— О каком молодом человеке вы тут говорите? — вмешался Мартин, подходя к ним. — Какой-нибудь бывший кавалер моей жены?

Его лицо оставалось спокойным, а в глазах светился добродушный юмор. Опустившись в кресло рядом с ними, он вопросительно посмотрел на хозяина.

— Мы говорим о моем племяннике, — пояснил мистер Аден, — вернее, о племяннике моей жены. Это его фотография. Отличный парень этот Дик Хатерлей. Пытается наладить свое дело в Африке, хотя не могу вам сказать, насколько успешно. Но он парень настойчивый — характера ему не занимать!

— Вот как? — пробормотал Мартин. Повернувшись на стуле, он внимательно посмотрел на фотографию. У молодого человека было приятное, если не красивое лицо и спокойный открытый взгляд.

— Я и Дик знакомы друг с другом с тех пор, как мне исполнилось шесть, — коротко пояснила Стэси, размышляя, следовало ли ей раньше рассказать мужу о Дике, и почему-то почувствовала себя почти виноватой. Что-то в глазах Мартина и его манере спрашивать смутило ее.

— Правда? — тихо спросил Мартин. — Ты никогда мне о нем не говорила.

— Мне это и в голову не приходило, — честно призналась Стэси.

Мистер Аден лукаво подмигнул ей.

— У нас у всех в детстве были амурные делишки, — хохотнул он, — но это быстро проходит. Помню, я безумно влюбился в одну знакомую девочку, когда мне было всего двенадцать, а к шестнадцати я уже остыл. А в двадцать я о ней ни разу не вспомнил.

— Этот молодой человек, — не слушая признаний мистера Адена, спокойно спросил Мартин, — ваш племянник… полагаю, он собирается когда-нибудь домой? Ведь он приедет повидаться с вами?

— Мы ожидаем его к Рождеству, — сообщил хозяин, радостно потирая руки.

Мартин посмотрел на Стэси.

— Тогда ты сможешь с ним увидеться, Стэси, — мягко сказал он ей, — и поболтать о старых временах!

Немного погодя он предложил возвратиться домой, хотя хозяева уговаривали их остаться на партию в бридж. Но Мартин извинился, сославшись на то, что завтра должен ехать по делам в Беомстер и придется рано вставать. Стэси сердечно поблагодарила хозяев, и миссис Аден, пожимая ей руку, сказала:

— Приходите к нам почаще. Вы не должны оставлять ее надолго одну, доктор Гуэлдер. Мы будем счастливы, если ваша жена будет навещать нас всякий раз, когда ей этого захочется.

— Это так мило с вашей стороны, — поблагодарил доктор Гуэлдер, — право же, очень мило.

На улице он взял Стэси под руку, поскольку было темно.

— Может, я вызову такси? — предложил он.

— О нет, тут же рядом… — возразила она, цепляясь за его рукав и цокая высокими каблучками вечерних туфель по гравиевой дорожке.

— Ты уверена? — спросил он. Он приветливо помахал чете Аденов, которые вышли проводить их и теперь стояли у ярко освещенной двери. — Тогда держись за меня покрепче, чтобы не оступиться, а то вывихнешь себе лодыжку или что-нибудь еще на этой ухабистой дорожке.

Стэси с удовольствием оперлась на руку Мартина, однако ее удивило, что за всю дорогу от дома Аденов до менее освещенных, но гораздо более внушительных «Фонтанов» он не предпринял никаких попыток завести беседу — он даже словом не обмолвился о проведенном вечере у Аденов.

Было очень темно, где-то неподалеку глухо ухала сова, и не будь рядом Мартина, Стэси — и это выросшая в деревне девушка! — чувствовала бы себя крайне неспокойно из-за воющего в деревьях ветра и пугающего безлюдья, усугубляемого тусклым сиянием холодных звезд сквозь редкие просветы в облаках. Когда они добрались до «Фонтанов», где горел лишь слабый свет в холле, Мартин ступил на тускло освещенное крыльцо и, отперев дверной замок, впустил Стэси внутрь первой, по-прежнему не проронив ни слова.

Войдя в холл, Стэси сразу же окунулась в царивший там холод. Поэтому она обрадовалась, когда Мартин зажег свет в библиотеке и они обнаружили там догоравший за решеткой камина огонь, блюдо с сандвичами и термос с кофе, предусмотрительно оставленные мисс Фонтан на столике. Может быть, о них позаботилась Ханна, искренне привязавшаяся к Стэси с того самого момента, как та появилась в доме в качестве новой госпожи.

Мартин подошел к камину и разворошил кочергой тлеющие угли, а Стэси, придвинувшись ближе, протянула руки к теплу. Он несколько секунд пристально смотрел на нее, отметив, что ее лицо немного побледнело от холода и сырости, глаза блестели от удовольствия, вызванного приятным вечером.

Заметив, как она зябко поежилась, он снял с термоса крышку и налил ей чашку кофе, который она тут же принялась прихлебывать.

— Вечер оказался довольно приятным, — нарушив молчание, заметил Мартин, — хотя, наверно, стоило поехать на машине. Но тут совсем близко и негде промочить ноги. — Он посмотрел на ее изящные серебристые туфельки, выглядывавшие из-под подола платья. — И все же хорошо, что мы решили уйти пораньше. Ведь ты не привыкла засиживаться до поздней ночи.

— Похоже, Адены тоже привыкли спать по ночам, — заметила Стэси, и по ее потеплевшим глазам он понял, что чету Аденов она уже причислила к своим друзьям. — Они такие очаровательные люди, особенно миссис Аден! А как хорошо она рисует!

— А ее племянника ты тоже находишь очаровательным?

Стэси недоуменно посмотрела на него, поскольку вопрос был задан довольно холодным тоном, а на его лице появилось несколько настороженное и обеспокоенное выражение.

— Я же говорила тебе, что с Диком мы знакомы уже много лет, — тихо ответила она, не опуская фиалковых глаз, вспыхнувший легкий румянец на ее щеках лишь усилил очарование ее облика.

— Однако до сегодняшнего вечера ты ни разу не упомянула о нем!

Стэси вдруг показалось, что она со всего маху налетела на неизвестно откуда взявшуюся стену и сразу же набила себе синяков и шишек о прочную каменную кладку.

— Верно, не упоминала, — согласилась она. — Но я не видела причины, почему я должна говорить о нем.

— Но я-то думал, что ты совершенно одинока! А тут выясняется, что у тебя есть этот молодой человек, с которым ты с детства поддерживаешь близкие отношения!

Стэси недоуменно посмотрела на него и в первый момент даже не нашлась что сказать. Она растерялась: впервые за все время, что она знала Мартина, выражение его глаз приняло такое суровое, почти враждебное, пугавшее ее выражение. Слова застряли у нее в горле, а щеки еще сильнее покраснели от непонятного чувства вины.

— Не было никаких близких отношений! Мы… мы знали друг друга… мы жили рядом… были почти соседями… а когда он уехал, он писал мне… какое-то время… только и всего! Я не получала писем от него вот уже несколько недель… да нет, месяцев!

— Так он не знает, что ты вышла замуж?

— Нет.

— Но я полагаю, ты скоро ему напишешь об этом?

— Вряд ли, — ответила Стэси таким тихим голосом, что в этой мрачной комнате он показался шепотом. — Это ни к чему, учитывая, что его тетушка, вероятно, сама напишет ему и непременно упомянет, что я живу теперь с ней по соседству и что я вышла замуж, — ее нарочито спокойный голос неожиданно дрогнул, — за тебя!