– Я уже ухожу.

Я вошла в лифт.

– Понятно.

– Вы ошиблись этажом? Забыли, что поменяли номер?

– Нет, я должна была встретиться с Вестоном, но он, должно быть, переехал. Может, люкс освободился, он тоже хотел номер побольше.

Луис кивнул:

– Да, он переехал. Я был в лобби, когда он на днях приходил менять свой ключ. Но не в люкс, а в ваш прежний номер, на этом этаже.

– В мой номер? – недоуменно нахмурилась я. – Неужели номер Вестона успели отдать другому гостю?

Луис покачал головой.

– По-моему, нет. Он просто попросил отдать ему освободившийся после вас номер. Я его предупредил, что там еще не успели убрать, а он сказал – ничего, он обо всем позаботится. Я думал, вы знаете.

Дверцы лифта начали закрываться, но я в последнюю секунду успела махнуть рукой.

– Ах, да-да-да, совсем забыла, день был долгий, простите. Я тогда все же схожу к нему. Спокойной ночи, Луис.

В полном недоумении я снова пошла по коридору к моему прежнему номеру. С какой стати Вестон это сделал? Почти улегшийся гнев сразу вернулся вместе с желанием реванша.

На этот раз я забарабанила в дверь кулаком.

Вестон открыл с усмешкой на лице и сразу отступил в сторону.

– Кому-то не терпится, – промурлыкал он.

– Почему ты в моем старом номере? – бросила я, возмущенно проходя в комнату.

– По-моему, интереснее узнать, почему ты за мной следила.

– Не следила я за тобой, эгоистичная ты задница!

Улыбка Вестона стала шире:

– Ну да.

– Не следила! – крикнула я так тоненько, что даже взвизгнула в конце.

– Присядь, София.

Не обращая внимания на его слова, я повторила:

– Почему ты в моем номере?

Вестон прислонился к столу и скрестил ноги в щиколотках.

– Скажу, когда ответишь, почему ты за мной следила.

– Я за тобой не следила. И вообще, что за бред насчет мотивов моих поступков! Я оказалась в том же здании, потому что у меня там была деловая встреча. Между прочим, я и сексом с тобой занималась вовсе не потому, что мне нравится, когда ты мной командуешь!

Негодный воображала, явно забавляясь, скрестил руки на груди.

– Значит, не поэтому?

– Не поэтому, – я тоже сложила руки.

Мы смотрели друг на друга. В глазах Вестона появился блеск, и я так и видела, как в голове у него крутятся колесики, пока мы стараемся переглядеть друг друга.

– Присядь, София.

– Не присяду.

Он улыбнулся.

– Видишь? Если тебе нравится, когда я беру инициативу на себя, пока мы занимаемся сексом, это не значит, что ты хочешь, чтобы я всегда командовал. Одно не равно другому. Повторяю, ты не становишься слабее в моих глазах, если любишь, чтобы в сексе доминировал партнер.

– Вот еще!

Вестон оттолкнулся от стола и подошел. Воздух в комнате почти потрескивал от электрического напряжения. Как ни была я зла (или ни хотела разозлиться), я не могла отрицать, что меня тянет к этому мужчине, как еще никогда ни к кому не тянуло. Стоя рядом с ним в ожидании, когда он коснется меня, я буквально боялась воспламениться.

Вестон взялся за мое бедро. Хотя он держал меня крепко, я не сомневалась, что, скажи я ему убрать руку, он немедленно подчинится.

– Если я велю тебе убрать руку, что ты сделаешь?

Он смотрел мне прямо в глаза:

– Уберу руку.

– Как же ты говоришь, что я хочу доминирующего партнера?

– Ты путаешь доминирование и контроль. Ты можешь хотеть моего доминирования, но сохранять контроль. На самом деле ты контролировала все, что происходило между нами, каждый раз, когда мы были вместе.

Мне было трудно это принять, и Вестон увидел борьбу на моем лице.

– Просто перестань думать об этом и прими как данность, если тебе хорошо.

Я отвела взгляд, но тут же вновь посмотрела ему в глаза. Не знаю, почему мне это было важно, но я не могла не спросить:

– Куда ты сегодня ходил? Что находится в том здании?

Вестон ответил, помолчав секунду:

– К психотерапевту на прием.

Ого! Услышать такое я совершенно не ожидала.

Он смотрел, как до меня постепенно доходит, и склонил голову набок:

– Еще вопросы?

– Нет.

– Хорошо, тогда моя очередь. Ты за мной следила?

Как я могла не ответить честно, если Вестон доверил мне настолько личное?

Я пристыженно улыбнулась.

– Да.

– Почему?

Я подумала. Ответ вырвался у меня со смехом:

– Да я понятия не имею! Я увидела тебя на улице, когда вышла из магазина, и просто пошла за тобой.

Вестон улыбнулся, и внутри у меня потеплело.

– Где ты была весь день? – спросил он. – Я тебя искал, но твой офис заперт. Я даже не мог толком поразглядывать тебя в очереди за кофе.

Я не таясь улыбнулась:

– Я пряталась от тебя в своем номере.

Самая искренняя и широкая улыбка осветила лицо Вестона. Можно было подумать, что я сказала ему, какой он классный, а не призналась, что избегала его до самого вечера.

Мы снова загляделись в глаза друг другу, и на этот раз чары нарушил Вестон, начав расстегивать пряжку своего ремня. Звяканье металла томительно отдалось у меня между ног.

– На колени, София.

О боже…

Он положил мне руки на плечи и чуть надавил, чтобы я опустилась. К моему полному отвращению, я подчинилась. Я встала на колени и потянулась к его молнии.

– София! – позвал Вестон.

Я подняла глаза.

Он ухмыльнулся.

– Я давно ждал возможности извратить цитату: «Прощанья сладостна икра».

Глава 12

Вестон

– Очень хорошо, что вы смогли прийти сегодня. Мы сможем продолжить разговор с того, на чем остановились вчера. Как прошел ваш вечер? – спросила доктор Хэлперн.

– Я не пил и не наделал глупостей, если вы об этом. Вы же должны включать это в регулярные отчеты моему деду?

Вообще я считаю, что глупость, как и красота, в глазах смотрящего. Некоторые люди сочтут глупостью спать с врагом, а я уверен: то, что происходит между Софией и мной, просто феноменально.

– Отчеты, которые я каждую неделю отправляю вашему деду, сосредоточены в основном на вашем прогрессе и психической стабильности. Да, вы подписали согласие на раскрытие врачебной тайны, но действие этого документа очень ограничено. Вы не можете не знать, что по закону я не имею права – и не стану передавать в отчетах содержание наших бесед. Я просто пишу, наблюдаются ли у вас дальнейшие признаки улучшения и считаю ли я, что ваше эмоциональное состояние может спровоцировать рецидив.

На самом деле я этого не знал, не глядя подмахнув какую-то юридическую чертовщину,