Хотя секс с Алли был ох как далек от механического. У него до сих пор не пропало желание заняться этим снова. Давно уже он не испытывал такого мощного взрыва. Одного раза оказалось недостаточно. Он тянулся к ней снова и снова, и она отвечала ему, с каждым разом все более дерзко и бесстыдно.

Сейчас он всерьез боролся с искушением развернуть машину и затащить ее обратно в постель.

Алли считала себя эмоционально самодостаточной, но на самом деле Росс впервые встретил человека, который настолько бы нуждался в друге, приятеле, который помог бы ей остановиться, перевести дух, выпить вина на пляже на закате, оценить красоту цветка.

Он легко мог бы стать таким другом, у него это отлично получалось, и он бы занимался с ней любовью до потери сознания, потому что и это у него тоже получалось хорошо. Он сумел бы не привязаться к ней – какой смысл? – и проследил бы за тем, чтобы и она не привязалась к нему.

Росс притормозил у величественного входа в «Рибек», швейцар в красной ливрее выступил вперед, чтобы открыть дверь.

Алли отстегнула ремень, подняла сумку и отбросила с лица взлохмаченные ветром волосы.

– На подготовку к съемкам уйдет еще примерно неделя.

– Почему так долго? – Как некстати это напоминание о том, что он согласился кривляться перед камерой ради рекламной кампании «Бельшье».

– Нам с креативным директором нужно выбрать места для съемок, нанять временных сотрудников, моделей и так далее. Кроме того, надо вытащить с таможни коллекцию, которую тебе предстоит демон стрировать. Миллион разных вещей. Дела, дела, дела. – Она повесила сумку на плечо. – Я постараюсь сообщить тебе дату начала съемок как можно скорее.

Алли вылезла из джипа и немного постояла на тротуаре. Вид у нее был несколько смущенный, но она изо всех сил старалась держать деловое лицо. Это было нелегко, учитывая, что всего пару часов назад его голова находилась у нее между ног.

Она постучала пальцем по двери машины.

– Увидимся.

– Да-да. – Росс посмотрел на ее губы, затем прямо в глаза. – Раньше, чем ты думаешь.

И, черт возьми, это будет действительно гораздо раньше, чем она рассчитывает. «Крошку Джонс, – решил Росс, отъезжая от отеля, – нужно постоянно лишать равновесия, чтобы ее слишком деловая голова не успевала придумать слишком много».

Росс вышел на крыльцо, наблюдая, как Алли вылезает из маленькой машинки, взятой напрокат на то время, пока будет жить в Кейптауне. Ее волосы были собраны в пучок, на носу твердо сидели хорошо знакомые ему ботанские очки. Они виделись уже дважды на этой неделе, он старался не давить на нее и не требовать больше свиданий – о боже, это тело, это лицо! – но, черт возьми, сегодня конец рабочей недели!

Для всех, кроме Алли. Дьявол. Она явно пребывала в боевом рабочем настроении, и, судя по сжатым в ниточку губам, отнюдь не была довольна тем, что он оторвал ее от дел в шесть тридцать в пятницу вечером и велел привозить свою попку к нему.

Увидев его, она уперла руки в бока и пронзила его яростным взглядом.

– Мне не понравилось, что ты вызвал меня сюда, сразу бросил трубку и потом не отвечал на мои звонки.

Ну, если бы она вызвалась приехать по своей инициативе, ему бы не пришлось ее вызывать, не правда ли?

– Если бы я попросил пообедать со мной, ты спела бы мне сорок песен о том, как страшно занята, и отказалась бы.

– Я действительно страшно занята! Ты настоял на том, чтобы я приехала в Кейптаун, но это не означает, что моя работа куда-то испарилась. Мне, видишь ли, есть чем заняться помимо секса!

Росс тоже разозлился.

– Чушь собачья! Ты просто нашла предлог, чтобы проводить со мной меньше времени! Ты не против, что мы занимаемся сексом, но разговаривать со мной – о, это совсем другая история!

Она так и не сделала ни шага к двери.

– Мы не обязаны разговаривать! Таковы были условия договора. Разве нет?

Росс потер лоб.

– Господи, Джонс! Перестань быть занозой в заднице. Входи и давай поедим.

– Не знаю, Росс.

– Это всего лишь лазанья, а не чертово предложение руки и сердца! Вино, еда и, возможно, беседа. Однако я не умру от разочарования, если ее не будет. – Росс схватился за голову. – Знаешь что? Делай что хочешь. Я захожу.

На полпути к кухне он услышал ее шаги и обернулся. Алли стояла в дверном проеме. От солнца ее волосы казались темно-золотыми. Она сделала шаг вперед, скрестила руки на груди, и он увидел ее встревоженное напряженное лицо.

– У меня не очень получается разговаривать.

– Я слышал, как ты разговариваешь. – Он старался говорить ровно и спокойно. – Кажется, вполне в состоянии составить из слов связные распространенные предложения.

Алли поморщилась:

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– На самом деле не очень.

Она уставилась в пол.

– Я не раскрываюсь перед людьми. Хочу, но не могу. А если и смогу, получится, что из просто любовников мы станем чем-то еще.

– Мы станем друзьями, Алисса. В этом нет ничего плохого.

– У меня не слишком много друзей.

«Насколько я успел понять, у тебя вообще нет друзей, и это ненормально», – подумал Росс. Что такого с ней произошло, что она так боится открыться, быть откровенной? Почему ей так важно оставаться эмоционально независимой?

– Может, настало время попробовать?

– Может быть.

Какой прогресс.

– Только сделай мне одолжение, пожалуйста?

– Что такое? – насторожилась она.

– Не воспринимай в штыки каждое мое предложение. Если рабочий день подошел к концу и я приглашаю тебя куда-нибудь выйти, пожалуйста, хоть иногда соглашайся. Молить тебя о встрече довольно унизительно.

– Прости.

– О’кей. Хочешь чего-нибудь выпить?

Алли кивнула, и он прошел в кухню, чтобы налить им обоим по бокалу вина. Бутылку он откупорил раньше.

– Мне нравится твой дом, – заметила она, взяв бокал.

– Спасибо. – Росс сделал глоток мерло.

Постоял, пытаясь увидеть свое жилище глазами постороннего человека. Проход рядом с лестницей вел в кухню и небольшую гостиную с телевизором. Слева располагалась большая гостиная-лаунж. Все ее стены были заставлены застекленными книжными шкафами. Деревянные двери в дальнем конце служили идеальной рамой для вида на море, получался настоящий пейзаж. За ними было жилое пространство под открытым небом и бассейн с подогревом, которым Росс старался пользоваться каждый день.

Три спальни и кабинет на втором этаже. Для одного человека здесь до смешного много места, но Россу нравилось ощущение воздуха и пространства.