– Ты сумеешь пойти так далеко, как только захочешь, – сказал он Моррису десять лет назад. – Единственный ограничитель – твои собственные амбиции. Если они достаточно сильны, то вознесешься на самый верх. Но рост, естественно, должен быть поэтапным. Сначала суровый государственный обвинитель, потом неподкупный генеральный прокурор. Можешь продолжить эту линию и посмотреть, куда она тебя приведет. А приведет она тебя, как я уже сказал, на самую головокружительную вершину.

Так Говард Таллиман смешивал коктейль честолюбия, а Моррис охотно им упивался.

И годы трудной работы теперь приносили плоды. Давали отдачу по-крупному. Моррис уже без пяти минут губернатор штата, а дальше… Кто знает, что ждет его дальше?

Но как ни гордился Таллиман успешной операцией по превращению своего лучшего друга в звезду политической жизни, настоящим самодовольством он переполнялся, видя рядом с ним во время каждого победного спича молодую красавицу жену. С Бриджит он познакомился, когда обратился к услугам ее компании по связям с общественностью от имени другого своего клиента – окружного судьи, чью репутацию понадобилось в экстренном порядке спасать после того, как его оболтуса-сынка взяли за задницу, обнаружив, что тот оборудовал лабораторию по производству синтетических наркотиков в папашиной летней резиденции в Нью-Гэмпшире. Стоило ему увидеть Бриджит, и Говард мгновенно понял, как роскошно будет выглядеть эта женщина, стоя рядом с Моррисом в каждом городке на пути предвыборного турне по штату Нью-Йорк. Точеная фигура статуэтки, лебединая шея, соблазнительный бюст, но при этом не чрезмерно пышный. И королевская осанка.

Как теперь понимала Бриджит, Говард искусным маневром свел их вместе, причем так, что они даже об этом не подозревали. Именно он подбросил идею сбора средств для строительства бейсбольной площадки, обеспечив, таким образом, чтобы Моррис и она оказались в одном месте, в одно время. Говард представил их друг другу, а потом неустанно нашептывал поочередно в уши, как она нравится ему, а он – ей.

Представьте Макиавелли, вооруженного стрелами Купидона, и вам станет ясна роль, сыгранная Говардом Таллиманом.

А дальше постороннее вмешательство не потребовалось. Уже через неделю Бриджит оказалась распластанной на заднем сиденье лимузина Янгера с расстегнутыми пуговицами и «молниями» – и с головой будущего губернатора где-то у себя между ног.

Она даже получила удовольствие, хотя не всегда была охотницей до представителей противоположного пола. Но собственно, какая ей разница? Как только Бриджит сообразила, что, связавшись с Моррисом Янгером, будет вести образ жизни, к которому стремилась, она решила, что сможет определиться со своими сексуальными предпочтениями и остановиться на чем-то одном.

Но не смогла, хотя осознала это уже после того, как вышла за Морриса замуж.

Причем Эллисон стала далеко не первой, с кем Бриджит вернулась к прежним привычкам, но именно с ней она наметила впервые провести несколько дней вдали от мужа. Сама Бриджит не воспринимала эту связь всерьез, да и Эллисон отнеслась ко всему легко. Новой любовнице Бриджит представилась под вымышленным именем и сделала все, чтобы той не попался на глаза ее паспорт, а когда они вместе появлялись на людях, маскировала внешность огромными темными очками и широкополой шляпой. Впрочем, дело упрощалось тем, что, если мужа узнавали везде, где бы он ни появлялся, и часто просили дать автограф, ее саму, стоило ей остаться одной, не узнавал практически никто. Нет, она, разумеется, привлекала нескромные взгляды, причем и мужчин, и женщин, но по иным причинам. Люди разглядывали ее оценивающе не из-за того, кем она была, а из-за ее потрясающей внешности.

И вот теперь Бриджит грозили крупные неприятности.

Она листала меню, а когда снова подняла голову, появился Говард.

– Привет, Бриджит! – произнес он и, склонившись, изобразил поцелуй в щеку, не касаясь губами ее лица. – Выглядишь, как всегда, аппетитно. Тебя просто хочется смаковать с маленькой ложечки.

– Ты тоже чудесно выглядишь.

– О, брось! Это пустое. Когда я проходил мимо стойки бара, то слышал, как кто-то за спиной шептал, что только что видел Дэнни де Вито.

Бриджит натянуто рассмеялась, пока Говард усаживался напротив нее в кресло. По его лицу она видела: он уже понял, что возникла проблема. Говард Таллиман не добился бы ничего в жизни, не умей он разбираться в людях.

А вот в ней он разобраться не сумел. Бриджит не стала для него открытой книгой с самой первой встречи. Стоило ему тогда присмотреться к ней пристальнее, и они бы сейчас не сидели друг против друга, ведь так?

– Нам не помешает немного выпить, – сказал он. – Что для тебя заказать?

– Пожалуй, белое вино с содовой.

Говард удивленно поднял брови.

– Неужели все настолько плохо? Вино с содовой? Ты пьешь эту дикую смесь, только если тебе приносят твою любимую «Таймс» с получасовым опозданием.

Он повернулся в кресле и схватил под локоть проходящую мимо официантку.

– Леди будет белое вино с содовой, а мне принесите, пожалуйста, виски. Льда не надо… Так что стряслось, Бриджит? Я же понимаю, что ты пригласила меня сюда не на романтическое свидание, да и мне, честно говоря, трудно было бы выкроить время на интрижку при своем весьма насыщенном графике.

Говард никогда не был женат, и если в его жизни оставалось место для любви (не считая страсти к политическим интригам), то об этом никто ничего не знал. Впрочем, у каждого свои секреты.

Бриджит тяжело вздохнула:

– Надеюсь, ты понимаешь: я бы никогда не сделала намеренно чего-то, что повредило бы Моррису.

– Начало тревожное, – пробормотал себе под нос Говард.

– И я бы никогда не решилась поставить его под удар. Никогда!

Он внимательно посмотрел на нее.

– А теперь позволь мне высказать предположение… – Говард оглядел ее с таким видом, словно прикидывал, сколько выложил Моррис за ее бриллиантовые сережки. Правильный ответ – двадцать тысяч, но думал он сейчас не об этом, а о том, в какую грязь ухитрилась вляпаться Бриджит. – Это либо деньги, либо секс, – заметил он. – Или и то и другое сразу. По большому счету все всегда сводится к этому. Что бы ты ни натворила, в основе неизменно либо одно, либо другое, либо их комбинация.

– Ты прав. Это и то и другое, – кивнула Бриджит.

– И насколько все скверно?

– Ситуация сложная, – ответила она. – Дело в том, что меня шантажируют.

– Это то, что касается денег. А когда мы заговорим, почему шантажист имеет власть над тобой, то речь, полагаю, зайдет о сексе. Хотя, может, я ошибаюсь, и ты попросту случайно кого-то прикончила?

– Я никого не убивала! – возмутилась Бриджит.

– Что ж, – произнес Говард, когда перед ними поставили заказанные напитки, – в таком случае у нас уже есть повод, который можно отпраздновать. Кстати, я встречал немало людей, кому сходило с рук даже убийство.