Все равно. Будет тепло и удобно. И животным зимой теплее будет, — закончила я свою мысль.

Сомнения насчет быстрого строительства домашнего банного комплекса терзали меня все сильнее:

— А вторую половину можно тоже разделить. И в одной части сделать место для живности, а во второй помещение для кормов. Только кроме бревен, ведь и другие строительные материалы понадобятся. И корма. А где мы это все брать будем?

Хранитель постучал пальцами по столу в своем любимом ритме, означавшем, как я уже догадалась, разное, но сейчас указывало явно на степень задумчивости. И изрек:

— Я подумаю, что можно будет сделать. Уж с банькой мы как-нибудь справимся. Не волнуйся, солнце мое.

Как же я обрадовалась, что за стройку сейчас отвечать будет Амадей!

— Спасибо, Малуша, за вкусный обед, — поблагодарила я нашу замечательную повариху. и бодро встала из-за стола, пока мой предок не дал задний ход.

— Тогда идем? — спросила уже всех.

Амадей демонстративно вздохнул и направился к выходу. Мажик поскакал вперед, победно задрав пушистый хвост вверх и решив, видно, прибыть на место первым. Мой пострел везде поспевает, я мимоходом порадовалась за любимого питомца. Ну, а мы с Никифором пошли следом.

Возле сарая нас уже ждали дворовой с банником. А кучи хлама внутри уже и не наблюдалось вовсе. И когда только успели убрать? И начался процесс обсуждения и планирования на месте. В принципе, все сложилось, как надо. Помещения, конечно, будут небольшими, но все поместится. Когда банник понял, что скоро у них будет своя каменка, да еще с комнатой и отдельным входом, у него такой радостью сверкнули глаза, что даже Хранитель незаметно улыбнулся. А Никифор стоял такой довольный и важный, что и мне стало радостно и спокойно на душе. Кажется, все получится. Вот только бревна еще с леса приволочь как-то надо.

Нечисть увлеклась активным обсуждением строительного процесса, Хранитель замерцал и исчез, Сапфир скрылся в неизвестном направлении, а я снова отправилась тренироваться перемещать бревно в пространстве. Так почти и прошел еще один день.

Глава 17 ПРЕДЕЛА СОВЕРШЕНСТВУ НЕТ

Вечер незаметно вступил в свои права. Солнце потихоньку стало скатываться к горизонту. Воздух посвежел и наполнился ароматом трав и цветов. На уже потерявшем свою синеву небе, проявился тусклый тонкий серпик месяца. И, по уже сложившейся традиции, перед вечерней пробежкой, тренировкой и медитацией у пруда я покормила своих водоплавающих питомцев. Пернатые в ожидании корма уже сгрудились у берега.

Потом с удовольствием сделала растяжку и побегала, как всегда с ветерком, вокруг дома. После пробежки с еще большим удовольствием я поднялась в воздух и уже с ветерком погоняла насекомых и птиц, которые шарахались от меня в разные стороны. И, вдруг, с высоты я увидела всех своих домочадцев: и старых, и новых.

Они устроились на новых скамейках за столом под раскидистой яблонькой и дружно наблюдали за моим полетом, задрав головы. Малуша с Настасьей, кажется, лузгали семечки, а мужички о чем-то переговаривались между собой. Вот, зрителей мне только и не хватало, подумала я. С другой стороны, а что им еще остается делать, в общем-то? Потрудились сегодня все на славу, можно и отдохнуть. Смирившись с неизбежным, приземлилась на траву. Просто медитацию придется делать в комнате.

Как только я почувствовала под ногами твердую землю, через несколько мгновений рядом материализовался прадядюшка, как я его иногда мысленно называла. Ну, не тянул он на дедушку категорически, тем более пра — пра — пра. Следом вынырнул из кустов Сапфир, который почему-то пропустил вечерний полет. Интересно, чем он занимался? Я слегка напряглась. Неожиданно все в сборе, и что бы это значило? В руках у Амадея появился посох. Это был очень красивый посох из темного дерева с заостренным металлическим набалдашником и отделанный серебристым металлом. По древку спиралью вился какой-то орнамент, который в глаза не бросался, но был все же заметен при ближайшем рассмотрении. Амадей подошел и протянул эту красоту мне.

— Спасибо. Это мне? — с восхищением, не веря своим глазам, не удержалась я от вопроса. Посох! Настоящий! Красивый!

— Да, детка, пора привыкать к настоящему оружию. Оно может тебе понадобиться в реальном бою. Смотри, если ты нажмешь на вот это углубление, то посох уменьшится в длине и превратится в трость или в красивую палку. Обратным нажатием, он вновь станет боевым оружием. Сам по себе он складываться не станет. Все понятно? Держи и пробуй.

Посох оказался тяжелее моего старого деревянного друга, но так хорошо и удобно лег в руки, как будто бы я не держала его в первый раз. Надавив несколько раз на указанное место, я приноровилась к смене его длины. Конечно, было не привычно, но вполне понятно, что путешествуя с боевым оружием, я неизбежно буду привлекать к себе внимание. А так: красивая палка или трость. Мало ли? Может, я собак или змей боюсь?

А потом начался театр двух актеров, а зрители с галерки с интересом наблюдали за происходящим. После отработки ударов, контрударов, связок и блоков началось все самое интересное. Посох прилип к ладоням, и просто летал в моих руках. А за ним летала по поляне и я, потому что Амадей стал гонять меня, как сидорову козу, и увернуться от его ударов, а тем более адекватно ответить на них, для меня пока было практически невозможно.

Но с удивлением я заметила, что мои руки и ноги действуют все быстрее и дружнее. Тело стало двигаться почти автоматически. Появилась легкость в движениях и уверенность в своих силах. После завершения забега по лужайке, Амадей сложил руки у груди в благодарственном жесте и растворился в окружающем пространстве. И вся его свита, которая с явным удовольствием наблюдала за моими скачками, дружно исчезла следом. А я осталась стоять, выжатая как лимон, но с чувством глубокого морального удовлетворения и самым лучшим посохом в руках.

Небо уже едва освещали последние слабые лучи заходящего солнца. Сумерки сгустились и, крадучись, обволокли меня со всех сторон. Будучи мокрой от трудов праведных, я решила, что мокрее уже не будет, и можно поплавать. Теплая вода обняла меня, смыла усталость и наполнила свежестью. Покачавшись немного на легкой волне, как на качелях, которую организовал мне ветерок, я вышла на берег. На кресле меня ждали большое полотенце и теплый махровый халат. Обо мне уже привычно позаботились мои домовые.

Переодевшись в кустах, отдохнувшая и счастливая я замерла в тихом восторге перед внезапно открывшейся передо мною величественной и вечной красотой. На черном бархате