Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так же молча он опустил ее в теплую ванну, потом снял резинку со своих волос и завязал ее волосы на затылке. А потом начал мыть ее. При других обстоятельствах Мика возразила бы. Это она всегда все контролировала. Но сейчас, когда Ахилл бережно водил губкой по ее плечам, рукам и груди, она позволила ему управлять ситуацией. Позволила ему проявить заботу о ней. Вымыть ее. А потом вынуть из ванны и вытереть насухо.
Когда Ахилл отнес ее в спальню, уложил в кровать и лег рядом с ней, она не возражала. Нет, ей было приятно прижиматься к его телу и чувствовать себя под его защитой. И это не имело никакого отношения к сексу. Или к ее ожиданиям.
И когда Мика погрузилась в сон, впервые за очень долгое время на нее снизошел мир.
Глава 13
Ахилл поднял руки и потянулся. Потом выдохнул и оглядел комнату, которая на время стала его рабочим кабинетом.
Как только Мика уснула, он выскользнул из кровати, сходил в машину за своим лэптопом и устроился рядом с коридором, чтобы услышать, если она позовет его. Она не должна была оставаться одна. У него было подозрение, что та слишком часто оставалась одна.
Откинувшись на спинку дивана, он осмотрелся. Его удивило, что квартира Мики была такой теплой и уютной. Огромные окна, большой камин, книжные полки, тянувшиеся от пола до потолка. Ему здесь нравилось намного больше, чем в его пентхаусе. Даже кухня выглядела обжитой и уютной, в отличие от его кухни, которая казалась декорацией к фантастическому фильму.
Мика явно предпочитала комфорт помпезности. Кушетки и кресла с разноцветными подушками, коврики, торшеры - все это приглашало устроиться поудобнее и завести неспешный разговор. Это даже отдаленно не напоминало убранство дома ее родителей, где все кричало: «Посмотрите, как мы богаты и влиятельны».
И ее квартира была не единственным, что он узнал в этот вечер о Мике.
Господи.
Ее боль.
Столько боли, что она сломалась.
Он уперся локтями в колени и потер глаза. Как ее родители могли не гордиться ею? Не ценить всего, что она делала для них? Он не сомневался, что они любят ее, но эта любовь была слишком требовательной. Эти требования душили их дочь, как сорняки душат цветы, пытающиеся прорваться к солнцу.
Из спальни Мики донесся приглушенный звук. Ахилл нахмурился и прислушался. Звук повторился, и он узнал его.
Спрыгнув с дивана, он поспешил в спальню Мики. Войдя в ванную, он увидел ее. Она стояла на коленях у унитаза, и ее отчаянно рвало.
Опустившись на колени рядом с ней, он прошептал ее имя и стал гладить ее по спине, чувствуя себя… беспомощным. Как только узнал о ее беременности, он прочитал все статьи, которые смог найти. Особенно о первом триместре. Так что он знал, что утренняя тошнота - это нормально. Но ему было больно смотреть на ее мучения и не иметь возможности помочь ей. Он был бы рад поменяться с ней местами.
Ахилл поднялся, взял из бельевого шкафа полотенце и намочил его под краном. Потом сложил его и положил ей сзади на шею, как делала его мать, когда его тошнило.
- Тебе не обязательно…
Мика не смогла договорить, потому что новый приступ тошноты заставил ее напрячься. Она застонала, когда приступ прошел, и по ее телу пробежала дрожь.
- Нет, обязательно. - Он притянул ее к себе, словно пытаясь поделиться с ней своей силой, хотя это было невозможно. Но она могла почувствовать его поддержку. Он поцеловал ее в макушку. - Я не уйду, детка, даже не проси.
Она снова застонала.
- Я не хочу, чтобы ты видел меня такой.
Он фыркнул:
- Я посмотрел видео родов. Через семь месяцев я увижу тебя в еще более ужасном состоянии. Так что то, что сейчас происходит, - это ерунда.
Мика слабо шлепнула его по плечу.
- Очень утешительно. И не вздумай… О боже!
Они пробыли в ванной еще десять минут, а когда наконец вышли, Мика была одета в чистую пижаму. Ахилл подвел ее к дивану в гостиной и уложил, накрыв пледом. Порывшись у нее на кухне, он вскоре вернулся с чашкой мятного чая и с тостом.
- Это прогонит тошноту, - сказал он, ставя чашку и блюдце с тостом на столик перед ней. - Я читал, что это помогает.
- Спасибо. - Она взяла в руки чашку и сделала глоток чая. - Это меня не удивляет.
- Что именно?
Он сел на диван рядом с ней, сдвинув в сторону лэптоп, сумку и документы, чтобы освободить больше места для нее.
- То, что ты читал о беременности. Смотрел видео. - Она бросила на него быстрый взгляд. - Я еще не встречала людей, таких жадных до новых знаний, как ты.
- Звучит… тревожно.
Уголки ее губ дрогнули в слабой улыбке.
- Это был комплимент. Ты просто ненасытен до знаний. И это делает тебя таким блистательным. И в то же время таким опасным. Люди недооценивают тебя. Возьмем, к примеру, тот ужин у моих родителей. Я даже не знала всего этого о моих предках. Не подумай, что я стыжусь их. Но я этого не знала. А ты знал. Как я и говорила. Информация. И ты использовал ее как обоюдоострый меч.
- Это было неожиданно?
Ахилл сказал это сухо, потому что слишком часто слышал: «Ты умен для нищего/цветного/ уголовника».
- Для них, может быть, - мягко признала Мика. - Но не для меня.
В комнате повисла тишина, и они уставились друг на друга.
- Ешь, - наконец сказал он, указав на нетронутый тост. - Тебе нужны силы.
- Это ты тоже вычитал? - поддразнила его она с легкой улыбкой. Но все-таки взяла тост и откусила. - Над чем ты работаешь так поздно? - спросила она, кивнув на его лэптоп. - Это ка кой-то документ из офиса, который тебе пришлось взять домой?
Ахилл уперся взглядом в экран. Он стоял на краю пропасти. Никто не знал о его видеоигре. Даже Каин с Кенаном. Он взглянул на Мику, которая все больше хмурилась по мере того, как длилось молчание. У него бешено колотилось сердце, во рту пересохло, нервы были натянуты, как
