— Мне было немного не до романтики, — холодно отрезал он и тряхнул головой.

Его длинные тёмные волосы взметнулись веером, орошая всё вокруг (и меня) сверкающими бриллиантами брызг. Сердце ёкнуло, и я прижала ладонь к груди:

— Да что сегодня с этой мышцей? Всё от недосыпа! К нам тут господин Госк прибежал спозаранку. Сначала был зол, как чёрт, истекал ядом и явно собирался засыпать оскорблениями, но, когда я напомнила о Голлире, то стал шёлковым и блестящим. Грозился прийти снова. Не знаете, почему?

Мор осторожно вылез из ванны и осмотрел разгром.

— Хорошо, что вы пришли. Мне срочно пора уходить… Вызовите мастеров!

Он начал снимать с себя мокрую одежду. Наверное, думал, что я, как невинная девица, начну смущаться и краснеть при виде мужского торса. И, закрыв пылающее лицо, убегу в полнейшем ужасе… исполнять его поручение.

Я же скрестила руки на груди и прислонилась спиной к стене, наблюдала за тем, как инспектор отжимает мокрую рубашку. Как бугрятся при этом мышцы его плеч, а на предплечьях выступают венки. Да любая женщина из моего мира ещё бы и приплатила за такое зрелище!

— То есть вы обрадовались не мне, а возможности спихнуть на меня неприятности? — иронично поинтересовалась я. — Считаете, нормально бросать деву в беде?

Он бросил на меня хмурый взгляд исподлобья и начал снимать брюки.

О! Пошла тяжёлая артиллерия! Но я не собиралась играть нервную истеричку, которая хлопается в лужу при виде накачанных мужских бёдер. Прошла к ванне и осмотрела трубу, из которой во все стороны веером разлеталась вода.

— Почему вы сами не вызвали мастеров? Судя по тому, что я услышала в управлении, вас не было со вчерашнего вечера. Выходит, сражались с этой гидрой вы всё утро. Отправили бы за помощью Фаолу. Эта малышка смышлёна не по годам… Кстати, где она?

— В саду, прогуливает пациентку. Не могли бы вы уйти?

— С чего вдруг? — выгнула бровь. — Мы скоро поженимся, а вы стесняетесь?

Он сжал губы в тонкую нить и молча снял последнее, что оставалось, чтобы отжать.

Хм… А может, я зря настаивала на том, чтобы у нас было исключительно деловое соглашение?

Глава 35

Порой я подозревала Ханну во владении бытовой магией, хотя в семье об этом разговора не было. Я так поняла, что Тёрнеры происходят из старинного королевского рода, в котором было не принято отдавать девиц на в академию.

Девушки обучались манерам в пансионах благородных девиц, как Элиза и её подруга из северных земель. А Мэйра другого сословия, и ещё неизвестно, как её занесло замуж за брата Ханны. Главное, что девушке пришлось бросить академию и отказаться от использования бытовой магии в жизни.

Глупо же⁈

Не умей Мэйра хотя бы этого, нам в доме колдуна пришлось бы намного хуже.

Но с учётом обстоятельств и воспитания можно сказать, что брак этот был мезальянсом.

И ещё один важный момент. Арест отца и братьев Ханны пришёлся как раз накануне её свадьбы. Если подумать о доносе, можно предположить, что кто-то не желал допустить этого союза…

— Ханна, что вы делаете⁈

Стоя на коленях и сунув голову под ванну, я обдумывала своё незавидное положение, а сама продолжала тянуться, стараясь достать обронённую Мором штуковину:

— Пытаюсь достать артефакт.

— Вы меня скорее достанете! — в сердцах выпалил мужчина. — Вы хоть осознаёте, какой вид открывается с моей стороны?

— А вы ещё не привыкли? — Ещё чуть-чуть, и дотянусь! — Помнится в день, когда вы не дали мне упасть с дерева, тоже любовались моей филейной частью.

— Прошу вас подбирать слова, — процедил он.

— Попец? Корма? Фасад? Бампер? Булочки? Что вам больше по душе?..

— Ханна, немедленно вылезайте из-под ванны! — не выдержав, рявкнул он.

— Достала! — воскликнула я и дала задний ход.

Но поскользнулась, и едва не плюхнулась в лужу грудью. Мор поймал меня, но сам не устоял и упал спиной. Я машинально положила ладони на его каменный от напряжения торс, и мы застыли, глядя друг на друга. Проклятый артефакт снова укатился под ванную, но мне было не д него. Я прошептала:

— Какой соблазн…

— Снова что-нибудь уронить на мою голову? — холодно отчеканил инспектор.

— Точно! — обрадовавшись, я сунула руку в карман и вытащила вещь, при виде которой Мор подозрительно побелел лицом. — Попробуем по старинке!

Я оттолкнулась от груди мужчины и вцепилась в край ванны. Мор процедил что-то, похожее на ругательство, и я осуждающе покачала головой:

— Ой-ой! Неужели мой вес для вас такая проблема? Да во мне сейчас килограмм сорок, не больше! А вы ругаетесь при даме…

Подтянулась на руках, а затем перекинула одну ногу, и мокрый подол взметнулся, щедро орошая лицо инспектора грязной водой. Зажмурившись, Мор вытерся и зло глянул на меня:

— А теперь я имею право ругнуться при даме?

— Имеете, — милостиво разрешила я и забралась в ванную целиком. — Итак, посмотрим. Это сюда, это отсюда… Ёксель-моксель-карамоксель!

— Это заклинание? — деловито уточнил Мор, с повышенным интересом снизу наблюдая за мной.

— Ещё нет, — процедила я, с натугой налегая на ключ. — Но скоро будет! Надеюсь, вы не станете раскрывать Фаоле и Голлире тайны моих заклятий, а то они перестанут раб…

С облегчением довернула ключ, и фонтан иссяк.

— … Ботать! — заулыбалась я и вытерла лоб.

Мор осторожно поднялся на ноги и потрогал трубу, а потом восхищённо посмотрел на меня:

— Да вы настоящая мастерица!

— Ой, не надо косить лиловым глазом, — фыркнула, скрывая, ка мне приятно слышать комплимент, — а то так и влюбиться недолго.

— Я не против.

— Я против. У нас деловое партнёрство.

Вот только уверенности в моём тоне убавилось в разы.

Глава 36

Граф помрачнел и, поднявшись, подал мне руку:

— Не поскользнитесь.

Оперлась об него и, вылезая из ванны, заметила:

— Вы знали, что если сказать человеку «не делай чего-то там», он обязательно это сделает? Это называется… А-а-а!

Разумеется, я поскользнулась, и всем телом навалилась на Мора, а он в попытке меня поймать, снова упал. Только на этот раз я оказалась на мужчине и, крепко прижимаясь к нему, закончила:

— Закон подлости.

Мор судорожно втянул воздух и замер, не отрывая от меня потемневшего взгляда. Боги, до чего хорош! Мокрые волосы облепляют лицо, одежда тело, и мне кажется, что подо мной всё пылает, будто я расположилась на хрупком островке посреди океана кипящей лавы.

Даже в груди ёкнуло, как в молодости. А затем сердце забилось, как птичка в клетке, а взгляд опустился