litbaza книги онлайнРазная литератураЖиву. Зову. Помню - Виталий Васильевич Бушуев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 36
Перейти на страницу:
-

светлом деле.

Мы евразийские просторы

не прятали по личным норам,

не веря черту и попам

и степи ставя на-попа,

мечтали в Космо-дух попасть

или на поле брани пасть.

Неважно,

росы иль славяне,

варяги, половцы иль тюрки,

мы – по натуре – россияне,

а по призванью – демиурги.

Человек – как витязь на распутье

Человек -

как витязь на распутье:

вспять не повернуть -

дороги нет;

впереди -

крестов церковных прутья

сплошь изрешетили белый свет;

слева -

как бетонные курганы -

атомных могильников гряда;

справа – все в названьях иностранных

и в чужой рекламе города.

Так куда же Витязю податься,

чтоб остаться на родной земле -

надо,

очень надо попытаться

кое-что переменить в Кремле.

Я вырос

Я вырос

в те – иные времена,

когда звучало «мы» весомей «я»,

когда была великая страна -

одна неразделимая семья.

Я вырос,

но, увы, не сохранил

союз серпа и молота.

Теперь

орел державный голову склонил

пред теми, кто распахивает дверь.

Душно

Жизнь -

такая шалая – шальная,

верховодит в ней нагая наглость.

Притаилась истина больная,

некому поставить ей диагноз -

то ль гипертрофирована частным:

собственностью, мненьем, отношеньем

и пренебрежением к несчастным,

чей удел – всегда быть в роли тени;

то ли надорвалась от натуги -

загрести все непомерным разом,

променяла на рубли и штуки

и Соборность русскую и Разум.

Душно в меркантильном мире – душно,

хочется на вольные просторы,

где из общей миски ели дружно

на привале, подымаясь в горы.

Там, забыв про личные невзгоды,

радовались общим мы успехам -

это были золотые годы

трудного пути к желанным вехам.

Неупокой на нашем водоеме

Неупокой на нашем водоеме,

как будто он – на всех семи ветрах.

Надуты паруса, забыв о дреме, -

на яхтах, а зимой – на буерах.

Казалось бы,

настроя руль по курсу,

до цели ты в два счета доплывешь,

но…

разночинцы взбунтовали бурсу,

и хаосом стал Бог и Царь и Вождь.

Перемешались ветры и теченья,

схлестнулись алый с белым паруса,

затягивая нас в круговерченье,

затягивая туже пояса.

Мы мечемся на острие циклона:

то ль ввысь взлетим,

то ль камнем канем вглубь.

Кто выплывет, тому звезда – корона,

кто нет, сам виноват, -

был, значит, глуп.

Но есть и в глупости великое знаменье

оставив этот мир, войти в другой,

где ты -

начало у-миротворенья,

где многократнейший

не-у-покой.

Над Крылатскими холмами

Над Крылатскими холмами – синева,

над Москвой-рекой – высотные дома,

и нахохлилась антенна как сова

в ожиданьи событийного дерьма.

От нездравия – душою я обмяк,

молча зрю на тротуары с этажа,

где троллейбус как закормленный хомяк

торопящимся народом пережат.

Все спешат,

стараясь время перегнать,

забывая, что оно -

у всех свое,

что оно как тень нас тянет вспять,

в омут жизни, замутненный бесовьем.

Подними ж глаза

от долу – к небесам,

скинь скорей с себя лохмотья суеты,

ведь Земля -

не мастерская нам,

а храм,

где по-детски нужно верить чудесам,

чтобы стало должным:

исцелися – сам,

дабы – грешный -

стал святее бога ты.

На яру

Сосны словно казацкие пики,

на яр взгромоздясь,

берега охраняют

от ползущих по склонам туманов

Край мой дикий,

с тобою крепка моя связь -

здесь деревья и люди не знают

ни подкупов

и ни обманов.

Утро

Морозы, прогнозы и слезы

смываются в давние сны.

Пора.

Набухают березы

живительным соком весны.

Я пью эти вешние росы

воды молодящей взамен,

мне тесно в объятиях прозы -

хочу и могу перемен.

К нам утро приходит с востока

сквозь всю россиянскую ширь,

и радует сердце и око

страна моей жизни -

Сибирь.

Сибирь

Велика Сибирь.

Куда глаз ни кинь,

беспредельна – ширь

и бездонна – синь.

И плывут над ней

облака-года.

На закате дней

я вернусь сюда.

Лягу ли на дно

иль скачусь в отвал,

ведаю одно -

что не предавал

ни родимый край,

ни мечту свою.

Голос мой, взыграй -

я Сибирь пою.

Кудлатая Россия

У неба – розовые крылья

и голубиная спина,

под ним – в вертепе

камарилья

сумела землю испинать.

О ты, кудлатая Россия,

страна доверчивых берез,

пошто, отдавшись, не спросила,

кто Он.

Потом заголосила.

Был твой насильник – не тверез.

И лежа под бездонным небом,

ты плачешь горькими слезьми,

когда осталась аж без хлеба -

на – мою порцию -

возьми.

Я об одном тебя прошу лишь -

не торопись в ночной канкан,

где сутенер и страстный жулик

захлопнут за тобой капкан.

Стряхни с себя всех паразитов,

живи, моляся и трудясь,

испей из солнечного сита -

и пусть к тебе

не липнет грязь.

Можно ли…

Можно выкачать нефть из пробуренных скважин

и кедрач извести на дрова,

а затем загулять в заграничном вояже

и здоровье – не надорвать.

Можно – землю пахать

и за кульманом – верить,

как в металле проект оживет.

Можно жить воровством и разбоем

как звери,

чтоб набить и мошну и живот.

Можно – всех костерить,

дерьмократов и «наших»,

вспоминать благодатный застой

и вокзальный сортир,

что до-нельзя загажен,

и прилавок до блеска пустой.

Можно злиться на то,

что дала перестройка

лишь один кровоточащий пшик,

и помчалась ухабисто русская тройка

на чужбину в безвестный тупик.

Можно ждать,

что же дальше случится на свете,

обращаясь в мольбе к небесам.

Можно…

Нужно ли…

Каждый пусть честно ответит

на извечный вопрос

себе сам.

Сегодня

Плаксивый дождь тревожит тишину,

и капли слез смывают с листьев бремя

А я все время чувствую вину

за то, что допустил такое Время.

Уносит ветер отголоски дня,

и в сумерках скукожилось Сегодня,

а Завтра – отнято…

не только у меня.

Страна – одна большая преисподня.

Нас не спасет простое Ремесло,

тупик – влачиться по заклятью круга.

Где каждый – сам,

там прорастает зло,

пока плечом не подопрем друг друга.

Вопрос ребром

Вопрос

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 36
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?
Жанры
Показать все (23)