Я сделала шаг к Версу, он сделал два мне навстречу и замер, не дотрагиваясь, только глядя глазами с расширяющимися зрачками на меня.

Моя правая рука легла ему на живот, нить довольно засверкала на запястье, и мужчина вздрогнул. Его мышцы стали упругими под моими пальцам, вызывая желание убрать ткань и дотронуться до теплой кожи.

Верс не двигался, будто боялся меня спугнуть. Все больше закрывал меня от света своей мощной фигурой, а нить на моем запястье все ярче искрила.

Я подняла голову и потянулась к его губам, повторяя про себя, что сегодня мне нужно думать только об одном: “Я хочу разорвать нить между нами”.

__

Всегда такое напряженное лицо Верса будто обмякло, но ровно до момента, пока я не коснулась его губ своими. Веки мужчины дрогнули, и он обхватил мое лицо своими руками так, будто боялся, что я испугаюсь и отстраняюсь.

Его первое движение губ было агрессивное, захватническое, но он вдруг словно резко затормозил и стал вести себя нежнее. И эта вынужденная неторопливость давалась ему с большим трудом - шумное дрожащее дыхание лучше слов говорило, что мужчина еле сдерживает себя.

Это дрожащее мощное дыхание будто дразнило меня действовать еще смелее. Я провела кончиком языка по нижней губе Верса и услышала его стон. Не рык, а именно стон! Пусть тихий, сдавленный, но полон такого желания, что будто мощный электрический заряд, прошлась от его тела к моему и заставила дрожать.

Верс прижал меня ближе, заключая в треугольник рук, но его ладони так и зависли на весу, словно он не знал, куда их положить. Когда он провел рукой около поясницы, кожа там словно загорелась.

Я чувствовала, насколько Верс напряжен и старается контролировать себя. Не переусердствовать с напором, не спугнуть, не навредить. О, нет, это начинает подкупать меня!

Саймон говорил, что я смогу разорвать нить, только если буду уверена в том, что хочу этого. Такими темпами, что мы продвигаемся с Версом, я уже очень рискую.

Я больно себя ущипнула за бедро, и почувствовала, что нить возмущенно заколола запястье. Нет, эта сдержанное желание мужчины меня слишком подкупает.

Я вздохнула смелость и обвила его шею руками, с силой притягивая к себе. Наконец прошлась губами по бронзовой коже, начиная от подбородка и вниз, до ключиц, пока не услышала утробное рычание в грудной клетке.

Я положила руки на грудь Верса и ощутила легкую вибрацию от звука. Боже, даже кончики пальцев колит! Задрала голову и увидела темные водоворот глаз, засасывающих в пучину желания. Мое тело охватил огонь, стремительный, как лесной пожар. Лицо мужчины хищно вытянулось, он чуть присел и обхватил меня под бедра и поднял. Тесно прижал к себе на ходу вгрызаясь в пуговицы моего платья. Он так эротично отрывал их зубами, что я не удержалась и запустила руки в его волосы.

Верс нес меня на второй этаж по ступеням, и я не понимала, как он видит дорогу, когда полностью поглощен застежками моей одежды. Но он ни разу не промахнулся, ни разу не оступился, а когда посадил меня на втором этаже на перилла, то только за тем, чтобы разорвать руками белье, потому что не знал, как к нему подобраться. Рычал от недовольства, а когда получил доступ к телу пораженно застонал.

Рывком двинулся дальше, открыл дверь спальни с ноги и опустился со мной на кровать, накрывая собой.

Мир вертелся за пределами нас двоих и совершенно меня не интересовал. Я с жадность впитывала сиренаду стонов Верса моему телу, и чувствовала что мое желание раскрывается новыми гранями, как долгожданный бутон цветка-гибрида.

Если бы мне сказали, что от одного глубоко поцелуя я расцарапаю спину Верса, умоляя его пойти дальше, то я бы ни за что не поверила. Мне даже казалось, что из моего рта выходил пар - до того я была горяча.

Верс от желания стал каменным, но упрямо не скидывал вещи - лишь раздевал меня. Будто боялся, что если мы прикоснемся друг к другу кожа к коже, то его выдержу сорвет.

Крупные ладони гладили меня, пальцы ласкали, а губы целовали, но мне было мало. Я схватилась за майку Верса и разодрала ее руками, мстя за свое белье.

Полустон полурык вырвался из мужчины.

- Я больше не могу сдерживаться, - прохрипел он.

И я положила руку на штаны мужчины.

- И не надо.

Красная нить мелькнула перед глазами. Она была как никогда красная, яркая, и я больно прикусила щеку, напоминая себе, что я здесь не для самой крутой близости в моей жизни. Я здесь - чтобы разорвать эту злополучную связь с узколобым грубияном.

Черт, но почему он так умопомрачительно целуется? Было бы куда проще, если бы он был противен в этом.

Штаны Верса приземлились на пол, и мужчина на вытянутых руках завис надо мной. Горячий, бронзовый, ходячий кекс.  И сегодня он мой.

Весь такой большой, а я такая маленькая рядом с ним. Выдержу? Смогу ли его принять?

Верс опустился на меня, тягуче поцеловал в губы и рывком соединил нас. Крик вырвался из меня, но не из-за боли - из-за удивления. Мужчина укусил меня за грудь.

Нить! Где же нить?

То ли у меня глаза заволокло, то ли я действительно не вижу ее!

Зато чувствую каждое движение Верса, ощущаю, как собственное тело откликается на ласку. Как меня затягивает страсть в свои зыбучие пески.

Верс ни разу не сомкнул глаз. Смотрел на меня так, будто поедал эмоции. Ловил губами мои стоны и так восхитительно порыкивал в ответ, что по моему телу шли необъяснимые волны.

Простыни взмокли и местами треснули, подушки разошлись и салютировали перьями, а я все не могла поймать нить. Она то появлялась, искрила алым, то снова пропадала.

Может, это из-за того, что я получаю удовольствие? Потому, что мне не противно?

Нет, мне не должно быть так хорошо!

Пока Верс так жадно смотрит на меня, у меня нет ни шанса!

- Давай по-другому! - я прикоснулась до горячей кожи мужчины и кончики пальцев зажгло. Хотелось провести дальше, поймать соленую каплю пота с подбородка языком, задиристо укусить губу…

Ой, зачем я это сделала? Голова два уха!

Верс застыл, а я воспользовалась моментом и чуть отстранила его, чтобы перевернуться за живот. Подняла правую кисть к лицу и… ну где же она? Почему она вдруг стала такой непостоянной?

А что, если это специально, чтобы сбить меня? Чем больше я имела дело с нитью, тем больше убеждалась, что она больше похожа на своенравное существо, чем на неодушевленную связь. Словно она разумна.

Черт, а что, если уже поздно? Ведь Саймон сказал, что в момент близости… Но когда именно?

Руки Верса прошлись по моему позвоночнику, и я закрыла глаза от блаженства. Нет, это какое-то наваждение - такая невероятная тяга к мужчине-грубияну. Для меня всегда было важнее внутреннее содержание, чем внешность. Тогда почему я таю от его ласк, хотя знаю, что боготворит он не меня, а свой идеал?