– Что ты сказала?

– Рыба… в воде… счастлива.

Росс посмотрел на ее взъерошенные волосы, ленивые глаза, распухшие губы. Алли была абсолютно расслаблена, и ему это нравилось.

И еще ему понравился секс. Настолько, что он планировал снова заняться этим. Очень-очень скоро.

Он подошел к ней, взял за подбородок и нежно поцеловал. На вкус она была как само вожделение, он почувствовал, как член снова пробуждается. Алли опустила руку, взялась за него и погладила головку, тот мгновенно затвердел.

Кажется, «очень-очень скоро» означает «сейчас же». Ну что ж, его это устраивает.

– Теперь кровать, – прошептала она.

– Веди меня. Я буквально весь в твоих руках.

Позже – гораздо позже – Алли сняла руку Росса со своей попки и взглянула на дорогие часы у него на запястье. Без пятнадцати шесть. Вечера. Господи боже.

Со вздохом сожаления она погладила его по плоскому мускулистому животу.

– Джонс, – простонал Росс, не открывая глаз. – Я больше не могу, честно. Мы не слезали с этой кровати с самого обеда.

И лениво ущипнул ее сосок, она снова вздохнула.

– Не можешь? Силенок маловато?

Он мгновенно перевернулся, подмял ее под себя и засмеялся.

– Силенок маловато? Иди в задницу.

– У тебя очень симпатичная задница. Но я избавлю тебя от необходимости что-то доказывать, поскольку мне нужно возвращаться в отель. Сегодня вечером я еще должна поработать.

Росс поднял бровь.

– Уже почти шесть, Джонс. Большинство людей в это время заканчивают рабочий день. Даже раньше.

– Большинство людей не тратят целый день на занятия сексом.

Росс положил руку на грудь и состроил оскорбленную мину.

– Тратят? Это обидно. День, посвященный сексу, нельзя назвать потраченным зря. И половина населения земного шара со мной согласится.

– Мужская половина, – заметила Алли. – Но прежде чем твое эго упадет на пол и разрыдается, поспешу утешить: должна признать, это было самое приятное зря потраченное время в моей жизни.

– Ты меня спасла. Где ты остановилась? – Он провел рукой по ее упругой попке. – Только не говори, что в «Рибек». Это на другой стороне Хаут-Бэй.

– Только на одну ночь. У Люка есть друг, у которого квартира в Кэмпс-Бэй. Я буду жить там следующие несколько недель. Завтра заберу ключи и въеду.

– Кэмпс-Бэй? Тогда мы практически соседи. Это Бантри-Бэй, затем идет Клифтон и дальше Кэмпс-Бэй. Очень удобно.

Очень удобно, когда нужно потрахаться по-быстрому.

Алли вдруг почувствовала раздражение. Он не высказал этого вслух, но явно подумал. Ну и что? Она подобрала смятое платье и белье и вошла в его большую ванную, примыкавшую к спальне. Секс, потрахаться по-быстрому, пересып. Как бы ни называлось, именно этим они и наслаждаются. Об этом они договорились, этого хотела она сама.

А разве нет?

Алли поплескала себе холодной водой в лицо, чтобы пробудить уснувший мозг. Конечно да. У нее роман без обязательств с мужчиной, которому нравится она и ее тело. Да еще как! Он успешен, привлекателен, у него потрясающая фигура, и он знает, что делать в постели.

Все хорошо. Алли здесь не ради уютных объятий и разговоров по душам. Прежде всего, она приехала для того, чтобы провести рекламные съемки и завершить проект. Секс с Россом всего лишь приятный бонус.

Не путай хороший секс с привязанностью, Джонс. У тебя нет ни времени, ни энергии, ни желания вступать в отношения. Ты всегда остаешься снаружи и только заглядываешь внутрь, вот что ты делаешь. Вот это – твое.

В дверь постучал Росс:

– Эй. Похоже, будет красивый закат. Не хочешь прогуляться по пляжу и посмотреть, как садится солнце? Мы можем захватить бутылочку красного и бокалы. А потом я отвезу тебя в отель.

Закат, красное вино и красивый мужчина? За бутылкой вина на закате люди становятся ближе, лучше узнают друг друга. Делают признания и рассказывают секреты. Алли была более восприимчива к окружающей обстановке, чем большинство людей, за ней никто никогда не ухаживал, и она понимала, что должна отказаться, потому что просто не сумеет выдержать дистанцию.

А кто виноват в том, что за тобой никто никогда не ухаживал? Она будто услышала ядовитый голос Сабин. Ты, дурында! Не позволяла за собой ухаживать, никому не открывалась. А как ухаживать за женщиной, которая держит мужчину на расстоянии вытянутой руки?

Алли нацепила на лицо вежливую улыбку и открыла дверь.

– Спасибо, но нет. Мне все-таки нужно идти. Я немного устала.

Росс, который успел надеть джинсы, кивнул, пробормотал какое-то ругательство и потянулся за рубашкой. Подошел к ней, поднял ее подбородок и поцеловал в нос.

– Ты самая упрямая и противоречивая женщина, которую я когда-либо встречал. Если мы с тобой занимались сексом, это не означает, что мы не можем быть друзьями, Алли.

Она закусила губу и уставилась на черно-белую фотографию дюн за его плечом.

– Я думаю, не стоит. Так будет… лучше. Безопаснее.

Росс смотрел на нее почти целую минуту, ей захотелось съежиться под его проницательным взглядом. В конце концов он снова коротко кивнул и жестом предложил ей первой выйти из комнаты.

– Я отвезу тебя в отель.

– Спасибо.

Росс решил взять свой джип. Открыл верх, чтобы напоенный ароматами цветов весенний ветерок мог трепать их волосы. Он обожал Кейптаун весной, когда повсюду пахло жасмином, обвивавшим заднюю стену его дома. Соседи уже открыли сезон барбекю после холодной мокрой зимы, лужайки покрылись густой травой, а в садах буйно разрасталась зелень. Весна в Западно-Капской провинции – сезон цветения, вскоре все вокруг должно было заиграть самыми разными красками.

Росс подумал, что поездка вдоль побережья – это почти так же неплохо, как и прогулка по пляжу. Дорога очень живописная. Обычно он выбирал этот маршрут, чтобы покататься на своем «Дукати». Он украдкой взглянул на Алли. Она рассматривала то океан внизу, то нависающие над ними скалы. Росс вел машину одной рукой, легко вписываясь в сложные повороты дороги. Оранжевые лучи солнца были похожи на лепестки, упавшие на зелено-фиолетово-лазурную гладь океана.

Он нажал кнопку на руле и быстро пролистнул список альбомов, пока не нашел нужный. Хрипловатый голос Мэйси Грэй заполнил салон. Разговаривать было не обязательно, но ему бы этого хотелось. Он не прочь узнать, почему Алли тянет работать, словно одержимую, почему ей так трудно заводить друзей, почему тогда в Женеве, совсем больная, она не попросила о помощи свою семью.

«Тугой клубок противоречий, – подумал он. – Дикая и страстная, целиком и полностью отдающая свое тело, но полностью закрывающая доступ к своим мыслям и душе». Росс действительно не возражал бы против дружбы с ней, ему всегда удавалось оставаться в дружеских отношениях со всеми своими бывшими девушками. Кроме того, дружба добавляла дополнительную прелесть сексу, придавала некую легкость, так что он совсем не казался механическим актом.