Погладила Бэллу по голове и щекам. Хотела задержаться и приласкать лошадь, но Стас повел меня к седлу.

Помялась, но поставила правую ногу в стремя, оттолкнулась, поймала опору, запрокинула левую ногу и подалась вперед. Вот я и в седле. Парень протянул мне поводья. Миссия пройдена. Осталось справиться с ездой. И я на высоте.

— Чтобы повернуть налево или направо тяни повод в нужную сторону. Нужно остановиться — осторожно тяни его назад, опуская пятки вниз. На галоп не переходи. Ты пока не готова к быстрой езде. Будешь привыкать постепенно, — инструктировал парень. Я кивала, запоминая каждое слово, освежая знания. — И не циклись на лошади. Смотри вперед и по сторонам. Если что, держись за повод, не цепляйся за седло, иначе потеряешь равновесие. Ничего не бойся. Лошадь чувствует волнение, не нервируй ее. Все хорошо. Я рядом.

Я подарила парню благодарный взгляд. Он с легкостью запрыгнул в седло. Аллар с энтузиазмом затопал ногами, собираясь рвануть с места, но Стас удерживал его, успокаивал, поглаживая по шее.

Мы размеренно двинулись в сторону парка. Я парила над землей. Мало того, что сама по себе конная прогулка была для меня верхом удовольствия, а в компании со Стасом она превратилась в абсолютное счастье.

— Как чувствуешь себя? — спросил Стас, замедляя ход Аллара, по-прежнему напрашивающегося на пробежку.

— Замечательно. Лучше всех. Кайфово.

— Ты хорошо справляешься. Молодец.

— Как давно ты ездишь верхом? — поддерживала беседу, узнавая о парне что-то новое.

— О, это у меня в крови. Сколько себя помню, у нас всегда были лошади. Дома были проще и скромнее, но с конюшнями. Отец дышать не может без них. У нас это наследственное.

— А когда ты впервые сел на лошадь? — продолжала интервью. Можно мне достать диктофон?

— С отцом года в четыре, наверное. Самостоятельно — лет в семь. Мой первый конь, верный друг Сапфир. Боль моего сердца. Он умер два года назад.

— Соболезную. Мне очень жаль.

Стас кивнул и продолжил:

— Знаешь, иногда мне кажется, что с лошадьми намного проще. Они искренние, надежные, бескорыстные. Не станут льстить и лгать. Они такие, какие есть. А я ненавижу обман. На дух его не переношу. Если ложь появилась между людьми, то отношения обречены. Я за открытое общение. Не спорю, если речь идет о деловых связях, без лицемерия, в пределах разумного, никак, но в остальном обман — приговор на неудачу. Я его не прощаю.

Мне не хотелось размышлять над словами парня. Только что он дал мне пощечину и откинул назад, сам того не осознавая. Я виновата перед ним. Пристыдил, словно знал правду. Мрачное облако горечи спустилось на мою душу, вытеснив сияние радости.

Парень много говорил о себе, своих родителях и друзьях. Планах на будущее. Увлечениях и путешествиях. Чему я была несказанно рада, ведь таким образом он отвлекал меня от груза, тянувшего к земле. Старалась прогнать унылые мысли, наслаждаться моментом и не тяготиться будущим. Что будет, то будет. А память сохранит счастливые минуты.

После прогулки мы отправились в дом. Ужинали вдвоем в столовой, где для нас был накрыт шикарный, по моим меркам, стол. Свечей и прочей романтической атрибутики не было. Видимо, Стас старался не давить на меня, не пугать. Действовал тактично. Думал, что не нагнетал ситуацию.

Тем не менее, ощущение, что наше свидание в миг из первого перешло в ранг последнего, давило на грудь и выталкивало кислород. Игнорировать его было непросто. Чувство голода притупилось. Несмотря на широкий выбор вкусных на вид блюд, я не могла заставить себя есть с аппетитом. Каждый кусок был для меня сравним с комком ваты во рту. Разочарование сегодняшнего вечера. Такое меню мне даже в ресторане не повидать, а полакомиться сполна не получалось.

— Ты чего грустная такая? Что-то не так? — озабоченно спросил Стас, допивая чай из тонкой форовой чашки с нежно-розовыми пионами.

— Устала немного. У меня случился переизбыток положительных эмоций.

— Но-но. Это все ради того, чтобы не садиться за руль. Я все понял. Ладно, так уж и быть. Вождение переносим на следующий раз. Но имей ввиду, тебе не отвертеться.

Я полностью абстрагировалась от своей проблемы. Запретила себе до самого дома размышлять о неизбежном, травить себя. Пусть путь домой станет беззаботным мгновением радости.

До машины дошли, держась за руки. Всю дорогу провели в молчании. Выговорились за сегодня до такой степени, что беседа перешла на уровень прикосновений и ощущений. Положила голову на плечо Стаса, он в ответ прижался к ней щекой. Наши руки сцепились в замок на моем колене.

Слезы щипали глаза. Было здесь и уныние, и отчаяние, и страх, и надежда, и счастье, и наслаждение. Все эмоции под знаменателем «Любовь».

Да, я влюблена. Сильно, глубоко, неотвратимо. Впервые в жизни, по-настоящему.

И искренне надеялась, что ради нас, Стас сделает исключение и простит меня за ложь. Ведь как-то все сходу закрутилось, запуталось, я не успела сориентироваться. Меня затянуло в омут наших чувств раньше, чем мы со Светой решили раскрыть карты. Сама не понимала, как так вышло.

Машина остановилась у моего подъезда. Время пришло. Дороги назад нет. Признание на признание. Надо сорвать бинты и жить дальше.

— Стас, ты должен знать правду.

— Опять ты за свое. У тебя нет водительских прав? Я ж шутил. Это не проблема, — усмехнулся парень.

Его глубокие глаза смотрели внутрь меня. Этот взгляд ласкал, обнимал, подчинял, покорял, лишал воли. В нем мелькали страстные проблески. Животные, пленительные своей неизвестностью. Я готова была отдаться желаниям парня и забыть про себя и свою жизнь.

Света. Но я до сих пор Света. И жизнь то шла не моя. Слова встали комом в горле. Онемела, разочарованная в себе.

Наспех поцеловала Стаса, обронив сухое: «Пока», выскочила из машины и помчалась к подъезду.

— Света, привет. — На меня ледяным взглядом смотрел Женя. Я торопилась, не видя ничего вокруг себя, не заметила, что он ждал сестру около крыльца.

В любую секунду она могла выйти из этой двери. И случится крах всему, а виновата буду только я.

Глава 24

Света

Ксюша перехватила меня в подъезде. Она вцепилась в меня, трясла и шептала, как в бреду:

— Там, там, там Женя. И Стас. Там вообще… Все кошмарно. Как такое могло случиться? Я же не знала, — тараторила сестра, тыкая указательным пальцем в сторону окна.

— Ли, успокойся. Объясни по-человечески, что происходит, — произнесла медленно, как можно спокойнее, чтобы привести Ксюшу в чувства.

— Не могу успокоиться. Мы на грани провала. Я уже