Когда я скользил в ней, а она прижималась ко мне, я понимал, что она наконец-то отпускает всю боль, печаль, одиночество и отчаяние последних лет, позволяя им улетучиваться с каждым толчком моего члена в ее тело. Остались только я и Клара. Ее тугая киска, ее пухлые губы, целующие меня, ее упоительные стоны и жар ее тела, ставшего для меня всем, — все это было единственным, что существовало на этой сцене.

Она стала еще сильнее насаживаться на меня, цепляясь за меня всеми силами, пока ее стенки сжимались вокруг моего ствола.

— Вот так, — ворковал я. — Малышка, продолжай ласкать меня.

Я был доминантом, самцом, альфой, и все же мое сердце трепетало от возбуждения. У меня было сильное, сильное чувство, что это будет началом чего-то нового, чего-то удивительного, и мне не терпелось увидеть, к чему это нас приведет. Черт возьми, я не был настолько глуп, чтобы думать, что все будет легко или как в сказке, где дорога безошибочно ведет к счастливой жизни. Я знал, что будет трудно, но я был готов принять это, встретить каждое препятствие. Как и Клара, я столкнулся с целым рядом трудностей в своем прошлом, и все же мы оба каким-то образом добрались до этого момента. Я был уверен, что смогу справиться с любыми препятствиями, которые могут нам встретиться на этом пути.

— Сейчас, Клара. Кончай, — потребовал я, чувствуя, как подтягиваются мои яйца.

С криком она повиновалась, ее голова откинулась назад, и она взорвалась. Ее конвульсии привели к тому, что ее киска, как тиски, сомкнулась вокруг моего члена, и каждое сокращение было такой силы, что я был совершенно не в состоянии сопротивляться.

Когда я, наконец, взорвался, получив долгожданную разрядку, и моя сперма хлынула в презерватив, губы Клары плотно прижались к моим, еще сильнее сближая нас.

Она была моей.

Я был уверен в этом, и как бы тяжело мне ни было, я совершенно не собирался ее отпускать.

— Ух ты, — тихо сказала Клара и захихикала, когда мы, задыхаясь, рухнули рядом друг с другом. — Это было… это было… Я даже не знаю, как это было…

Улыбаясь, я притянул ее к себе для еще одного глубокого и страстного поцелуя, прежде чем она успела произнести хоть слово. Мы оба лежали обнаженные в центре сцены театра, о котором я только мечтал, и мне не хотелось, чтобы эта ночь заканчивалась. Как бы мне ни хотелось завладеть Кларой, сделать ее своей, я также не хотел, чтобы разговор пошел в другую сторону, испортив волшебную ночь.

Я уговорил ее вернуться к любимому ремеслу.

Я попросил ее довериться мне, довериться себе, и она выполнила эту просьбу.

Я наблюдал, как она общается с другими танцорами, с грацией и решимостью доказать, что они не правы.

Я видел, как она превращалась из угрюмой в потрясающую во время сегодняшнего танца.

Я принял несколько разумных решений… и теперь я здесь, после секса с самой замечательной женщиной на планете.

Она могла считать это своей победой, но истинным победителем был я.

— Знаешь, ты был прав, — тихо сказала она, когда я, наконец, перевел дух.

Откинув золотистый локон, прилипший к щеке, я провел пальцами по шелковистой пряди. — Боюсь, тебе придется уточнить.

Хихикнув, она шлепнула меня по груди. — Много высокомерия?

Потянувшись вниз, я ущипнул сосок так сильно, что она вскрикнула, хотя ее улыбка не сходила с лица. — Осторожнее, малышка, если не хочешь поплатиться за это.

Мой член начал возбуждаться и принимать внимание, когда она сексуально задвигала бедрами. — Я не помню, чтобы я читала о том, что за честность нужно платить штраф.

— Может быть, и так, но уверяю тебя, там была как минимум пара строк о том, что твой босс полностью контролирует ситуацию, так что… — Проведя пальцами по плоскости ее живота, пока они не сомкнулись вокруг ее клитора, я изогнул бровь и добавил: — Если я заявлю, что с тебя причитается штраф, то единственным твоим ответом будет "Да, сэр".

Ее руки вцепились в мои волосы, и, притянув мой рот к своему, она прошептала — Да, сэр, — а затем издала членораздельный горловой стон, когда я сомкнул пальцы вокруг ее сверхчувствительного маленького пучка нервов и ущипнул.

Второй раз был быстрее, но не менее приятным, чем первый. Крик Клары разнесся эхом по театру, и к нему присоединился мой рев, когда я кончил во второй презерватив. Я не был уверен, что мы могли бы пошевелиться, если бы от этого зависела наша жизнь, когда мы лежали обнаженные на сцене. Прошло несколько минут, прежде чем она зашевелилась рядом со мной, ее пальцы провели по мышцам моей груди.

— Ты так и не сказала, в чем я был прав, — напомнил я ей, не то чтобы высокомерно, но с любопытством, что она имела в виду.

— В том, что ты танцор, — сказала она с улыбкой. — Вы действительно обладаете невероятными движениями, господин Волков.

Удовольствие захлестнуло меня, и я усмехнулся, найдя в себе силы притянуть ее к себе и поцеловать в губы, слегка припухшие от наших предыдущих поцелуев.

— Только потому, что у меня был партнер, который слышит музыку вокруг нас, не играя ни на одном инструменте. — С этими словами я снова целовал ее, пока, наконец, не отстранился.

— Как бы я ни хотела остаться здесь с тобой, мне нужно вернуться домой, чтобы проведать бабушку, — сказала она, тихо вздохнув.

Назовите меня старомодным, но я чувствовал сильную потребность поступить по-джентльменски, особенно в том случае, когда совсем недавно я поступил совсем наоборот. Несмотря на то, что раньше я, возможно, не всегда вел себя подобным образом, желание поступить так сейчас было еще одним отличием того, что было у меня с Кларой, от того, что было у меня с бесчисленным количеством других женщин в моем прошлом.

— Я отвезу тебя домой.

Она засмеялась. — Не стоит беспокоиться. Я на машине.

Не задумываясь, я провел рукой по ее заднице.

— Тогда я провожу тебя до машины.

Она покачала головой, провела рукой по тому месту, которое я отшлепал.

и улыбнулась. — Я имела в виду, что это звучит прекрасно, спасибо.

Мы встали, медленно одеваясь, но нас не разделяло ни мгновения, потому что мы продолжали улыбаться друг другу и мило шутить. Когда она спросила, где ее трусики, я показал бесполезный клочок кружева, и она рассмеялась.

— Вы должны мне трусики, господин Волков.

— Да ты можешь до конца жизни ходить без