Гвен подумала, что речь об очередном приеме, и собиралась отказаться: первый и последний званый ужин в особняке сквайра, на котором она побывала, оставил неприятные воспоминания. Но выяснилось, что альд Линтон приглашал ее отнюдь не к себе на ужин.

— У моей жены, бывшей жены, есть тетушка. Она живет неподалеку. Мы часто навещали ее, и после того, как Ребекка уехала из этих мест, я не перестал к ней наведываться. Вы же понимаете, пожилая женщина… Не одинокая, нет, с ней живет племянница. Но обе они никуда не выезжают и, кроме меня, не имеют связи с окружающим миром. А мне, признаться, нестерпимо скучно в их компании. Поэтому я и хотел попросить вас поехать сегодня со мной. Тетя Фриберта будет рада с вами познакомиться. Когда я открывал школу, она одобрила эту идею и интересовалась всеми новостями. Вы найдете что ей рассказать.

— Ребекка — это ваша жена? — невпопад спросила Гвен.

— Бывшая жена, — хмуро уточнил Карлион Линтон. — Я пойму, если вы откажетесь. Но если согласитесь, очень меня обяжете.

Гвендолин представила, насколько неуютно альду Линтону в доме родственницы бывшей жены. Но он все-таки продолжает ее навещать, взяв на себя обязанности своей ветреной супруги.

Подобное благородство нуждалось в поддержке, и Гвен согласилась.

Выехали сразу же, как только она собралась.

Гвендолин успела представить себе богатый особняк, как у альда Линтона, или старинный замок — ведь в этих краях есть замки, помимо замка Торнбран? — однако оказалось, что госпожа Фриберта обитает в довольно скромном доме, окруженном небольшим запущенным садом.

Открыла им молчаливая служанка. Изобразила неловкий книксен, приняла у альда Линтона шляпу и успевший намокнуть плащ, пока они шли от экипажа к крыльцу, взяла у Гвен зонт и накидку. Завозилась с вещами и, казалось, забыла о гостях. Но, видимо, подобное за ней водилось, так как альд Линтон не рассердился и не смутился, а сам повел Гвен в комнаты.

— Карлион, дорогой! — едва они вошли в гостиную, раздался радостный возглас. — Я уж думала, ты совсем нас забыл! Кто это с тобой? Неужели?..

— Знакомьтесь, это Гвенда Грин, — несколько поспешно назвал сквайр спутницу. — Тетя Фриберта и Белинда Дельвен, — представил альд Линтон женщин, сидевших рядышком на диване. Одной из них было уже за шестьдесят, второй — около двадцати пяти, и, пожалуй, возраст являлся единственным отличием между ними. У обеих были длинные носы, тонкие губы и светлые, чуть навыкате, глаза. И смотрели они на Гвен одинаково.

Под их изучающими взглядами девушка вновь почувствовала себя той самой замарашкой из сказки, которую на этот раз забыла навестить добрая фея.

Впрочем, дом, в который они со сквайром пришли, мало напоминал королевский дворец. Во дворцах точно уж не найдется такого количества рюшей и кружев, какое наблюдалось здесь. Занавески и накидки на креслах состояли сплошь из оборочек. Пузатые подушки пестрели вышивками. Грелка на чайнике в виде упитанной курицы, тут же — расшитая цветами салфетка, а на ней фарфоровая фигурка стройной пастушки в красном платье. От всего этого рябило в глазах. Но, должно быть, именно такой интерьер пожилая родственница Карлиона Линтона считала изысканным, так что оставалось только сделать комплимент, которого та наверняка ожидала.

— Вам действительно нравится? — невежливо фыркнула в ответ Белинда Дельвен. — А вот Ребекке не нравилось. Помните, тетушка?

— Ребекке не нравился не только этот дом, но и все королевство, — отозвалась тетя Фриберта. — Оттого она и сбежала на край света. Прислала недавно письмо, так я язык сломала, пока прочитала, откуда его отправили! Что за люди могут жить в городе с непроизносимым названием? Наверняка все там дикари, не знающие нормального языка и не чтущие законов.

— Чудесное место. — Белинда растянула губы в усмешке. — Как раз для женщины, живущей с мужчиной вне брака.

Бедный альд Линтон, если в каждый свой приезд он выслушивает подобное!

К счастью, разговор не продолжился: горничная принесла бисквиты, и хозяйка принялась разливать по чашкам пахнущий жасмином и мятой чай.

В жизни Гвендолин давненько не случалось таких чаепитий — неторопливых, с претензией на светскую обстановку, с соблюдением всех правил из книги по домоводству, которую Гвен подарили в пансионе и которую она открывала всего несколько раз. Может быть, тетушка Фриберта и жила довольно скромно, однако в глубине души она наверняка представляла свое существование иначе и не сомневалась, что могла бы пригласить в гости саму королеву. Разумеется, она считала, что оказывает простой деревенской учительнице большую честь, угощая ее лучшим чаем, хранившимся в ее кладовке. Но, надо отметить, пожилая женщина держалась весьма приветливо, чего никак нельзя было сказать о Белинде Дельвен. Та насмешливо кривила губы и явно подозревала Гвен в неподобающе близких отношениях с Карлионом Линтоном.

«И она почти права, — сказала себе Гвендолин. — Ведь сквайр сделал мне предложение. Знали бы они!»

Но, к счастью, обе женщины ничего не знали, а Линтон не спешил рассказывать.

Когда чайные чашечки опустели, Белинда выразила желание показать Гвен открытки, которые присылала из дальних стран бывшая супруга альда. Сквайр мужественно сделал вид, что не обратил на это внимания, и стал говорить о чем-то с тетей Фрибертой, пока ее племянница раскладывала перед гостьей яркие кусочки картона.

«Она путешествует, — с завистью думала Гвендолин, рассматривая изображения диковинных статуй, незнакомых городов и экзотических животных. В написанные торопливым почерком слова на оборотах открыток она, конечно же, вглядываться не стала, хоть и сгорала от любопытства. — Махнула рукой на родственников и репутацию, а затем попросту уехала в дальние страны! Будь я на ее месте…» Додумать она не успела, потому что Белинда обратилась к ней с вопросом, где Гвен получила образование.

Она ответила. Потом, подбадриваемая собеседницей, рассказала о жизни в пансионе, внутреннем укладе и занятиях, стараясь ни на миг не забывать, что в этом рассказе она — Гвенда Грин, дочь фермеров, а не Гвендолин Фолстейн, наследница разорившегося альда-мага и его самое большое разочарование, а быть может, и причина разорения и ранней кончины…

— Ребекка училась в похожем месте, — с пренебрежением высказалась Белинда. — Тоже хвасталась при каждом удобном случае.

Гвен удивленно притихла. У нее ведь и в мыслях не было хвастаться, она лишь отвечала на вопросы. Но, видно, госпоже Дельвен пришлось не по нраву, что кто-то другой, а не она, оказался в центре беседы.

— Дорогая, ты слишком часто вспоминаешь сегодня Ребекку, — неискренне упрекнула племянницу тетушка Фриберта. — Карлиону это может быть не очень приятно.

«Как и ваша фальшивая забота», — мысленно вздохнула Гвен, заметив вымученную улыбку альда Линтона.

— Полагаю, Белинда скучает по кузине, — сказал он. — Но поскольку мне писем из дальних стран не шлют, поддержать беседу я не могу. И не желаю.