косметическим салоном

• Постоянно поливает свои розы

• Руководила скандированием во время встречи

• О родственниках неизвестно / не навещают

Доктор Смит

• Какой-то доктор на пенсии

• Помогает в больнице

• Одевается только в чёрное

• Последняя забинтованная часть тела: уши

• О родственниках неизвестно / не навещают

Миссис Смит

• Химик на пенсии

• Помогает в колледже Саут-Хейвена

• Одевается только в чёрное

• Последняя забинтованная часть тела: нос

• О родственниках неизвестно / не навещают

Мисс Эттвуд

• Офисная служащая мэрии

• Ближе всех с мисс Беа

• О родственниках неизвестно / не навещают

Мистер Браун

• Хозяин «Феникса»

• Открыл «Феникс» в год смерти Мэри Хов: для бюро её похороны стали первыми

• Последняя забинтованная часть тела: нога; теперь у него нога (как у?) мистера Паркера

• Утверждает, что шрам остался после укуса собаки (как было с мистером Паркером)

• Провёл похороны мистера Паркера и имел доступ к его телу

• Бегает ежедневно (иногда дважды в день) и может обогнать Куинн и Майка

• Много кричит

• О родственниках неизвестно / не навещают

Миссис Браун

• Хозяйка «Феникса»

• Последняя забинтованная часть тела: руки

• На видео отчетливо видно, насколько пластмассовой выглядит её кожа вблизи

• О родственниках неизвестно / не навещают

Мистер Маршалл

• Ландшафтный дизайнер на пенсии

• Живёт в красном доме

• Тщательно ухаживает за своими помидорами

• Во время соревнований сидел отдельно от остальных старичков и не хлопал

• Был замечен в библиотеке в первый день исследования

• Двое детей, четверо внуков, которые навещают его по праздникам

– Хм-м, – задумчиво промычала я, прочитав последнюю строчку.

– Что? – спросил Майк.

– Мистер Маршалл… не знаю… вроде как отличается от других старичков. Если подумать, он всегда держится особняком. И он не сидел с ними на соревнованиях. Тебе не кажется это странным?

– Немного, – согласился Майк. – Хотя в их действиях вообще мало смысла. Но мне определённо кажется странным, что он единственный, у кого есть родные. Ты ведь их видела, да?

– Угу. Они приезжают на каждое Рождество. Если не ошибаюсь, на одной машине были вермонтские номера, на другой – массачусетские.

Майк открыл новый файл – регистрационную выписку из архива библиотеки:

– Смотри, это история дома мистера Маршалла. По этим записям видно, что первыми дом купили его дедушка и бабушка, затем, в начале пятидесятых, он перешёл его родителям, а после он жил там с женой.

– Что с ней случилось? – спросила я.

– Не знаю… Видимо, умерла.

– Её имя не указано в собственниках?

Майк просмотрел документ:

– Есть. Мэлани Маршалл.

Я открыла браузер и ввела в поисковую строку её имя. Пара секунд – и я нашла о ней некролог.

– Она умерла от рака груди в тысяча девятьсот восемьдесят третьем, – зачитала я. – В последний путь её провожали муж, Боб, и их дети, Эмма и Кори. Похороны прошли в «Фениксе».

– Ну ещё бы, – усмехнулся Майк. – Так что получается? Мистер Маршалл хороший или плохой? Он старичок или просто старик?

Я размышляла над его вопросом, пролистывая фотографии некролога. Мой взгляд наткнулся на цветной снимок семьи с ещё маленькими детьми. У всех троих были примечательные волосы: огненно-рыжие и курчавые. У нынешнего мистера Маршалла волосы тоже вились, но уже не такими тугими кудрями, а яркая рыжина поблёкла до тёмно-серого цвета.

– Не знаю, – призналась я.

– Давай перенесём его в новую колонку? Назовём её «недостаточно подозрительные подозреваемые»?

– Хватит одного «возможно». – Я скопировала фотографию в файл с заметками.

– Что теперь? – спросил Майк. – В смысле какой наш следующий шаг?

– Нужно понаблюдать за тем, как они работают, – решила я.

Майк фыркнул:

– То есть за тем, как они в очередной раз будут себя жутко вести?

– Нет, я про их реальную работу.

– Я не догоняю, Паркер.

– Подумай сам. – Моё сердце учащённо забилось. – По возрасту им всем давно пора сидеть на пенсии, но они всё равно каждый день ходят на работу.

– Ну, положим, кое-кто из них лишь помогает на добровольных началах…

– Какая разница? Суть в том, что у них должна быть причина работать. И явно не ради денег.

Я практически видела, как в голове Майка крутились шестерёнки.

– Логично. Раз у них столько денег, что им ничего не стоит спонсировать новое крыло библиотеки и школьную команду, они точно не нуждаются. Хотя, может, они всё заработанное спускают на шмотки.

– Давай серьёзно, Майк.

– А я серьёзно. У них дорогие прикиды.

Он был прав, но всё-таки речь шла не об этом.

– Так как тебе моя идея? – спросила я. – Ты не прочь немного пошпионить?

Майк ослепительно улыбнулся:

– С удовольствием.

На следующее утро я вскочила с кровати ещё до будильника: мне не терпелось приступить к выполнению нашего плана. Но выглянув в окно, я обнаружила, что на улице дождь, точнее даже настоящий ливень. Вот досада! Я схватила телефон и набрала Майку сообщение: «Там дождь. Ты всё ещё в деле?»

Майк ответил сразу же: «А то. Почему нет? Или боишься растаять?»

Я скорчила гримасу, хотя он не мог меня видеть. «Очень смешно. Встретимся перед моим домом после того, как они разъедутся».

«Понял, – написал Майк. – Я как раз за ними наблюдаю».

Я бросила мобильный на кровать и переоделась в откопанные вчера вечером в мамином шкафу чёрные мешковатые спортивные штаны и футболку. Они были мне настолько велики, что я легко натянула их поверх беговых шорт и майки. Завершил многослойный ансамбль плащ. Я сразу же вспотела, но мы с Майком договорились сделать всё возможное, чтобы во время наших шпионских вылазок нас никто не узнал, особенно в мэрии, которая вполне могла и не работать, учитывая, что сегодня воскресенье.

Подойдя к зеркалу, я забрала волосы в узел на макушке и натянула на голову капюшон. Я выглядела одновременно непримечательно и смешно, но хотя бы не как обычно. Сойдёт.

Положив телефон, кошелёк, фонарик и бутылку с водой в рюкзак и забросив его за спину, я спустилась на первый этаж. Билли, наклонив голову набок, посмотрел на меня такими глазами, будто раздумывал, не сошла ли я с ума.

– Вполне вероятно, – сказала я псу и бросила ему собачье печенье.

Вместе мы устроились у окна гостиной. Старички обычно уезжали на работу около половины девятого – значит, если всё пойдёт по расписанию, я должна их увидеть.

Внезапно Билли глухо зарычал.