– Я просто сорвалась. Больше такое никогда не повторится.

– Разумеется, – кивнул он, поглаживая Бриджит по руке. – Я не допущу, чтобы кто-нибудь встал у Морриса на пути, включая и тебя. Поэтому, если ты снова выкинешь нечто подобное, я лично удушу тебя твоим же бюстгальтером, раскромсаю тело на мелкие кусочки и скормлю белкам в Центральном парке, а потом найду способ свалить твою смерть на врагов Морриса. Тебе ясно?

– Да.

– Мы хотели бы войти и поговорить с вами, – сказала агент ФБР Паркер.

И это не прозвучало как просьба.

– О чем?

– Давайте обсудим это в доме.

Я все же попросил их предъявить служебные удостоверения, которые они показали мне лишь мельком, а затем пригласил войти. Жестами я показал, что они могут присесть на диван или в кресла гостиной, но оба предпочли остаться на ногах. Мне ничего не оставалось, как последовать их примеру.

– Нам бы тоже хотелось увидеть какое-нибудь удостоверение личности, – произнес Дрисколл.

– Может, мне пригласить своего адвоката?

– Думаю, излишне. Просто было бы неплохо знать, с кем мы имеем дело, – ответила Паркер.

Не решив, следует ли мне безропотно подчиниться, но и опасаясь последствий отказа, я отыскал бумажник и достал свои водительские права.

– Значит, вы – мистер Килбрайд?

– Да.

– Рэй Килбрайд?

– Точно.

– Вы пользуетесь какими-нибудь другими именами?

В голосе Паркер я уловил враждебность, словно она подозревала, что у меня целый набор криминальных прозвищ.

– Нет. Разумеется, нет.

– Кто вы по профессии, мистер Килбрайд?

– Художник. Иллюстратор и карикатурист.

– Что же конкретно вы иллюстрируете? – спросила Паркер, и опять, если судить по интонациям, она предполагала, будто я занимаюсь по меньшей мере порнографическими комиксами.

– Мои рисунки используют газеты, журналы, сайты в Интернете. Неделю назад мой рисунок опубликовали в книжном обозрении «Нью-Йорк таймс».

– Если вы работаете для сайтов, то, как нетрудно предположить, значительную часть своей работы выполняете с помощью компьютера?

– Так и есть, – кивнул я.

– Вы, значит, живете здесь и работаете?

– Нет, я тут не живу. Я живу в Берлингтоне.

– Тогда чей же это дом? – вмешался агент Дрисколл.

– Моего отца, – ответил я и добавил: – То есть он принадлежал моему отцу.

– В каком смысле? – сразу насторожилась агент Паркер.

– В таком, что он умер, – сказал я уже резче, глядя ей в лицо.

Я думал, что сумею умерить ее агрессивность хотя бы ненадолго. Но не произвел на нее ни малейшего впечатления.

– При каких обстоятельствах умер ваш отец?

– Он погиб в результате несчастного случая на заднем дворе дома несколько дней назад. Его придавил насмерть перевернувшийся трактор-газонокосилка. Звали его Адам Килбрайд.

– У вашего отца был компьютер? – задал очередной вопрос Дрисколл.

Я невольно покачал головой, по-прежнему не понимая, что происходит.

– Простите, о чем вы спросили? Ах да, у него был компьютер. Ноутбук.

В руках агента Паркер появился блокнот.

– Когда именно погиб ваш отец?

– Четвертого мая. В пятницу.

Она слегка толкнула напарника локтем в бок и показала ему страницу своего блокнота.

– Вот сообщения за тот день и последующие.

Теперь картина стала проясняться.

– Вы Рэй. Отца звали Адам. А некто Томас Килбрайд проживает по этому адресу? – спросила Паркер.

– Да.

– Вы с ним состоите в родственных отношениях?

– Это мой брат.

– А сейчас он здесь?

– Да. Он наверху.

Если мне с самого начала стало неуютно при появлении этих людей, то сейчас дискомфорт ощущался значительно сильнее. Что, черт побери, мог натворить Томас, если к нам в дом явились сотрудники ФБР? И как он отреагирует, узнав, что они пришли к нему?

– Мой брат проводит у себя в комнате бо2льшую часть дня. Не знаю, зачем он вам понадобился, но он совершенно безобидный.

– Что он делает в своей комнате? – спросила Паркер.

– Сидит за компьютером.

– И он сидит за ним часами напролет, не так ли?

– Послушайте, мой брат страдает психическими отклонениями. И предпочитает находиться в одиночестве.

– Какими отклонениями он страдает? – поинтересовался Дрисколл.

– Ничем таким, что могло бы причинить беспокойство окружающим, – ответил я. – Да, у него есть проблемы, но он ни к кому с ними не пристает. И вообще брат очень… очень послушный.

– Но при этом ему нравится отправлять электронные письма, – заметила Паркер.

Я ощутил дурноту.

– О каких письмах идет речь?

– А вы совсем не контролируете переписку своего брата в Интернете? – спросил Дрисколл.

– Что? Нет, не контролирую. Мне даже неизвестно, что он с кем-то переписывается. Говорю же вам, брат очень замкнутый человек.

– И вы не знаете о том, что Томас Килбрайд регулярно направляет электронные сообщения в Центральное разведывательное управление?

– Боже всемогущий! – вырвалось у меня.

– И что многие письма адресованы бывшему президенту Биллу Клинтону?

Я почувствовал слабость в коленях.

– Прошу вас, скажите мне, что в его письмах не содержалось никаких угроз и вы приехали не за тем, чтобы арестовать его.

Посетители переглянулись, приняв некое безмолвное решение, а потом Паркер произнесла:

– Нет, письма не содержали угроз, однако они вызвали… определенную обеспокоенность. Вы попросите его спуститься, или нам самим лучше подняться к нему?

– Пожалуйста, подождите здесь.

Я поднялся по лестнице и без стука открыл дверь спальни брата.

– Готовить ужин еще рано, – сказал он. – Оставь меня.

– Тебе все равно придется спуститься, Томас.

– Зачем?

– У тебя посетители.

Я ожидал, что брат спросит, кто они, но он лишь сказал:

– Во как!

И поднялся из кресла. Когда Томас направился к лестнице, я слегка придержал его за локоть и предупредил:

– Эти люди из правительственной организации.