– Алечка, как тебе в туфлях? – раздался сзади сочувствующе-ехидный голос Васьки.

– А как ты думаешь?

– Думаю, что не очень.

– Зачем тогда спрашиваешь?

Он не ответил, и Аля предложила:

– Ребят, давайте споем!

Слова повисли в воздухе, а Мишка оглянулся и посмотрел на нее так, словно она сказала несусветную глупость. Теперь Антон шагал во главе их небольшого отряда, а Васька комментировал сзади:

– Антон у нас как д’Артаньян: «Приключения продолжаются!»

– В моей любимой книжке «Подземелье ведьм» была фраза «Приключения смертельно надоели», – задумчиво проговорила Аля.

Впереди показался белый заборчик, нарушавший девственный пейзаж. Земля под ногами стала мягко пружинить, уходя вниз при каждом шаге. Неужели болото? Для полного счастья им осталось только куда-нибудь провалиться.

Когда они подошли поближе, Аля ужаснулась:

– Господи, только кладбища нам не хватало!

– А, ерунда, – махнул рукой Васька. – Сейчас четыре утра, петухи уже пропели, наверное… Вот если бы в полночь!

– Нет уж, не надо, – поморщился Мишка. – Нечисть всякая…

– Нечисть… – задумчиво повторил Антон. – Миш, разве тебе не интересно – какая она, настоящая нечисть?

Мишка проигнорировал его вопрос, и они с Васькой снова унеслись вперед. Аля облегченно вздохнула – все-таки их присутствие здорово ее напрягало.

– Нечисть… – повторила она. – Была такая игрушка древняя для компа, помнишь?

– «Нечисть»? – задумался Антон. – С чудиками смешными?..

– Ага, – радостно кивнула она. – И если проигрываешь, надпись во весь экран: «Вы шляпа!» У нас классная в старой школе информатику вела и иногда нам ее ставила. Игрушка примитивная, но затягивала!

– Как обычно, – улыбнулся он. – Сидишь с совершенно тупой игрой часами…

– Точно! – засмеялась Аля и некстати разоткровенничалась: – А еще классная постоянно говорила, что у меня замедленная реакция.

– Она права, – невозмутимо заметил Антон.

– Права? – возмутилась она.

– У многих поначалу за компом замедленная реакция, – пояснил Антон. – Потом это проходит.

Аля облегченно вздохнула:

– Ах, за компом! Я думала – по жизни… Кстати, я так и не поняла: она имела в виду за компом или по жизни?.. – вслух задумалась Аля и тут же спохватилась – зачем она ему такое про себя рассказывает?

– Что же ты не спросила у нее?

Аля фыркнула, представив подобную беседу с бывшей классной:

– Знаешь, она сказала это при всех, да и вообще как-то неохота было спрашивать.

– Ну вот, – подытожил он. – А когда научишься спрашивать, никаких проблем не будет.

– Кстати, да, – задумчиво проговорила она, тут же спохватилась: – Дурацкая фраза, – и добавила с неожиданной злостью: – Васина…

Антон засмеялся:

– Аль, а у меня есть какие-нибудь фразы, которые я часто употребляю?

– Ну есть… – отчего-то смутилась она.

– А какие?

– Не скажу!

– Почему?

– Вдруг ты перестанешь их употреблять.

– Ну если это мои фразы…

– Ладно, – устала спорить она. – Твои коронные слова: «Понимаешь…»

Тут Аля заметила белеющие в траве неизвестные цветы и совсем по-детски обрадованно протянула:

– Ой, цветочки!..

Через несколько шагов она все же не удержалась и сорвала один.

– Это цветущая крапива, – пояснил Антон.

– А разве такая бывает? – удивилась Аля.

Он взял цветок из ее рук и остановился:

– Видишь, у нее листья, как у крапивы, только не жгутся, а на стеблях – шипы маленькие?

Аля слушала и кивала, как чокнутый юный натуралист. Пусть где-то там есть Катя, Таня и неведомая Ольга, но сейчас-то рядом с Антоном она! Это она не бросила его в трудную минуту и теперь таскается с ним по лесам, по полям под ночным дождем…

Аля подняла глаза и коснулась его руки с зажатым в ней цветком. Антон споткнулся на полуслове и ответил ей глубоким грустным взглядом. Але показалось, что она оглохла от тишины, а потом Антон осторожно сказал:

– Аль, пойдем быстрее, а то они далеко вперед ушли.

Впереди показалась заветная следующая станция. Путь к ней был таким долгим, и Аля даже удивилась, что она существует на самом деле. Когда они поднимались по шаткой узкой лесенке, Антон взял ее за руку, но не за кончики пальцев, как раньше, а сжал всей ладонью. У Али перехватило дыхание, она думала – секунда, и все закончится, но они не разжали рук даже когда шли по мокрой платформе, с облегчением ступая по ровной поверхности.

Мишка с Васькой, перетаскивавшие под мост лавочку, остановились, не донеся ее до земли, и, недоверчиво ухмыляясь, смотрели, как они шагают, взявшись за руки. Але хотелось летать.

Когда они наконец приблизились, Антон решил им помочь, и Аля почувствовала, что его пальцы медленно разжались. Следующим жестом он выбросил на рельсы сорванный ею цветок. У Али мелькнула мысль подобрать его, но она представила, как это будет выглядеть, и отказалась от безумной идеи. Спрыгнуть-то она спрыгнет, но как потом обратно на платформу забираться?

Они снова уселись на лавочку, словно ради этого и был проделан весь долгий путь. Станция оказалась близнецом предыдущей, но что-то неуловимое в ней было свое и как будто чужое. Аля опять очутилась с краю и потихоньку начала замерзать: они перестали двигаться, к тому же порядочно вымокли. Говорить ни о чем не хотелось, но Васька вдруг завелся:

– Вот скажите, зачем нас носило куда-то в сторону, когда мы спокойно могли дойти по рельсам?

Ему никто не ответил, и он продолжал:

– Дошли бы минут за сорок, а вместо этого тащились… – он посмотрел на часы, – почти час двадцать. И промокли бы меньше, и ноги были бы сухие…

– Вась, ну так же интереснее. Все по рельсам да по рельсам – это скучно, – примирительно сказала Аля.

Мишка усмехнулся:

– Ты еще скажи спасибо, что здесь перегон между станциями километра три-четыре. А ведь бывают и по семь-восемь!

Васька вскочил с лавки:

– Давайте я вам расскажу басню!

– Вася!.. – в один голос простонали Антон с Мишкой, но тот уже начал:

– У одного мужика под пупком была замочная скважина…

– Где? – не разобрала Аля.

– Под пупком, – повторил он.

– Где-где?