и замечали, то монета, по-прежнему висящая на моей шее, говорила сама за себя и вопросов мне не задавали.

Незаметно для себя я углублялась внутрь замка, переходила из одного коридора в другой, не боясь потеряться. Мною овладело какое-то странное состояние, похожее на то, которое бывает во время сессии, когда спать приходится урывками, а весь день — ходить сомнамбулой. В голове не осталось ни единой мысли, я как будто стала частью коридора, по которому шла, слилась с ним. На секунду мне показалось, что я стала такой же огромной, как и замок, что я могу заглянуть в каждый его уголок, знаю его, как саму себя. Одновременно с этим я ощущала что-то наподобие осторожных прикосновений, будто кто-то (или что-то) прощупывал меня, аккуратно знакомился, как делают коты, нюхая пальцы перед тем, как дать себя погладить.

Из странного оцепенения, в котором я оказалась, меня вырвал шорох и писк, раздавшиеся прямо под ногами.

Я вздрогнула, огляделась и вскрикнула от страха. Где я, черт возьми?! Вокруг был влажный, местами заплесневелый камень, но не обработанный камень дворцовых стен, а своды пещеры. Под ногами хлюпала вода, замачивая туфли из тонкой кожи. Я ведь была в замке? Тогда как, ради всего святого, я оказалась в пещере сейчас? Я в панике бросилась назад, шаги зашлепали по лужам. Споткнувшись и едва не упав, я подняла голову и облегченно выдохнула:

— Бинго!

В нескольких шагах виднелся дверной проем, а за ним — лестница.

Видимо, гуляя, я задумалась так сильно, что, сама не заметив, спустилась в подвал или что-то вроде этого. Еще раз оглядевшись и пожав плечами, я направилась к двери. Лучше погулять где-то в другом месте, Этен как раз раз рассказывал, что где-то в левом крыле есть картинная галерея...

И тут раздался шум. Тот самый, из-за которого я пришла в себя и стряхнула сонное оцепенение. Какой-то писк, шорох и снова писк. Я заозиралась, преодолевая желание заорать и броситься к лестнице, теряя туфли на ходу.

Неподалеку раздался стук камня, и я все-таки взвизгнула, но тут же выдохнула, приложив руку к груди.

— Да чтоб тебе одного “Улисса” всю жизни читать!

Так, спокойно. Джойса на ночь глядя всуе не упоминаем.

Вдох-выдох. Ме-е-едленно отступаем, но не теряя достоинства. Хотя… есть вариант получше. Волшебница я или как? Закрыв глаза, я подняла руки и сосредоточилась, пытаясь переключить энергию страха на магию, на что-то более овеществленное. Через пару секунд меня окутало тепло, и я открыла глаза. Теперь меня окружало что-то вроде огненного обруча, готового в любой момент опуститься на землю. Почти защитный круг, только не против Вия, в против того, что тут пищит у меня под ногами.

Чувствуя себя уже спокойнее, я огляделась. Звуки, который так меня напугали, исходили из-под небольшого камня: там, придавленное им, билось и пыталось выбраться какое-то живое существо.

Ох… Я аккуратно приблизилась к камню и попыталась его сдвинуть. С виду небольшой, он был тяжелым настолько, что мне пришлось упереться двумя руками. Камень немного приподнялся, и существо с громким шорохом вылетело из-под него, скрывшись в темноте.

Отлично. Думать о том, что это такое было, мы не будем. И произносить слово, которое начинается на “к” и заканчивается на “рыса”, даже мысленно, тоже не будем.

Несколько секунд я озиралась вокруг, а потом моих ног коснулось… что-то.

Заорав что есть сил, я припустила прочь и пулей вылетела из подвала.

Только добравшись до своих покоев и спрятавшись там под одеялом с головой, я вспомнила, что не закрыла дверь в подвал. Ну и ладно, возвращаться туда я точно не буду.

Несмотря на потрясения сегодняшнего дня и вечера, я уснула так быстро, будто кто-то одним махом выключил в голове свет.

В углу комнаты что-то зашелестело, но я решила не обращать на это внимания. Наверняка почудилось.

Надеюсь.

Глава 25

— Раз-два-три, — считал Этен. — Раз-два-три. Отлично, теперь поворот через левое плечо, — говоря это, он показал, как надо, я едва успела повторить, — и снова лицом ко мне. Дальше — разворот в левую диагональ, — он повернулся боком, двигаясь скользящими приставными шагами, и я, путаясь в сторонах, повторила за ним, — немного сближаемся а затем — в правую, отдаляемся. Носок тяни, не забывай. Здорово! Меняемся местами по часовой стрелке. Ой! — мы столкнулись нос к носу. — Надо было… по часовой. — сказал Этен.

Мы стояли вплотную, я запыхалась, а дыхание Этена, кажется, даже не сбилось. Зрачки его расширились, сливаясь с темной радужкой, полные губы приоткрылись. Внезапно я поняла, что мы почти одного роста, разница от силы в десятке сантиметров. А вот его величество выше меня почти на полголовы. Почему я об этом подумала? Нельзя, прочь, прочь такие мысли... Мелодия каскарды продолжала звучать из угла комнаты, где стояло пианино, и больше тишину ничто не нарушало.

— Ты должна быть осторожнее, — проговорил Этен. Ладони его все еще лежали на моих плечах после того, как он удержал меня от падения. Я высвободилась и отошла на несколько шагов.

— Нам нужен перерыв, — глядя на меня, решил Этен. — Вы не против прерваться? — обратился он к пианисту.

Когда мы осталось одни, я с облегчением сбросила неудобные туфли для танцев и забралась с ногами в кресло.

— Вот только не говори ничего, — предупредила я Этена, который наверняка собирался прочитать мне лекцию о том, как следует вести себя леди. Ну уж хватит. Не сейчас. Не сегодня. Сегодня и так тяжелый день. Индивидуальное занятие с королем — это всегда нелегко. Хорошо, если бы их вообще не было, но моего мнения никто не спрашивал.

С тех пор, как я согласилась вместе с понтифом Серго обучить волшебству королевскую стражу в обмен на монеты его величества, прошло несколько недель. Я и сама не могла в это поверить, но результаты были. Например, у Дерена, который оказался одарен воздушной магией, уже получалось прицельно сдувать стоящие в десяти шагах от него пустые бутыли — все, или только одну из ряда, или только некоторые.

Рик, как и я оказавшийся огневиком, уже мог контролировать силу выброса пламени, хотя в самом начале, когда только нащупал в себе канал силы, едва не спалил дворец дотла. Впрочем, это оказалось мне только на руку: теперь мы с полного одобрения его величества занимались в саду, правда, в