нахмурила брови и уставилась в одну точку на стене, словно читая написанный там текст: – Чтобы получить максимальное удовольствие от секса глупая женщина ищет мужчину с большим агрегатом, а умная – мужчину со знаниями об устройстве женского организма. Потому что знания о точке джи важнее размера.

– А нельзя совместить? – поинтересовалась я.

– А может тебе еще шнурки погладить? – вопросом на вопрос ответила Света. – Вот все наши беды, Лаурик, потому что не то мы ищем. А еще…

Договорить она не успела. Из ее квартиры донесся громкий, глухой стук и отчаянные вопли близнецов:

– Отвали! Это мое! Я первый придумал!

– Нет, моё! Сам отвали!

– Господи, пошли мне сил! – вздохнула Светка. – А я ведь когда-то была такая же, как и ты: звонкая, легкая на подъем. Могла сорваться посреди ночи и пойти гулять в белом платьице. А теперь в заношенной ситцевой ночнушке охраняю спиногрызов. И по ночам читаю женские романы о счастливицах, которые бьются в страстях. Иди уже, Лаурик, оторвись там за нас обеих. А я на галеры, – она зашла в квартиру и грозно зашипела: – Чего вы орёте? Люди отдыхают. Ночь на дворе. Почему не спим, бандерлоги?

Я приехала в спортзал Никиты. Ночью забавный кит на вывеске ярко сверкал серебряным хвостом на темно-синем фоне, по которому пробегали неоновые волны. У входа меня встретил приветливый охранник. За ним через стеклянную стену спортзала были видны тренажеры. На них усердно впахивали крепкие мужики. Несмотря на позднее время, здесь было многолюдно.

– У вас есть абонемент? – спросил охранник.

– Нет, я к владельцу. Мне нужен Никита.

– Он у себя, – кивнул охранник. – Поднимитесь на второй этаж. Первая дверь налево от лифта.

Я поднялась на второй этаж и хотела постучать в дверь, но она оказалась распахнута настежь. Я замерла на пороге, не веря своим глазам. Посреди кабинета стоял Никита и обнимал высокую блондинку, одетую в ярко-розовые лосины, обтягивающие круглую и накачанную, как орех, попу, и белый топ, который буквально лопался на высокой и полной груди.

– Лаурик! – обрадовался Никита, выпустил из объятий блондинку и направился ко мне. – Какой приятный нежданчик!

Вот наглец! Козёл! Еще осмеливается ко мне обращаться! И, главное, как ни в чем не бывало, словно не обжимался с этой фитоняшкой пару секунд назад.

– Не думаю, что он приятный, – слова с трудом вырвались из моего горла.

Едва сдерживаясь, чтобы не зареветь, я бросилась назад к лифту. Вот тебе сеансы ретро-гипноза! Вот тебе запросы вселенной. Получай! Ничего в моей жизни никогда не изменится. Хоть застрелись!

– Подожди, принцесса! Ты всё не так поняла!

Я до упора вдавила кнопку вызова лифта, но двери так медленно открывались! Ну же, давайте! Я просто хочу остаться одна, чтобы спокойно пореветь!

– Ох ты ёшкин кот! Горячая какая! Прямо ураган, а не девушка! – Никита попытался взять меня за руку.

– Отпусти! – я выдернула руку из его лапищ, собрала все свои силы, чтобы выглядеть достойно, и спокойно сказала: – Ты ничего мне не должен. Между нами ничего не было. Но это всё не для меня, – я кивнула на блондинку, которая с интересом слушала, подпирая плечом дверной косяк.

И эта нахалка еще и улыбалась! Ну да, наверное, давно его окучивает. И сейчас стоит и думает: «Обломись! Он мой!». И они с Никитой точно давно спят. Потому что она выглядит совершенно спокойной.

– Лаурик, ты что… ты подумала, что она моя тёлка? Это моя сестра! – Никита снова взял меня за руку. – Я же тебе говорил, что нас у матери с отцом трое.

До меня даже не дошел сначала смысл его фазы. Я только презрительно хмыкнула и шагнула в кабину лифта.

– Ну что мне с сестрой обниматься тоже нельзя? – Никита с досадой хлопнул себя по бедрам.

– Да она в шоке сейчас. Не слышит тебя. Не видишь, что ли? – подала голос блондинка, отлепилась от косяка и в два прыжка преодолела расстояние между лифтом и кабинетом Никиты.

Она схватилась за двери лифта, которые начали уже закрываться. И пока я молча хлопала глазами, разжала двери.

– Так, следим за губами. Слезы не глотаем, глаза мне не выцарапываем. Это мой родной брат, – сказала она мне.

– Как это? – растерянно вырвалось у меня.

– Ну не похожи мы с лица, – объяснила она. – Он на папу похож, а я на маму. Слава те, господи!

– Ну да, – подтвердил Никита. – Но мы родные. Она у меня фитнес-тренером работает. Пристроил ее к себе.

– Ой, – фыркнула блондинка. – Кто еще кого пристроил! Тоже мне большой босс.

– Натаха, не начинай! – Никита прижал лапищи к груди. – У нас вон Лаурик и так в обмороке.

– Ну ладно, – блондинка шагнула в кабину лифта, осторожно подтолкнула меня к выходу. – Я лифт заберу, ладно? А вы тут между собой разбирайтесь. Несмотря на аргентинские страсти, было приятно познакомиться.

– Мне тоже, – выдавила я, понимая всю нелепость этой фразы в данной ситуации.

– Ага, – согласилась Наташа. – Ты прям всю жизнь мечтала. Я так и поняла.

Двери лифта закрылись. Никита обнял меня и прижал к груди.

– Всё в порядке, малыш? Понимаю тебя. Сам бы психанул. Но ты не думай! Я не из тех, кто сразу с двумя мутит. То есть, вот если по чесноку, то бывало, конечно. Колюсь, бросало меня из стороны в сторону. Но они были не такие, как ты. Проходные варианты. С тобой всё по-другому, шлагбаум закрыт.

Я уткнулась лицом в его широкую грудь, обтянутую белой футболкой. На краткий миг стало уютно и тепло. Как ночью на даче, когда я прижалась к его надежной спине. И вдруг я поняла, что этот уют мне не нужен. Зачем я себя обманываю? Мне сейчас хочется видеть Матвея. Красивого, холодного и очень притягательного одновременно. Ну что же меня тянет на козлов? А с другой стороны, мы все ищем понимания. Женщинам это особенно важно. Матвей меня понимает. Но не принимает.

Нет, не поддавайся. Вспомни этого козла Алекса-риэлтера. Как больно было еще несколько дней назад. А ведь он был таким же, как Матвей: красивым и холодным. Да и сейчас больно. Я ведь реально всё тогда распланировала. Уже свадьбу продумывала. И когда первого ребенка родить, а когда второго.

С Матвеем будет так же, как с Алексом: ничего хорошего. Никита – лучший вариант. Но почему в его объятиях я думаю о Матвее?

– Принцесса, а ты ведь реально завелась, а? Так психанула! Это значит, что и у тебя ко мне всё по серьезке. Просто принцессы никогда не признаются, знаю. Но ты