— Вот и славно! — оживилась Марена. — Завтра высушим и подлатаем твою одежду, а через несколько дней войдем в Карату, как ни в чём не бывало!

— Хорошо, — неуверенно согласилась Лили, видимо, не разделяя внезапную радость своей попутчицы.

Девушки продолжили идти молча, каждая думая о своём.

Вдруг Марена воскликнула:

— Ой! Совсем забыла! Твои раны надо обработать же! Я сейчас!

Она сняла сумку и на ощупь нашла нужную баночку с мазью.

— Давай сейчас обработаем царапины на лице, а утром остальные. Через два дня и следа не будет!

— Ух ты! Вы ещё и знахарка, оказывается! — приободрилась Лили и без тени сомнений доверилась новой знакомой.

— Ой, нет. До знахарки мне далеко, но в травах немного разбираюсь.

Встретились бы они на улицах Караты, Лили бы не то чтобы не заговорила с Мареной, а обошла бы её по другой стороне улицы — слишком странно та выглядела. И не только одежда выдавала в ней чужестранку, но и осанка, и походка, и даже взгляд — ясный, целеустремлённый, спокойный, холодный…

Казалось бы, что после проявленной жестокости — ведь Марена хладнокровно убила двух человек и даже глазом не моргнула — Лили надо было бы держаться от неё подальше, но её тянуло к спасительнице, и отнюдь не из благодарности. Ведь благодарность уходит, когда успокаиваешься, а возвращается здравый смысл. И если так посудить, Лили сейчас шла ночью рядом с хладнокровной убийцей, но ей не было страшно. Возможно, потому, что от Марены веяло не холодом, а душевной теплотой.

— Знаете, а моя бабушка — знахарка, — доброжелательно сказала Лили. — Давайте я вас с ней познакомлю?

У Марены на душе были смешанные чувства:

«С одной стороны, Лили чужачка, но с другой — беззащитного человека в беде я оставить не могла. С третьей — мне теперь предстоит долго жить среди чужаков, а значит, быть со всеми на ножах — это не выход. Не за тем меня отправили…»

На самом деле Марене повезло. Сейчас — ночь, а ночью проще общаться — ты не видишь человека и в то же время, можешь наблюдать за человеком без «маски». Ты слышишь человека таким, какой он есть в глубине души.

Марене нравилась Лили — своей простотой и открытостью.

«Раз мне предстоит жить среди чужаков, почему бы и не воспользоваться подвернувшейся возможностью? Ведь можно начать с простого — начать общаться с теми, кто к тебе доброжелателен по воле случая?»

— Буду рада! — с искренней радостью ответила Марена.

Часть 2

Глава 3. Слухи

Орэн

Мирта радостно встречала своих гостей распахнутыми воротами и светящимися от неподдельной радости лицами жителей, заполнивших главную южную улицу и площадь в центре городка.

Как здесь не радоваться столь необычному событию, приносящему ещё и доход? Столько новых лиц! Столько новых историй! А главное — они пришли с миром!

Особое положение Орэна, да и его напарника — Кирана, распространялось и на жильё в Мирте. Им не надо было его искать.

Пока остальные попутчики из хвоста каравана разбредались по закоулкам в поисках жилья, посыльные графа продолжали следовать за караваном до самой площади.

Караван оставался в городке на два дня, и на этот срок они получили одну комнату на двоих, располагавшуюся недалеко от центра города. Рядом была и таверна.

«Таким удачным соседством грех не воспользоваться! — решил Орэн. — Ведь это — лучшее место, чтобы развесить уши и отдохнуть!»

Туда он и направился.

Солнце ещё и не собиралось закатываться за горизонт, а таверна уже была заполнена местными жителями на треть.

Никто из каравана до таверны ещё не дошёл, а Орэн уже занял место в гуще событий — сел рядом с самым шумным столиком, заказал еды и горячительного. Кто ж не захочет согреться после пустыни?

Даже лезть ни в чьи разговоры особо не пришлось — разговоры нашли его сами.

— Эй, парень, откуда путь держишь? — послышалось в сторону Орэна, когда он залпом осушил первую кружку и заказал вторую.

— Из Летающей Крепости, — не скрываясь, ответил Орэн.

«Лучшая легенда — это правда».

— Таким караваном! Да ещё и из самой Крепости! — воскликнули за другим столиком.

За соседними столами немного притихли разговоры, и все стали прислушиваться к продолжению истории: кто во все уши, кто в пол уха.

— Не, караван не из Крепости. Я к нему там просто примкнул.

— Важная персона, что ль? — спросил всё тот же мужчина.

— Кто, я? — рассмеялся Орэн. — Ага, очень важный «мальчик на побегушках», которого послали с «очень важным» письмом к какой-то «очень важной» сопливой девчонке.

Орэн закончил свой «слезливый» рассказ, закатил глаза и вздохнул.

— Это не к той ли, что пробегала здесь несколько дней назад? — заржал высокий мужчина за столиком напротив. А его сосед подхватил: — Как раз со стороны Крепости она вроде и пришла с хмырём каким-то.

Орэн весь ушёл в слух, но виду не подал.

— Ну, если она пошла в Рейнвест, то может, и к ней, — пожал он плечами. — Мне особых примет не давали. Сказали: иди в город к такой-то и отдай то-то.

— Мой сосед поговаривал, что она как раз через восточные ворота и ушла. Эх, надо было задержать её, помогли бы хорошему человеку!

По залу опять прокатился хохот.

— Красивая хоть была? — Орэн подбросил «дровишек» в разговор.

— На любителя. Лицо и фигура ничё, но худая и неулыбчивая.

— А мне понравились её длинные пепельные косы, — послышалось за спиной.

— Да странная она была, и одежда странная. То ли платье, то ли кожаный доспех. Ещё и ножами перед носом тут